На стенах погребального храма в Мединет-Абу, недалеко от Долины царей, читаем лаконичную надпись:
«Чужеземные страны составили заговор на своих островах. Сразу все земли были опустошены и разрознены под их натиском. И не было земли, которая могла устоять перед их оружием: от Хатти, Кади, Каркемиша, Арцавы и Аласии далее, все были отрезаны в одно время. (Основной) стан был помещен в Амурру. Они изгнали тамошних жителей, а его земля стала такой, где словно бы никто не рождался. Они шли вперед, к Египту, и пламя было уготовлено для них. В их число входили пелесеты, зекеры, шекелеша, дануны и вешхеш. Они простерли свои руки на земли до самых пределов земных, и сердца их полнились верой и не ведали сомнений»
[13].
Те места, которые будто бы пали перед оккупантами, хорошо известны еще с глубокой древности. Хатти — это царство хеттов, важнейшая часть которого располагалась на внутреннем плато Анатолии (древнее название Турции) возле современной Анкары; империя хеттов простиралась от побережья Эгейского моря на западе до северной Сирии на востоке. Кади — вероятно Кадеш, на юго-востоке современной Турции (возможно, область древней Киццуватны
[14]). Каркемиш — популярное место археологических раскопок, обнаруженное почти сто лет назад группой археологов, куда входили сэр Леонард Вулли, знаменитый руководитель экспедиции в Ираке и автор книги «Ур халдеев», и Т. Э. Лоуренс, который обучался на факультете классической археологии в Оксфорде, прежде чем испытания Первой мировой войны превратили его в конечном счете в голливудского «Лоуренса Аравийского». Арцава — страна, известная хеттам, где-то поблизости от них, в западной Анатолии. Аласию, не исключено, мы знаем сегодня как остров Кипр, это был богатый металлами остров, который славился запасами медной руды. Амурру располагался на побережье северной Сирии. Мы непременно побываем во всех этих местах, погружаясь в историю и в свидетельства очевидцев.
Шесть «национальных» групп, составлявших «народы моря» времен этого нашествия, — пять перечисленных Рамсесом на стенах Мединет-Абу и шестая группа, шерданы, которая упоминается в другой соответствующей надписи, — гораздо менее определенны и узнаваемы, нежели земли, каковые они, как сообщается, завоевали. Они не оставили после себя никаких собственных записей, поэтому сведения о них приходится извлекать почти исключительно из древнеегипетских источников
[15].
Большинство этих групп не менее трудно отождествить археологически, хотя археологи и филологи предпринимали героические усилия на протяжении большей части прошлого столетия, поначалу затевая языковые игры, а затем, сравнительно недавно, обратившись к изучению керамики и других археологических материалов. Например, данунов уже давно сопоставляли с гомеровскими данайцами, народом бронзового века из бассейна Эгейского моря. Шакелеша нередко признаются в гипотезах выходцами с Сицилии, а шерданы — коренным населением Сардинии; эти теории опираются на очевидное консонантное сходство имен и названий и на тот факт, что Рамсес говорит о «чужеземных странах», что составили заговор «на своих островах», а шерданов особо характеризует как «пришедших с моря»
[16].
Тем не менее далеко не все ученые принимают эти гипотезы; отдельная научная школа утверждает, что шакелеша и шерданы пришли не из Западного Средиземноморья, а скорее из какой-то области на востоке Средиземноморья; им пришлось бежать на Сицилию и Сардинию, которым они дали свои имена, после поражения от египтян. В пользу достоверности такого варианта говорит тот факт, что шерданы сражались и против египтян, и за них задолго до появления «народов моря». Но необходимо помнить слова Рамсеса III, который уверял, что поселил выживших захватчиков на территории самого Египта
[17].
Из всех «национальных» групп, воевавших в том регионе в тот период, лишь одну удалось отождествить однозначно. Пелесеты из числа «народов моря» ныне признаются теми самыми филистимлянами, которые, по свидетельству Библии, пришли с Крита
[18]. Лингвистическая идентификация была очевидной настолько, что уже Жан-Франсуа Шампольон, расшифровавший египетские иероглифы, писал об этом ранее 1836 года, а отождествление конкретных стилей керамики, архитектуры и других материальных остатков как «филистимлянских» ведется с 1899 года, когда археологи приступили к раскопкам в Телль эс-Сафи, библейском Гате
[19].
Мы нисколько не осведомлены ни о происхождении захватчиков, ни о том, что на самом деле ими двигало, зато мы точно знаем, как они выглядели: их имена и лица нанесены на стены погребального храма Рамсеса III в Мединет-Абу. Это захоронение изобилует рисунками и величественными рядами иероглифического текста. Доспехи захватчиков, их оружие, одежда, лодки и повозки, запряженные волами и нагруженные пожитками, представлены столь наглядно и подробно, что ученые в состоянии провести научный анализ изображений отдельных людей и даже различных лодок
[20]. Другие рисунки более, скажем так, панорамны. Один показывает иноземцев и египтян в хаотической морской битве — кто-то плавает лицом вниз, то есть мертв, а прочие продолжают яростно сражаться на лодках.
