Аллея автоклавов с ужасным содержимым внутри наконец закончилась, и Богдан перешагнул порог зала, на первый взгляд напоминающего огромную операционную. Вдоль стен также было расставлено множество приборов, но центральное место в помещении занимал самый обычный хирургический стол. А еще здесь чувствовался едва уловимый сладковатый запах крови.
Максим тоже его учуял – и поморщился.
– Опять операционную плохо простерилизовали. Хотя сегодня это не столь важно. Резать тебя, друг мой, никто не будет. Но не могу обещать, что всё пройдет безболезненно. Скорее, сильно наоборот.
В зал вошли еще несколько человек в белых халатах. Максим сразу же стал по-деловому сосредоточен.
– Так, коллеги. Сегодня у нас решающий день. Приготовьте всех оставшихся выживших и, разумеется, тех двоих, что были захвачены сегодня. Если пациент погибнет во время сеанса, сразу же начинаем работать с остальными по очереди. До победы… либо до тех пор, пока биоматериал не закончится. Всем всё понятно?
– Так точно, Хозяин, – хором ответили вошедшие.
– Ну, что ж, приступаем, – потер руки Максим. – Так. Первого пациента фиксируем как обычно, остальных ввозим в операционную и держим наготове. В случае смерти первого придется действовать быстро. Ридер прогрет?
– Так точно!
– Отлично. Значит, начнем.
Богдана развязали под прицелом двух автоматов и заставили лечь на хирургический стол. Впрочем, сталкер не особо сопротивлялся. Он наблюдал за Максимом, который подошел к большому сейфу в углу операционной, приложил глаз к окошечку в бронированной дверце и, когда та отворилась, вытащил оттуда нечто, похожее на черную противопехотную гранату.
– Как тебе? – улыбнулся Максим, обращаясь к Богдану, которого автоматчики уже привязывали к столу. – Уникальная вещь. Результат попытки синтеза сто двадцать шестого элемента таблицы Менделеева, предпринятой французскими учёными из Института ядерной физики Орсэ в тысяча девятьсот семьдесят первом году. Для всего мира было объявлено, что эксперимент не удался. Но миру и не обязательно знать некоторые вещи. Например, про то, что есть теоретическая возможность мгновенной передачи огромных объемов информации напрямую в человеческий мозг. Которую мы пытаемся осуществить практически. К сожалению, пока неудачно. Но надеюсь, что сегодняшний день изменит всё.
Повернув голову, Богдан видел, как Максим подошел к огромной приборной панели, занимавшей всю стену, и бережно вложил «гранату» в выдвинувшееся из нее круглое гнездо, которое немедленно уехало обратно в недра электронного гиганта.
– На этой матрице записаны все знания человечества на данный момент времени, – с некоторой грустью в голосе произнес Максим. – Надеюсь, что записаны. По крайней мере, об этом сообщают наши приборы. И, согласно их данным, запись этой информации возможна на человеческий мозг как на видеокассету. Но, к сожалению, все подопытные, кому мы пытались передать ее, погибали – кто от обширного инсульта, а у кого просто мозговое вещество распадалось, превращаясь в жидкую массу. Так что, Богдан, на тебя вся надежда. Если эксперимент пройдет удачно, и ты останешься в живых, и твои друзья. Если же нет, то они следующими лягут на этот стол. Приступаем.
– И зачем ты мне это всё сейчас рассказал? – поинтересовался Богдан. – Тоже в рамках потребности пообщаться с новым собеседником?
– На этот раз нет, – покачал головой Максим. – Я уверен, что мотивация – не последняя составляющая успеха. Ты сумел выжить там, где не смогли другие, потому что очень хотел этого. Захоти и сейчас. Выживи – и тем самым спаси людей, которые тебе дороги.
Головы Богдана коснулся холодный металл. Стальной обруч больно стянул кожу, сдавил череп. На шее, лице и запястьях люди в белых халатах закрепили датчики, в вены обеих рук вонзились иглы.
– Готово, Хозяин, – доложил один из них.
– Включайте, – сказал Максим.
Его голос слегка дрогнул. Вряд ли от волнения за судьбу бывшего друга, скорее, это была лишь тревога безумного ученого за судьбу эксперимента.
Загудели приборы, в воздухе запахло озоном. Богдан почувствовал, как в его голову словно начали медленно вползать невидимые любопытные черви, которые осторожно принялись ползать внутри черепной коробки по его мозгу, будто исследуя ранее неизвестный им источник пищи.
Впрочем, червям он довольно быстро пришелся по нраву, и они вдруг одновременно, словно по команде, вгрызлись в него со всех сторон.
Это было больно. Невыразимо больно. Нереально. Такой боли Богдан не испытывал никогда…
Он закричал, рванулся изо всех сил, но ремни держали крепко…
Сталкер чувствовал, как содержимое его черепа разрывается на тысячи кусков, пожирается этими невидимыми тварями, спешащими насытиться. Словно со стороны видел он, как его тело бьется на операционном столе, а из прокушенной губы на подбородок льется алая кровь.
– Хозяин, судя по показаниям приборов, пациент при смерти! – словно из ниоткуда прозвучал голос.
– Продолжаем, – отозвался другой голос. Смутно знакомый, но теперь какая разница, где Богдан его слышал раньше и кому он принадлежал? Ведь сейчас перед сталкером внезапно открылось нечто светлое, готовое подхватить его и унести туда, где нет боли, грязи и предательства…
Богдан потянулся было к этому светлому всем своим существом… но внезапно кто-то более сильный, чем он, грубо рванул его назад, обратно, в тело, бьющееся в агонии.
«Не время, – раздался чужой, незнакомый голос, возникший в глубине умирающего мозга. – Выживи, сталкер! Любой ценой – выживи!»
И тут Богдана вдруг такая злость взяла – на всё. На жизнь свою никчемную, на Зону эту распроклятую, на тех, по чьей вине она появилась, на обстоятельства, что превращают хороших людей в чудовищ…
Богдан словно со стороны глянул на себя – и удивился. Он ли это? Позволить себе сдохнуть потому, что кто-то решил принести его в жертву, словно курицу на глупом ритуале поклонения несуществующему богу?
Ну уж нет!
В нем внезапно словно волна поднялась. Черная, страшная. Она с ужасающей силой хлестанула по этому светлому, раскинувшемуся перед ним, – и оно схлопнулось, словно в ужасе, исчезло, будто его и не было никогда. И сразу же вокруг Богдана стремительно разлилась яростная, бурлящая чернота, затопившая собой всю вселенную. Сталкер и был той вселенной, при этом явно ощущая – он в ней не один. Рядом с ним стоял еще кто-то, надежный и сильный, готовый прикрыть спину в бою, который не закончился, а только-только начинается…
– Хозяин, сбой системы! – где-то на самом краю той вселенной раздались чьи-то заполошные голоса, похожие на комариный писк. – Поток нейтрино становится неуправляемым!
– Включить резервные генераторы аномальной энергии! Скорректировать потоки!
– Хозяин, это может привести к выбросу…
– Я сказал включить!
– Есть, так точно… Хозяин, код А. Угроза локального выброса девяносто шесть процентов и продолжает нарастать…
