Словоохотливый мужчина улыбнулся и тут же сник, перехватив взгляд некроманта. Тому сегодня было не до разговоров.
– Что же мне с вами делать? – не обращая внимания на посторонних, обратился к Каре Морис. – Не имею привычки ездить в экипаже.
– Так я миледи лошадку тоже найду, – таки встрял конюх.
– Замолкни!
Некромант поднял руку, и слугу словно ветром сдуло. Он слишком хорошо чувствовал моменты, когда графа Экундо надлежало оставить одного. А пока можно его конем заняться, все равно через пару минут потребует.
Кара глазами дала понять, что раз уж от нее требуют ответа, неплохо бы предоставить право голоса. Но Морис рассчитывал на монолог, а не на диалог, спрашивал для порядка.
– Веревку захвати! – крикнул он в открытую дверь конюшни.
Молодая женщина оскорбилась. Граф спутал ее с боевым трофеем? И как же платье, оно денег стоит и немалых.
– Что-то не устраивает? – поднял брови некромант и ленивым щелчком пальцев снял оковы чар с горла.
Кара судорожно вздохнула, радуясь возможности вновь нормально дышать, и высказала накопившиеся претензии:
– Да, многое. Полное неуважение ко мне как к женщине и потребностям моего организма.
– Каким же? – заинтересовался граф и жестом придержал конюха, собиравшегося подать веревку.
– Во-первых, могли бы накормить. Во-вторых, смотреть не только на уровне глаз.
– Предлагаете стать поклонником некрофилии? – усмехнулся Морис.
Конюх побледнел и поспешил скрыть в душном полумраке денников. То ли слово «некрофилия» произвело на него неизгладимое впечатление, то ли он решил оказаться подальше от возможного эпицентра угрозы. Шутки с некромантом, как известно, не только смертельно опасны, но и грозят потерей души. Веревку, однако, конюх оставил, понимал, иначе его на ней и повесят.
– Я теплая! – фыркнула Кара. – И почти живая.
– Вот «почти» меня не устраивает. А также полное отсутствие физического желания после общения с десятками занудных женщин в течение пяти с половиной часов. Поэтому, увы, смотреть я буду исключительно вам в глаза.
– Так не лишайте возможности других. – Молодая женщина покосилась на веревку. – Грязь с платья не отстирается, да и ужин из жижи сомнительный. Вы ведь поперек седла меня привязать собрались?
Граф не стал отпираться и почесал подбородок.
– Интересная из вас зомби! Разум живого существа, потребности тоже. Чем питаетесь?
– Едой. А надо чужими мозгами?
Верховный некромант рассмеялся и махнул рукой:
– Ладно, уговорили, до дома довезу как человека. А дальше не взыщите.
– А сейчас я кто? – рискнула уточнить Кара.
Нужно прояснить ситуацию, чтобы выстроить правильный план действий. Прошлый полетел в тартарары, а все из-за неправильной оценки сил и плохой рекогносцировки местности. Молодая женщина понадеялась на авось, а он, в свою очередь, на нее. В результате… Нет, промежуточный итог достигнут, только роль живого товара в руках бедуина Кару не устраивала. Казалось бы, как одна мелочь может поменять ситуацию! И невольница, и принцесса – обе сидят на лошади впереди мужчины, только вот их социальное положение определяет веревка. В случае с Карой – магические путы. Они крепкие, бывшая покойница проверила. И тонкие, как потом следы на коже выводить? Мужчинам легко, застегнул воротник под горло, и готово, а у женщин декольте.
– Труп.
Кара закашлялась. Мог бы и повежливее, зачем так грубо? Например, условно живое существо, неудачный результат эксперимента, женщина с особыми подробностями. Но граф сантиментами не увлекался.
– Кхм, вы не правы. – Упрямая жертва произвола надумала спорить. – Что-то я не видела таких трупов. У меня кожа теплая!
Морис тяжко вздохнул, причем несколько раз подряд, из чего Кара сделала вывод, что он желал бы устранить ее несоответствие канону.
Воспользовавшись минутным затишьем, показался конюх. Он ввел под уздцы высокого тонконогого гнедого коня с белыми бабками. Кара заинтересованно вытянула шею. Та же лошадь или другая?
– В университет вы на другом приезжали, – выдала она.
Граф натянул перчатки с такой силой, что едва не порвал, но сдержался. Молодая женщина его зауважала. Тот же Турс уже десятую вилку бы в нее кинул. Вот что значит настоящий некромант! А как иначе в профессии состояться? Терпение – главное качество некроманта. Мертвецы требовали железных нервов и предельного самоконтроля.
– Да, я могу позволить себе несколько лошадей. Надеюсь, вас это не шокирует?
– А вас – то, что мы уже виделись?
Ироничные выпады состоялись, пьеса от завязки переходила к основному действию.
– Меня мало что может шокировать, госпожа. А теперь, с вашего позволения, – граф забрал у конюха поводья и взглядом отпустил его, – покинем пределы дворца. Или вы еще надеетесь стать королевой?
– Я надеялась встретить вас, остальное меня не волновало.
Похоже, граф Экундо переоценил себя, нашлась-таки вещь, которая выбила его из колеи. И заодно поводья из рук. Морис мотнул головой и всем корпусом развернулся к Каре.
– Простите, что вы сказали?
– То, что слышали, – раздраженно повторила молодая женщина.
Ей надоели пустые разговоры, а еще больше – роль бесплатного развлечения для челяди. Лучше бы она, как остальные неудачницы, собрала чемоданы и вышла за ворота парка под конвоем гвардейцев. Розалина могла бы даже вытолкать ее вон, все меньший позор, чем теперешнее обращение. Труп он нашел! Да у них с графом разница только в лице, если Верховного некроманта обезобразить, станет таким же. Кара с удовольствием поменялась бы с ним местами и поглумилась.
Морис ничего не ответил. С пальцев сорвались, переплетаясь между собой, тончайшие искрящиеся ленты. Они заключили Кару в плотный кокон, замотали, словно мумию. Молодую женщину резко потянуло в сон. Она пыталась противиться чужой магии, но проиграла.
Тик-так. Тик-так. Часы отмеряли время где-то над ее головой. Кара шумно вздохнула и попыталась пошевелить пальцами – удалось. Обрадованная, она рывком села и распахнула глаза. Определенно, комната ей не знакома. Много кожи, даже стены обиты специальными панелями с затейливым растительным орнаментом. Только мрачное все. И старинное. Взять хотя бы ту деревянную девушку в углу, она словно из прошлого века. Тогда скульптуры частенько раскрашивали, вот и этой сделали карминовые губы и светлые волосы. Они укутывали ее, словно ткань, скрывая пикантные подробности тела. Занятная вещица! И резное кресло с мягкой подушкой вместо сиденья тоже. И столик, и…
– Очнулись?
Кара вздрогнула и обернулась. Она увлеклась изучением интерьера и совсем забыла о его владельце. Между тем он никуда не делся, сидел себе, широко расставив ноги, и в упор смотрел на госпожу Барк. Рядом письменный стол, а на нем – кинжал. Кара судорожно сглотнула. Отливавшая голубизной сталь таила смертельную опасность. Что-то подсказывало, обретенная после воскрешения выносливость не спасет. Молодая женщина предпочла перевести взгляд на массивное пресс-папье. Оно безопасно, хотя… Проломленная голова никого не красит.
