Он нарочно оттягивал удовольствие — ее и свое. Не торопился утолить жажду, которая росла день ото дня. Ему постоянно не хватало близости Мири — как и ей его. Такая она, беспощадная вязь фей.
Когда Мири была уже на грани, чтобы взорваться в экстазе без него внутри, он наконец отпустил себя, ворвался туда, где его приняли как долгожданного гостя. Они достигли пика одновременно — не в первый раз. То, что с человеческой девушкой редко удавалось даже с магией, с феей становилось приятной обыденностью, которая никогда не наскучивала.
Весь день, занимаясь исследованиями, магическими практиками, решая дела ордена, Марк чувствовал на языке вкус Мириэль. Словно ласкал ее непрестанно, даже когда работал.
Он нетерпеливо предвкушал, как придет к ней ночью. Останется до утра и возьмет не один раз. А наутро пробудится рядом с ней и снова ощутит этот блаженный вкус…
Но жизнь распорядилась иначе. Ночью пришли Дорамон.
Атака была такой неистовой, что Марк с трудом отражал ее даже из Алмазного доспеха. Похоже, враги получили дополнительный резерв силы. Колоссальный резерв.
Изнемогая под магическим противостоянием, Марк услышал хриплый зов Оршавы:
«Марк! Нужно воспользоваться резервуаром! Сейчас или никогда! Иначе мы все погибнем! Слышишь меня?»
— Нет! — рявкнул он. — Не время! Мы отобьемся! Доспех сильнее.
Оршава стиснула зубы и вернула внимание в магическую сеть, сплетавшую Ранду друг с другом.
Но часы шли, атака не ослабевала. Марк терял силу даже в доспехе, не говоря об остальных магах. Давление Дорамон не сбавлялось ни капли.
— Приведи Мириэль! — приказал он Оршаве.
Женщина метнулась из зала. Через несколько минут вернулась, едва не волоча сонную фею за волосы. Как она смеет так обращаться с его любимой? Марк устроит ей выволочку. Если выживет. Если они все выживут.
Мириэль верещала и отбрыкивалась от магички. Увидев Марка в доспехе, замерла. Оршава подвела ее прямо к нему. Они даже не успели отработать ритуал, мелькнуло в голове Марка. Придется по памяти, из наскальных записей игнов. Мириэль, Мириэль, простишь ли потом?..
Марк освободил руки из наручей доспеха. Одной ладонью сжал кисть Мири, выбрался наружу. В тот же миг подхватил девушку и поставил внутрь доспеха. Маленькая фигурка феи потонула в кристальном сиянии.
— Ты что?! Зачем? — кричала Мири.
— Тише, маленькая… Это быстро. И твоя печаль уйдет.
На кристальном шлеме была выгравирована семиконечная звезда. Марк коснулся пальцем ее сердцевины. Так доспех можно было активировать снаружи, если тот, кто хотел им управлять, не был сам облачен в него.
Ему открылась сила, бурлившая в Мириэль. Сила его отдачи. Вот как это ощущалось изнутри — носить в себе это темное пламя, такое чуждое светлому, прозрачному огню феи… Неудивительно, что девочка чувствовала печаль.
Сейчас это закончится. Сейчас тьма игнов уйдет тем, кто ее заслужил. Пусть ее впитают Дорамон, а не его малышка.
Марк соединил свою волю с мощью доспеха. Кристальное сияние охватило мглу в сердце Мириэль, начало вытягивать наружу. Марк начал прокладывать канал от доспеха в центр лагеря Дорамон под горой Тардиль. Темный поток отдачи хлынул по каналу прямо в гущу врагов.
Магическим зрением он наблюдал, как черно-багровый туман обрушился на лагерь, обращая в пепел все, чего касался. Многие из вражеских магов успевали закрыться от гибели защитным коконом. Кого-то туман застигал врасплох. Кому-то просто недостало силы, и он сгорал вместе с неудавшимся щитом.
Арелато ликовал. Он встретился с сияющим взглядом Оршавы. Старший магистр видела то же, что и он. И Пеширро и другие магистры.
— Мы прикончили их, монсеньор? — выкрикнул кто-то. Марк качнул головой.
— Не полностью. Но изрядно проредили!
— Ура монсеньору! — закричал тот, кто спрашивал. Крик подхватили еще несколько человек, следом еще. Через минуту весь зал скандировал: «Ура монсеньору!»
— Ура Мириэль! — воскликнул Марк, сжав руку феи. — Без нее мы бы не одолели Дорамон!
«Ура Мириэль! Ура фее!» — тут же откликнулись Ранду.
— За что? — спросила Мири, бледная как полотно. — За что «ура»?
— Ты помогла нам сегодня справиться, девочка моя. Благодаря тебе мы отбросили атаку Дорамон.
— Как? У меня нет магии.
— У тебя была моя магия. Та, что переходила к тебе во время любовного акта после сражений с Дорамон. Я называю ее магией отдачи. В тебе скопилась отдача от пяти атак. Теперь ты свободна от нее.
— Ты… ты использовал меня, чтобы убить людей?
— Нелюдей. Дорамон уже нельзя назвать людьми.
— Они — люди! Ты же знал, что феи не могут быть причастны к смерти живого! Как ты мог?!
— У меня не было выхода, Мири. Либо мы, либо Дорамон. Ты была нужна нам.
— Нам? Так ты с самого начала собирался сделать это? Ты для этого меня похитил? Даже не потому, что хотел обладать феей, ты хотел превратить меня в орудие убийства?
— Это не имеет отношения к…
— К чему? К тому, как ты насильно заставил себя избрать? Как привязал к себе? Все ради этого? Чтобы через меня убивать другие живые создания?
— Ты никого не убивала, Мири. Ответственность на мне. Ты лишь носила в себе магию.
— Будь ты проклят, Арелато! Будь ты проклят!!!
Она зарыдала. Марк попытался освободить ее из доспеха, чтобы унести в спальню, приласкать, утешить. Но не смог. Мири словно вросла в доспех. Будто артефакт не хотел ее выпускать.
И вдруг среди рыданий под сводами зала пронесся ее беззвучный голос:
«Ал’Танти! Если вы существовали и существуете, помогите мне! Полубоги, высшие сущности! Вы такие же, как я, обитатели иных измерений! Не оставьте свою сестру. Восстановите справедливость. Заберите меня отсюда! Так далеко, чтобы этот человек никогда меня не нашел!»
Марк ошеломленно внимал ментальному зову, ментальному плачу Мири. Девочка обезумела от обиды, подумалось ему. Но тут Алмазный доспех вспыхнул ослепительным сиянием. Лишь на миг оно озарило зал — и погасло.
А когда к Великому Магистру Ранду вернулось зрение после вспышки, он увидел, что доспех пуст. Мириэль исчезла.
Глава 14
БОЕВОЙ СБОР
Город Ярун’Але, Южная Меркана
Летние вечера в Ярун’Але были теплыми, с озера веял легкий приятный ветерок. Четверо молодых людей — два парня и две девушки сидели на самом краю обрывистого берега, без страха свесив ноги вниз.
По озеру пробегала мелкая рябь, щекотание ветра холодило кожу. Даршела положила голову на плечо Ке’Лисо. Разговаривать не хотелось — чтобы не спугнуть магию безмолвной близости.
