Льюис невольно улыбнулся в ответ.
– Эмм… Пелли, а что у Берти с глазами? – спросил он.
Пелли помрачнел.
– Ох… Ужасное несчастье. Это произошло в конце войны, когда Берти был еще совсем маленький. Немецкий снаряд взорвался прямо рядом с их домом. Миссис Гудринг не пострадала, а вот Берти лишился зрения. Вскоре после этого его отец погиб на фронте. Дед Берти когда-то служил у моего отца, и когда я узнал, что случилось, то взял миссис Гудринг на работу экономкой. Она просто сокровище.
Льюис проглотил подступивший к горлу комок. Он знал, каково это – потерять отца.
– Нельзя ли что-нибудь для него сделать, Пелли? – тихо и серьезно спросил Джонатан.
– Ну, доктора ничего не обещают, – вздохнул Пелли. – Боюсь, что Берти смирился со слепотой. Но он замечательный парень. Я уверен, Льюис, что вы подружитесь.
– Конечно, – сказал Льюис. Ему стало стыдно. Снаружи Барнавельт-мэнор показался ужасно мрачным, но теперь мальчик видел, что ошибся. В этом доме жили добрый кузен Пелли, заботливая миссис Гудринг, приветливый Берти и услужливый старый Дженкинс – благодаря им старинный особняк оказался гораздо уютнее, чем на первый взгляд. Нельзя судить по внешности, подумал Льюис. Шерлок Холмс сразу бы это понял.
Кузен Пелли продолжал болтать, пока они поглощали бутерброды и булочки. Он рассказал Льюису и Джонатану, что большинство комнат в доме заперты. «Содержать целый особняк ужасно дорого», – объяснил он. Сам кузен Пелли и двое слуг жили в этом маленьком крыле.
– Но если хочешь, можешь исследовать старую часть дома, Льюис, – разрешил Пелли. – Берти тут все знает, он с удовольствием устроит тебе экскурсию.
Когда Пелли и Джонатан стали обсуждать тетушек Льюиса, мальчик с радостью ускользнул из-за стола и, следуя инструкциям Пелли, нашел Берти на кухне. Парень сидел на стуле, а его мама мыла посуду.
– Привет, – робко поздоровался Льюис. – Может, поиграем?
– Мам? – спросил Берти.
– Иди, дорогой. Только будь осторожен.
– Конечно, мам, – весело отозвался Берти, сползая со стула. – Чем займемся, Льюис?
– Ну, может… Может, осмотрим дом?
– Отлично, – согласился Берти. – Я тебе все покажу.
И они отправились исследовать нежилую часть дома. Льюису особенно понравилась библиотека, где столы и стулья были покрыты чехлами от пыли, а вдоль трех стен от пола до потолка выстроились полки с тысячами старинных книг. Четвертую стену почти полностью занимали окна, выходившие на пологие зеленые холмы.
– Это кабинет мастера Мартина, – объяснил Берти.
– Кто такой мастер Мартин? – спросил Льюис.
– О, он уже давно умер, – ответил Берти. – Еще во время Гражданской войны. Мартин Барнавельт был довольно знаменит. Поговаривали, что он колдун.
– Колдун? – переспросил Льюис.
– Ну да. Вообще-то, этот дом давным-давно у него отобрали. Он пытался защититься от обвинений в колдовстве, но круглоголовые все равно присвоили особняк. Мартин вернул его себе только после Реставрации, в 1668 году.
Льюис сперва не сообразил, что Берти имеет в виду Гражданскую войну в Англии. В 1642 году британские пуритане (их прозвали «круглоголовыми» из-за коротких стрижек) подняли восстание против короля Карла I. В конце концов круглоголовые выиграли войну и казнили короля, а потом некоторое время правили Англией под началом Оливера Кромвеля. Когда Кромвель умер, англичане восстановили монархию в 1660 году. Выходит, хозяин этой библиотеки участвовал в войне трехсотлетней давности. Ничего себе!
– А этот Мартин Барнавельт действительно был колдуном? – спросил Льюис.
Берти расхохотался.
– Ерунда! Он просто оказался не в том месте не в то время. Колдунов не существует.
Льюис улыбнулся, но промолчал. Они поднялись на башню, и Льюис выглянул из бойницы, вообразив себя грозным британским лучником, охраняющим крепость. Когда они спустились с башни и вышли на солнце, Льюис заметил, что Берти приставил руку козырьком к глазам.
– Тебе свет мешает? – спросил Льюис.
Берти пожал плечами.
– Я немножко могу видеть. Отличаю свет от темноты. И если бы ты стоял против яркого света и пошевелился, я бы это увидел. Но когда ты не двигаешься, я не отличу тебя от стула или куста. Кстати, о кустах! Идем, я тебе кое-что покажу.
Мальчики пересекли дорожку, окружавшую дом, спустились по пологому склону и подошли к неухоженной живой изгороди. Разросшиеся кусты были почти вдвое выше их роста.
– Поищем вход, – сказал Берти.
– Какой вход? – удивился Льюис. Разве в живых изгородях бывает вход?
– Сейчас покажу, – ответил Берти. – Видишь дерево слева от нас?
– Да, – ответил Льюис.
– Хорошо. Тогда иди направо, пока не увидишь проем. Я за тобой.
Они двинулись вдоль изгороди, и вскоре выяснилось, что зеленая стена вовсе не сплошная. В изгороди был проем шириной чуть больше метра. Сверху кусты тесно переплелись, и получилась маленькая арка.
– Вон он, – сказал Льюис.
– Заходи.
Они шагнули через проем, и Льюис присвистнул.
– Это же лабиринт! – воскликнул он. – Вот это да! Я читал о таких, но никогда раньше не видел!
– Вообще-то мы зашли не с той стороны, – сказал Берти. – Идея была в том, чтобы гости входили со стороны дороги и искали в лабиринте выход к дому. Но мистер Барнавельт говорит, что так всех гостей растеряешь, поэтому лабиринт вот уже много лет заброшен. Все заросло, конечно, но пройти можно. Только моей маме не говори. Она мне не разрешает тут играть.
– Пошли! – сказал Льюис. Они свернули налево и нырнули в запутанную паутину переходов и поворотов. Вскоре Льюис уже не мог определить, куда идти и где искать выход. С обеих сторон высились зеленые стены. Когда-то дорожки были посыпаны гравием, но теперь заросли травой и сорняками, местами по колено высотой, и пробираться сквозь них приходилось словно вброд. Кое-где кусты разрослись так, что сплетались над головой, образуя зеленый туннель. Льюис вспомнил, что его подруга Роза Рита боялась туннелей и замкнутых пространств, хотя вообще-то она была очень смелая. Льюиса такие вещи не пугали, и он немного приободрился, но в лабиринте было столько резких поворотов и тупиков, что мальчик в конце концов занервничал.
– А мы сможем выбраться? – спросил он у Берти, который шел позади.
– Конечно, – с улыбкой ответил тот. – Каменная скамейка уже была?
– Сто раз, – ответил Льюис.
– Давай опять ее найдем, и я нас выведу. – Берти говорил так уверенно, что Льюис успокоился. Прошло еще несколько минут, и они опять набрели на маленькую скамью из серого камня, стоявшую вплотную к зеленой стене. Она была вся в темных потеках от дождя и поросла клочками густого мха. На скамье могли усесться рядом трое взрослых или четверо детей.
