– Красивая у тебя жена, – сказал сталкер. – И дочка симпатичная.
– Это да, – поддержал его Лопез, глянув на фото. – Не переживай, все вернемся.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Носов. Забрал фото, затоптал тлеющий бычок и ушел обратно к костру.
– Чего приходил? – произнес врач.
– Наболело, – отозвался Богдан. – Так, решил просто словом перемолвиться. Нормальный мужик, кстати. А он мне сначала не понравился. Приятно так ошибаться в людях.
Лопез хотел что-то сказать, но тут Анна, готовившая у костра нехитрый ужин на всех, позвала группу к походному котлу с кашей, щедро заправленной качественной консервированной тушенкой и какими-то специями. Протон достал из рюкзака объемистую флягу со спиртом, которую он умыкнул под шумок из Института аномальных зон, что было встречено гулом одобрения.
Помянули Рана. Помолчали, как положено. После опрокинули по второй – за удачный рейд. Потом отдали должное ужину, которой после длинного перехода показался необычайно вкусным…
Вдруг Берг выронил ложку, которую держал здоровой рукой, и не смог сдержать стона. Сидевшая рядом Воронова едва успела подхватить падающее тело зоолога.
Подбежал Лопез, приложил пальцы к шее.
– Живой. Похоже, болевой шок. Но с чего? Там не такой уж сильный ожог.
Правда, когда он задрал рукав Берга повыше, стало ясно: всё плохо. Предплечье выше бинта было черным. Причем казавшаяся теперь обугленной кожа растрескалась, и в трещинах этих виднелось что-то желто-зеленое, похожее на плоть гниющего трупа.
Камуфляж на зоологе мигом разрезали, и присутствующим стала видна жуткая картина. Чернота распространилась выше локтя и уже подбиралась к плечевому суставу.
– Нереально, – покачал головой Лопез. – Некроз не распространяется так быстро.
Берг открыл глаза и слабо улыбнулся.
– Что, всё плохо, док?
Военврач вздохнул.
– Требуется немедленная экзартикуляция верхней конечности в плечевом суставе.
– То есть, ампутация руки по плечо? – уточнил Богдан.
Лопез кивнул.
– Понимаю, – сказал Берг. – Я ее перестал чувствовать еще когда мы вдоль болота шли. Просто боялся задрать рукав и посмотреть. Это похоже на щекотку. Она медленно поднимается по руке всё выше и выше, а всё, что ниже нее, немеет. И вряд ли поможет ампутация, док. Она мне уже шею щекочет.
Присутствующие переглянулись.
Даже если отрезать руку, Берг не сможет дальше идти. Вернуться? Но получится ли вынести раненого за кордон, с вышек которого их наверняка встретят пулеметными очередями? Про возвращение все вообще старались не говорить, так как слабо представляли себе, как им это удастся, даже если миссия окажется успешной…
Между тем Берг оперся о землю здоровой рукой, поднялся на ноги, поправил автомат, висевший за спиной, и сказал:
– Пойду-ка я покурю. Подумаю, как быть дальше. Не ходите за мной.
И, покачиваясь, ушел в темноту. Никто его не остановил, правда, через несколько секунд Носов сказал:
– Погодите, он же не курит.
Богдан вздохнул.
Он догадывался, зачем Берг ушел в ночь, несмотря на слабость не оставив у костра своё оружие. АК – отличный автомат. Удобный и для стрельбы по врагам, и для траншейного боя в качестве колюще-дробящего оружия… И для того, чтобы, перевернув его, упереть ствол себе в подбородок и большим пальцем здоровой руки нажать на спусковой крючок.
В темноте приглушенно хлопнул выстрел, следом раздался звук тела, упавшего на землю. Маркус было дернулся, чтобы встать, но Анна мягко придержала его:
– Не надо. Это был его выбор. Оставь Берга на том месте, где он захотел остаться. Зона сама похоронит его.
Богдан одобрительно кивнул. Похоже, эта девушка начала понимать, что такое суровая и страшная обыденность зараженных земель, где смерть не является каким-то из ряда вон выходящим событием.
На звук выстрела к костру прибежали Заммер с Протоном. Узнав, в чем дело, ученый вновь достал свою фляжку и разлил еще по одной – помянуть зоолога. После чего Носов и Перен ушли в темноту – стеречь стоянку, а сапёр с Протоном остались ужинать. Конечно, смерть одного из членов группы – это всегда тяжело, но приема пищи не отменяет, так как голодный боец всегда рискует оказаться следующей жертвой.
– Поспать надо хоть немного, – сказал Богдан, когда с ужином было покончено.
– Согласен, – кивнул Заммер. И вытащил из рюкзака небольшой сверток, который после разворачивания превратился в специальную подстилку размером два метра на два. Богдан видел такие и раньше, Протон показывал как-то. Удобная штука. Компактная, не пропускает холод, на одну половину ложишься, другой укрываешься, обняв автомат. В случае чего, в отличие от спального мешка, не мешает мгновенно вскочить на ноги, держа оружие на изготовку.
– Как вы так можете? – возмутилась Анна. – Только что наш товарищ застрелился, лежит вон там, в темноте, а вы – спать?
– А что такого? – совершенно искренне удивился Заммер. – Это было его решение, я здесь ни при чем. Воскрешать мертвых я тоже не умею. Так что спокойной ночи.
И моментально заснул, как умеют это делать только военные, не привыкшие терять ни единой драгоценной минуты отдыха между боями и дальними переходами.
– Успокойся, – Маркус тронул Анну за локоть. – Бергу и правда было не помочь, и ты это знаешь. А нам надо отдохнуть, завтра предстоит дальний переход.
– Не смогу я заснуть, – покачала головой Анна. – Слишком много всего произошло сегодня, прям раз за разом прокручивается перед глазами каждая сцена. И кровь, кровь, кровь везде…
– А ты попробуй, – улыбнулся Маркус. – Не думал, что ты у меня такая впечатлительная.
Анна что-то ему ответила, но Богдан не слышал, что именно. Он отошел в темноту, к краю рощи – не подумать, не попереживать, нет. Просто побыть в одиночестве. Он видел, что Анна, беседуя с Маркусом, не теряла времени, одновременно расстелив на земле свою спальную подстилку и жестом показав на нее девочке-мутанту. Которая с некоторой опаской, но всё же приняла приглашение. Вот и ладушки, хоть это хорошо…
А над Зоной висела ночь. Странная, как и все ночи здесь. В воздухе, слишком сыром и спёртом для этого времени года, висела тревога. Такое бывает на Большой земле только там, где идет война. Здесь же с виду всё спокойно, но это лишь кажущееся спокойствие затаившегося хищника, готового в любую секунду броситься из засады и вонзить клыки в шею ничего не подозревающей жертвы.
Богдан вздохнул – и задумался. А правда, зачем он так рвется к этому проклятому Четвертому энергоблоку? Чтобы увидеть старые обглоданные кости и убедиться, что его друг Максим погиб? Или же просто не хватает ему на Большой земле чего-то, что можно найти только здесь, на земле, отравленной радиацией?
