– Что случилось? – раздался сзади шёпот Азаэля. – Для чего нам идти за ними?
– Меньше вопросов – больше дела, – отрезала Венена.
– Может, можно найти другое решение? Почему враги должны нас принять? – продолжал настаивать на своём Азаэль.
– Нас нагнали, – пояснил Нери. Тепло знакомых ладоней легло на плечи, и тут же захотелось улыбаться без причины. Хотя, поводов, по всей видимости, ещё долго не появится. – Госпожа Бессамори и ещё одна женщина из Совета. Они вот-вот будут здесь.
– И не только они, – Кантана неожиданно вышла вперёд и с готовностью заковыляла следом за врагами. – Целая бригада охранников перевалочного пункта с ними. Можете осыпать меня проклятиями, но я полностью согласна с Окто.
Миа несмело подняла голову и поймала бледное лицо Нери. Заспанные глаза робко улыбнулись из-под отяжелевших век.
– Так значит, – попыталась Миа, – наш план провалился, и мы в ловушке?
– Загнаны, – ответил Нери. – Назад нельзя. Придётся выбрать меньшее из двух зол, Миа.
– И это – единственный путь, которым можно попытаться уйти? Неужели нет других? Более безопасных?
– У нас нет другого выхода,– подтвердил Нери, кивнув. – Только в никуда. И быстро.
– А как же портал? – предложила Миа робко. – Неужели Кантана…
Порыв ветра налетел со спины, едва не опрокинув с ног. Баллон дирижабля заколыхался, болтаясь в воздухе. Даже облака побежали быстрее.
– Быстро, – подхватила Венена, нарисовавшись рядом. – Вот ключевое слово.
Когда Нери начал толкать Мию по едва протоптанной тропке, паника сдавила горло, как верёвочная петля. Осознание безысходности свалилось на голову, едва не придавив. Раньше Миа не могла думать в полную мощь: было страшно за собственную жизнь. Теперь же мысли нахлынули, как цунами, сметая настоящее, обезоруживая и обескураживая. Запутавшись в них, Миа едва не споткнулась о торчащий из земли корень. Спохватившись, подпрыгнула, перескочив препятствие. Ветер стыл в горле.
– Быстрее же, – раздражённо прокаркал Азаэль, обгоняя её. – Чую, рядом они уже!
– Я ничего не слышу, – Венена по-лисьи принюхалась и, обернувшись, уставилась туда, где измождённые бурями деревья сходились аркой.
– Ты – всего лишь человек, – пояснил Азаэль, задыхаясь от бега. Отростки за его спиной напряглись и расправились, превратившись в маленькие перепончатые крылья. – Метров сто. Не больше.
Ветер подхватил его слова и унёс на вершины сосен, превратив в тягучие ленты.
Небо неожиданно стало отвратительно-ярким. Сухая трава, стволы и проплешины голой почвы перекрутились между собой и растянулись. Лишь чёрный цветок разлетающегося платья Кантаны, мелькающий впереди, не давал потерять себя в этой какофонии цвета и звуков.
И лишь когда лес остался за спиной, Миа услышала, как далеко позади ломаются ветки.
Эпилог
Заземление
Анацеа
Плети волос бьют по плечам. Встречный ветер спирает дыхание, застывая в горле кислой оскоминой. Деревья гнутся и раскачиваются – того и гляди, коснутся кронами земли. В ушах вибрирует завывание, похожее на похоронный марш. Кажется, сами Покровители отпевают её прошлое.
Выгоревшее солнце плывёт на запад в ореоле облаков, а тени становятся длиннее и гуще. Время тает, капает секундами, но до финиша ещё далеко. И вот, быстрый шаг переходит в бег.
Дышать становится ещё тяжелее. Сепия леса переходит в промозглую серость. Вздутое небо в коростах облаков грозит пойти трещинами и упасть черепками к ногам.
Юбка шелестит, развеваясь за спиной. Подол цепляет веточки и сухие травинки. Впереди извивается едва заметная тропа. Обломанные ветки кустарника, болтающиеся на полосках коры – как указатели. Кто-то продирался сквозь заросли совсем недавно. И этот кто-то не мог далеко уйти.
– Анацеа! – слышится за спиной голос Тиарэ. – Подожди! Я не могу…
Натужному крику аккомпанирует треск ветвей и шелест тяжёлой поступи. Подруге с большим весом бежать, должно быть, ещё сложнее, хоть она и молода. Только вот отвлекаться на ожидание нельзя. Слишком велик шанс упустить Кантану. Тиарэ ещё не знает, каково это, когда твоя дочь совершает ошибку, что перечеркнёт всё и для неё, и для всех жителей Девятого Холма. У Тиарэ вообще нет дочери.
Прорвавшись через оцепление ежевичной поросли и изранив руки, Анацеа вторгается в коридор из деревьев. Искривлённые стволы целуют друг друга, сходясь аркой – настоящий храм природы. Пахнет стоялой водой и камышом. Впереди белеет просвет, опутанный сетью ветвистых трещин. И баллон машины Разрушителей, заслоняющий добрую половину неба. Так далеко. Так близко.
Она тянет руки, словно пытаясь ухватить неведомую цель. Но пальцы сжимаются над пустотой и упираются в ладони. С каждым шагом заветное место лишь отдаляется. Словно она прошла через кривое зеркало, и пытается достигнуть миража.
Может быть, заклятие безумия, напущенное отчаянной подругой дочери, ещё действует?!
– Анацеа! – доносится сзади, теперь уже дальше.
– Это только моё дело, Тиарэ! – кричит Анацеа на бегу. Ветер дробит слова на слоги и отзвуки и передаёт дальше по цепочке. Эхо звенит в кронах, распугивая засидевшихся птиц.
Она знает, что лжёт: это их общее дело. Но времени слишком мало…
Шаги гулко хлюпают по грязи. К вымазанным густой глиной ботинкам пристают сосновые иглы и обрывки жухлых листьев. Впереди струится извитой ручеёк. Анацеа прыгает через воду и сквозь подошвы проходит сырость. Её пьянит необдуманное желание скинуть обувь и пойти дальше босиком, но это слишком опасно. И она продолжает бег.
Мысли путаются, рассыпаясь на обрывки невнятных фраз и образов. Как бы там ни было, Кантана Бессамори вернётся в родной дом. И ответит за свои проступки по полной программе. Хватит позволять детям слишком многое! Довольно! Она уже потеряла старшую дочь и сына из-за глупых разногласий и их беспочвенного желания самоутвердиться. Место непосвящённых – рядом с матерью.
А место непосвящённых, не блюдущих Устои и Положения – в Пропасти.
Но не сейчас. Сейчас Кантана может изменить всё!
Анацеа ловко перешагивает через переплетение корней и выбегает на ровный участок, поросший вереском. До конца лесополосы остаётся несколько шагов. Дальше стелется бескрайняя поляна, обустроенная под взлётно-посадочную площадку для отвратительных машин. Лишь один дирижабль сейчас на месте. Он похож на толстую рыбу с ершистыми плавниками. Машина стремительно отпускает тросы, отправляясь в бескрайние просторы неба.
– Кантана? – бормочет Анацеа, глядя на гондолу под баллоном.
Словно отвечая ей, в окошке мелькает огненная голова мошенницы Окто. Заметив Анацеа, девушка с издёвкой машет ей ладонью. Тут же из-за плеча Окто показывается Кантана. Показывается, и снова прячется, словно пытаясь скрыть муки совести.
