Лёха задумчиво теребил ткань повязки, глаза его сузились, а губы поджались.
– А знаешь, – нехотя произнёс он. – Идея с вечеринкой не такая и плохая. Во всяком случае, сегодня они тебя не найдут.
Тоня схватила Лёху за руку, дыхание её перехватило. Тот понимающе кивнул:
– Да, они здесь. Я видел одного. А где один, там и второй.
Тоня судорожно сжала зубы, прогоняя панику. Она не допустит, чтобы два придурка испортили ей жизнь. Она почти добилась исполнения мечты, она – студентка Академии! Сегодня она улизнёт от преследователей, а завтра обязательно придумает, как ей себя защитить!
– Не знаю, о чём ты думаешь, но ход твоих мыслей мне нравится, – одобрительно кивнул Лёха.
Тоня нахмурилась:
– Если не знаешь, как может нравиться?
– Легко! – отмахнулся Лёха и широко улыбнулся: – Я вот тебя тоже не знаю, но ты мне уже нравишься, – он наклонился, и его палец вновь коснулся её губ: – Крошка!
Вокруг всё вмиг заволокло чёрным туманом, но не успела Тоня испугаться, как он рассеялся. Лёхи рядом уже не было. Тоня раздражённо топнула:
– Опять он дразнится! – И мрачно покосилась в сторону Академии, за зданием которой находилась общага. – Забрать деньги и линять в «Магокота»!
***
По стене полутёмного кабинета завуча медленно полз след далёких фар. Мирон рассеянно следил за ним, размышляя о том, как же ему справиться с нелёгкой задачей. Он пытался найти решение так долго, что уже ныли виски, а за окном потемнело. Он покосился на выключатель, но вставать и топать включать свет не хотелось. Из груди его вырвался тяжёлый вздох. Если преподавателем древнейшей был кто-то иной, задача была бы плёвой. Но Даниила на мякине не проведёшь!
Мирон с ненавистью покосился на портрет седого мужчины с измождённым лицом и глазами слегка навыкате. Старику давно пора на пенсию! Ан нет, держит за собой место, хотя сам появляется раз в неделю, и то по обещанию. И сам не работает, и другим не даёт. Зубы завуча скрипнули. Место главы Академии почти в его руках! Осталось только придумать, как же обвести хитрого преподавателя древнейшей вокруг пальца.
В кармане завибрировал сотовый, и Мирон нервно вскочил. Руки его задрожали, а в горле пересохло. Он знал, кто может позвонить ему в такой час. И, увы, ответить было нечего.
– Добрый вечер, мастер Роман, – подчёркнуто вежливо проговорил он. – Я получил Ваше послание…
– Так почему заставляешь себя ждать? – грозно прорычал собеседник. – Или тебе уже не нужна моя помощь?
Спина Мирона похолодела, а пальцы судорожно сжали телефон:
– Очень нужна! Я же ответил вашей посланнице. Девчонке, которая пришла на замену Никонору Грозе…
Шумный выдох в трубке, и вкрадчивый вопрос:
– Какой девчонке, Мирон?
Завуча прошиб холодный пот. Неужели он ошибся? Может, эта пигалица – шпионка?
– Она принесла мне визитку, – в попытке исправить ситуацию, произнёс он. – Ту самую, что вы дали Грозе.
Ответом ему были тишина. Мирон занервничал ещё сильнее, и телефон едва не выскользнул из влажных ладоней.
– Значит, Гроза мёртв.
Наконец услышал ответ Мирон и медленно опустился в кресло. Кадык его дёрнулся, а глаза расширились. Помимо воли, вырвалось:
– Но где же тогда Грань?
– Хороший вопрос, Мирон, – хмыкнул Роман. – Я могу положиться на тебя, или мне самому начать искать ответы?
– Положитесь на меня! – торопливо воскликнул завуч.
– Не подведи…
Мирон ещё несколько секунд слушал короткие гудки. Девчонка. Откуда у неё визитка? Почему он не спросил? Может, она знает, где сейчас Грань?
Завуч суетливо запихнул телефон в карман и, подхватив пиджак, вихрем вылетел из кабинета.
***
Тоня топталась перед крыльцом общаги, сердце её стучало так быстро, что было трудно дышать. Хлопали двери, студенты заходили и выходили, Тоня слышала смешки и обрывки разговоров. И ей казалось, что все они шепчутся именно о ней. Она сжала зубы и выпрямила спину.
И чего она тянет? Вечеринка наверняка уже в разгаре, а по пятам за ней следуют костромаги. Что терять? К тому же, Тоне не привыкать к косым взглядам и кривотолкам. Конечно, хотелось бы начать новую жизнь, но видимо, мама правильно говорила: «Дело не в месте, дело в человеке». А раз так, то она поступит, как привыкла: проигнорирует. Слова – это лишь слова, и они жалят лишь в том случае, если к ним прислушиваются.
Тоня решительно поднялась по ступенькам и толкнула дверь. В холле было почти пусто, лишь иногда открывались двери лифта, и студенты группками двигались к выходу. Тоня опустила голову и потопала в сторону мужского крыла. Палец ткнул кнопку, и двери послушно разъехались. Тоня вошла в лифт, а следом ввалился толстый парень, невесть когда оказавшийся рядом.
– Привет, – улыбнулся он и с любопытством уточнил: – Новенький?
Тоня кивнула и ещё ниже опустила лицо. Как жаль, что она потеряла кепку! Толстяк вышел на третьем этаже, и Тоня бросилась к панели, судорожно нажимая кнопку с цифрой семь, чтобы никто не успел зайти, пока двери не закроются. Тишина и лёгкое гудение механизма, – лифт поднимался вверх.
На квадратной площадке никого не было, и Тоня вздохнула с облегчением. Она выскользнула из лифта и заглянула за угол: по коридору навстречу ей шла группа студентов. Тоня сглотнула и, опустив голову, шагнула вперёд. Лучше повстречаться с ними в полутёмном коридоре, чем на ярко освещённой площадке перед лифтом.
Тоня передвигала ватные ноги, а сердце её отчаянно билось. Парни остановились, одни размахивали руками, другие смеялись. Тоня приближалась к двери в комнату Никонора, а те стояли совсем недалеко. Руки Тони задрожали, когда она попыталась вставить ключ в замочную скважину, как друг дверь приоткрылась сама.
Тоня растерянно посмотрела на раздражённую мину рыжего парня, которая показалась в проёме.
– Чего тебе? – недовольно спросил он.
Наступила тишина, и Тоня замялась, догадавшись, что другие студенты прислушивались к их разговору.
– Это моя комната, – тихо проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал грубо. – Здесь мои вещи.
– Правда, что ли? – деланно изумился рыжий, дверь распахнулась шире, и Тоня оторопело уставилась на яркие аляповатые трусы, – всё, что на нём было. – А теперь эта комната моя по распоряжению завуча. И тут только мои вещи!
– А где мои? – быстро уточнила Тоня, и сердце её сжалось в недобром предчувствии.
– Не знаю, – равнодушно пожал плечами тот. – Мирон приказал сжечь все вещи Никонора Грозы. Возможно, твои тоже сожгли. Когда я пришёл, все полки были пусты.
Тоня отшатнулась и прижала ладошку ко рту. Все её вещи! Деньги… Телефон. Всё пропало! А рыжий парень вдруг отпустил дверь и вышел в коридор.
