— Муа-ха-ха, теперь ты в моей власти, котэ!
— Э, да ты прямо доктор Зло! — покачала головой Алиса. — Неужели не жалко бедного котика?
— Очень жалко, прямо до слез, но мои слезы ему точно ничем не помогут.
Через полчаса с процедурами было покончено. Кот мирно спал, высунув язык. Раны на боку были аккуратно зашиты, лапка зафиксирована, кровь кое-как смыта. Дима собрал свои медицинские причиндалы и поднялся с пола:
— Давай его теперь устроим где-нибудь, чтобы отдыхал. Проснется, захочет пить, ему надо будет поставить воду в пределах досягаемости.
— Наверное, в комнату, — неуверенно ответила Алиса. — Или лучше на кухню?
— Зависит от твоей личной брезгливости, — подмигнул парень. — Командуй, я отнесу.
В конце концов они устроили кота в комнате на лежбище из свернутой подкладкой вверх зимней куртки бабули, которая висела в кладовке. Дима окинул взглядом стены и удивленно протянул:
— Травками балуешься? Ни за что бы не подумал, что ты все это собираешь и сушишь!
— Это не я, это бабуля, — махнула рукой Алиса. — Я до этого еще не доросла пока.
— Крутая у тебя бабуля! Познакомишь?
— Уже не получится… Она умерла в феврале.
— А… Извини, — пробормотал он, смутившись. — Ладно… Руки можно помыть?
— Можно, конечно, где ванная, знаешь? — спросила Алиса и сама же ответила: — Конечно, знаешь, если не соврал, что в соседнем подъезде живешь.
Дима усмехнулся:
— Я почти никогда не вру. Я действительно живу в соседнем подъезде… Ну, через два разве что.
— Болтун, — пробурчала Алиса, когда он открывал дверь в ванную, и пошла на кухню. Постояла, соображая, что делать, и поставила чайник на плиту. Кажется, в шкафчике есть пачка печенья… Если он любит с кокосовым орехом.
Когда шум воды стих, Дима вошел на кухню с пакетом из Пятерочки:
— Слушай, у тебя тут это… Катастрофа!
Из пакета капало белым. Алиса поморщилась:
— елки-метелки, мороженое растаяло! Из-за кота про него совсем забыла…
— Ну так кинь в морозилку! — Дима метнул пакет в раковину. — Заморозится — съешь.
— Размороженное нельзя замораживать, — вздохнула Алиса. — А то микробы… Все такое…
— Тогда слопай все сейчас, — засмеялся он. — Ладно, было весело, я пошел.
— Здрасьте, а чай? — растерялась она.
— О, приглашаешь?
В его голосе звучала неприкрытая радость, и Алиса улыбнулась про себя — вот жук! Как будто не надеялся на приглашение! Неужели думал, что она такая черствая? Потому что не согласилась на свидание? И не согласится, а чай — это просто в благодарность за кота. Вот и все!
— Приглашаю, садись там, к стеночке, — бросила она нарочито равнодушно, чтобы не питал особых надежд. Дима протиснул длинное тело на банкетку за стол и вытянул ноги из-под него:
— А у тебя уютненько, ничего так.
— Это все бабулино, я только недавно заселилась. Тебе чай с мятой или с лимоном?
— Можно оба и без хлеба.
— Окей, без хлеба, но с мороженым.
Дима наморщил лоб:
— Чай с мороженым? Это что-то новое или хорошо забытое старое?
— Чай-гляссе, — засмеялась Алиса.
— Ладно, пусть будет такое извращение… Вот уж не думал, что наша встреча произойдет так быстро!
Она обернулась от плиты:
— А я не думала, что у нас будет встреча!
Улыбка снова изрезала его щеки ямочками. Симпатичный он все-таки, домашний какой-то, уверенный в себе… Да уж, подстава! Что теперь с ним делать? Не собирается же она всерьез принимать его ухаживания? Тем более на пятом месяце беременности, да еще от другого…
— Ноги подбери, — проворчала Алиса, разливая закипевшую воду по кружкам с пакетиками чая. — А то споткнусь и устрою катастрофу.
Дима хмыкнул, втягивая ноги под стол:
— Ага, у меня будут ожоги третьей степени, ты будешь меня лечить и бинтовать из чувства вины, а потом мы поженимся! Я виннер!
— Ты неисправимый, — усмехнулась она, поставив перед ним чай и сев напротив.
— Мама мне это говорила, — он поболтал ложечкой в чашке, стараясь устроить как можно больше звона.
— По поводу твоей профессии?
— Нет, — он задумчиво поднял глаза к потолку. — Мне было лет пять, наверное. Я подрался с девочкой в садике. Она меня ударила машинкой по голове. А я ей разбил нос.
— Хулиган! — притворно возмутилась Алиса. — Девочек бить нельзя!
— Ага, а мальчиков, значит, можно? — обиделся он с усмешкой в глазах.
— Мальчиков иногда даже нужно.
Не всех, подумала она про себя, но некоторых точно. Например, мажора из МГУ, принца ее глюков…
— Мальчики не все поганцы, — мягко сказал Дима. — Есть и хорошие, честные. Как я! Я просто образец честности и прямоты!
— Все вы… образцы, — проворчала Алиса. Опять он стрелки переводит, упертый, как осел. Зря она его все-таки на чай пригласила. Надо было дать денег и выпроводить из квартиры… А то повадится таскаться, и она сама не заметит, как выйдет замуж за этого образчика! Надо как-то отвлечь его от темы «мальчики-девочки» … Мороженое! Пусть лопает, не жалко, хоть рот закроет ненадолго!
Алиса встала, шагнула к раковине и достала из сушки две тарелки. Мороженое в пакете уже начало плыть. Она аккуратно, двумя пальчиками, переложила по три в каждую тарелку — чтобы честно поделить. Выглядело оно, как полузатопленные баржи на мелководье. Главное — не пролить на пол, донести до стола!
Но, как всегда, мысль оказалась материальна. Мороженое опасно качнулось, заскользило по тарелкам. Алиса очень старалась удержать их в равновесии, однако руки дрожали то ли от недавних намеков, то ли от злости на себя и Диму, и обе тарелки столкнулись, дзынькнули и выпали из пальцев на пол, разбившись на мелкие кусочки.
— Ну елки-метелки! — жалобно протянула Алиса и присела над погибшим десертом.
— Стой, я помогу! — Дима рванулся на помощь, но не успел: она начала собирать самые крупные куски и ойкнула. На пальце мгновенно набухла капля крови из глубокого пореза. Алиса выпрямилась, держа палец на весу:
— Блин, все сегодня через одно место!
— Не дергайся! — он схватил со стола бумажные салфетки, оторвал одну и аккуратно замотал палец. Красное медленно проступило на белом. Алиса всхлипнула, чуть не плача. Да что за день такой неудачный! В животе вместо девочки мальчик, мороженое пропало, кота нашла раненого на коврике, так еще и порезалась, да так глупо…
— Ну, чего ты, — тихо произнес Дима, и Алиса почувствовала его дыхание на лице. Глянула в глаза с паникой: что он делает? А он придвинулся еще ближе, ладонью обнял ее затылок — властно, не оставляя ни малейшего шанса отпрянуть — и поцеловал. Алиса застыла, не находя в себе сил сопротивляться, но губы оказались мягкими, горячими от чая, мятными и очень нежными… Она поддалась, чувствуя, как в груди шевелится что-то жаркое, знакомое, похожее на мурашки. Как давно никто не целовал ее…
