— Леватум иактум! — прокричал он, вытянув руку в направление Сеноры и её подельника. Да, не очень-то разрушительное заклинание, но что есть… Мокрые листья и лепестки цветов со всей лужайки поднялись в воздух наперекор урагану и ринулись, как тысячи птиц, к магам, чья мощь всё крепла и грозила разрушить весь парк, не говоря уже о сражавшейся с молниями четвёрке. Когда листья облепили Сенору и её сообщника с ног до головы, ветер неожиданно утих. Дождь превратился в лёгкую изморось, а мерцание молний прекратилось. Валь с Леви сориентировались почти мгновенно, и минутой спустя Сенора и другой маг были скручены и повалены на землю.
Защитный купол, качнувшись в воздухе, мягко приземлился на траву, мигнул несколько раз голубым сиянием и медленно растворился. Фер вскочил на ноги, помог встать Алисе и услышал её дрожащий голос:
— Да идите вы все так далеко, чтобы вас три дня с фонариками искали! Я! Хочу! Домой!
— Мы обязательно поедем домой в свадебное путешествие! — пообещал ей Фер, поддерживая под локоть. — Но сначала надо разобраться с преступниками.
— Без меня!
Алиса вырвалась и, шатаясь, побрела к дворцу, бормоча под нос:
— С ума сойти можно! Магия, ураганы, убийства, артефакты… Хочу, наконец, проснуться!
Фер выдохнул, чтобы сосредоточиться, потом обернулся к Валю, сидевшему верхом на дрыгающемся маге:
— Тащите их в казематы, подальше друг от друга! Пусть отдадут артефакты! И надо наложить заклинание тюремных пут… Если надо, вызовите старшего магистра, чтобы помог, а мне надо… Ну, в общем, я приду, как только освобожусь!
Он хотел броситься за Алисой, но сдержался, пошёл быстрым шагом. Ариго не бегает за своей невестой. Даже если очень хочется. Даже чтобы искупить свою вину.
Глава 28. И жили они долго и счастливо…
Алиса потянулась от души, разминая затёкшие мышцы, и тихо охнула. Всё болело, как после фитнеса с элементами стретчинга. Вот и борись с мировым злом! А потом у тебя воспаление всего организма случается…
— Надеюсь, ты выспалась?
Вопрос прозвучал откуда-то из глубины спальни. Впрочем, помещение трудно было назвать таким пошлым словом. Это были настоящие королевские покои. Вчера Алисе не удалось как следует рассмотреть их: после того, как Фер догнал её, они долго ссорились, точнее, ссорилась она, а он пытался её успокоить. В конце концов ему это надоело, он схватил её в охапку и принёс сюда. Как варвар-завоеватель, бросил на кровать, раздел… И время остановилось. А потом Алиса уснула, так быстро, будто её по голове огрели чем-то тяжелым. Где уж тут рассматривать…
Зато сейчас она оценила и размеры, и обстановку. Покои были такими же большими, как вся квартира её родителей, включая туалет и кладовку. Каменные стены от пола до высоты груди были обшиты деревянными планками, как любят это делать владельцы шале в горах. Камин, сложенный из того же тёмного камня, что и стены, стоял обособленно, точно угрюмый одиночка, нежно прижимая к себе подставку с каминным набором кованых железяк. Балдахин кровати частично закрывал обзор, так как тяжёлые бордовые драпировки были задёрнуты с двух сторон, но Алиса увидела стол у окна. За столом сидел Фер, откинувшись на спинку стула. Вытянув руки над головой, он потянулся, повернулся в одну сторону, в другую — и улыбнулся Алисе:
— А у меня спина болит. Наверное, надо менять перину на ортопедический матрас.
Алиса села в кровати, подгребая многочисленные подушки под бока, и попрыгала на мягкой перине:
— А мне нравится! Прямо как в сказке!
— Принцесса на горошине! — обозвал её Фер, высунув язык.
— Кот в сапогах! — не осталась в долгу Алиса. — Ты когда встал?
— Да уже часа два как сижу тут. Успел подписать пару указов и начал составлять план неотложных дел, потому что секретарь у меня — редкостный раздолбай…
— А мог бы и поспать. Ты же ариго!
Фер встал и подошёл к кровати, присел рядом с Алисой:
— Вот именно поэтому я должен работать больше остальных. Отец всегда рано вставал и поздно ложился.
Она протянула руку, потрепала его по светлым волосам и сказала, как кот Матроскин:
— Р-работничек…
Фер засмеялся, громко и весело, а потом ответил низким голосом испанского жиголо:
— Ты просто космос, детка!
— Пошловатенько и избито…
— Ты мой океан магии, — Фер наклонился и долго поцеловал в губы, а потом добавил: — Моя Бездонная Чаша!
— А вот это уже неплохо, — засмеялась Алиса, облизывая губы. — Продолжай, мне становится интересно!
— Ты моя…
Но закончить он не успел. В дверь постучали. Фер встал и, бросив Алисе шёлковый халат с затейливой вышивкой на рукавах, ответил:
— Войдите!
Алиса быстро завернулась в халат и подошла к зеркалу над туалетным столиком, полускрытым балдахином, рассеянно слушая горничную.
— Мой ариго, простите, к вам ее светлость Фириель просится.
— Конечно, пусть войдёт!
— Какой Версаль, божечки, — вполголоса протянула Алиса, пытаясь причесаться ладонью. Лицо, отразившееся в зеркале, было далеко от идеала, а у неё с собой ни пудры, ни туши, ни помады…
— А что ты себе думала! — отозвался Фер. — Этикет, мать его, и куртуазия, сестра…
Тонкий высокий голосок Фири перебил его:
— Мой ариго! Прошу, выслушай меня! Прошу, не прогоняй!
— Фири, что с тобой?! — растерянно спросил Фер. Алиса выглянула из-за драпировки и удивилась: девушка, с виду такая кроткая и приветливая, выглядела сейчас очень взволнованной и нервной. Она заломила руки и секунду спустя с глухим стуком упала на колени перед братом:
— Я молю о пощаде для моей матери!
— Что ты делаешь, ты с ума сошла? — возмутился Фер, пытаясь поднять её. Алиса постаралась сделать лицо попроще, мало ли, может, у них тут приняты все эти мексиканские мелодрамы, и бросилась помогать ему. Вместе они усадили Фириель на низкую скамеечку перед камином, и Фер рявкнул в сторону двери:
— Тиннель, принеси успокаивающее зелье!
— Фер! — Фири вцепилась в его рукав, подняв на брата большие, широко распахнутые глаза. — Мой ариго, ведь ты не казнишь её? Ответь!
— Фириель… Ты же должна понимать… Она убила отца! — глухо ответил Фер, избегая молящего взгляда.
— Любое наказание, только не смерть! — простонала девушка. Её глаза, красные и припухшие, были сухими, но по голосу было слышно, как плакала душа. Алисе стало не по себе. Да, мамаша у Фири та ещё стерва, полстраны бы перебила и глазом не моргнула, но такое отчаянье…
Фер внимательно посмотрел на сестру, потом внезапно обнял её и закачал в руках:
— Успокойся, кузнечик, успокойся! Всё будет хорошо… Решаю не я, ты же знаешь, решает суд верховных магов и жрецов…
