Любопытство – неплохое обезболивающее. Увлекшись наблюдением за участницами фарсового отбора, граф перестал сцеживать воздух сквозь зубы. Если дальше так пойдет, лекарь останется без работы.
– Не чему, а мне, – скромно потупила взгляд Кара и довольно улыбнулась. – Ей тоже хочется побыть девой в беде.
Догадавшись, о чем речь, Морис рассмеялся. Обезболивающее делало свое дело, отвлекало от ранения.
– Боюсь, в беде оказался я, а вам досталась роль прекрасного принца.
– Хуже, если ужасного, – подмигнула госпожа Барк.
Она уловила перемены в настроении раненого и с облегчением выдохнула. Не придется отрывать Алии голову, можно сделать только пластику лица. Если блондинка полагала, будто бывшая соседка ограничится причитаниями: «Ах, как ты могла!», она сильно просчиталась. Стража и замки не помогут, Кара найдет способ высказать свое «фе».
Как выяснилось, в погоню за несостоявшейся убийцей бросился не только Верховный некромант. Получив выволочку от его величества, подданные приняли активное участие в поисках Алии. Увы, опоздали, зато помогли благополучно доставить троицу в походный лагерь, где каждый получил по заслугам: кто лекаря, кто нетерпеливых слушателей, кто безжалостных конвоиров. Однако Кара не желала сидеть в кружке участниц отбора и в красках расписывать недавние события, сопровождая свои слова эмоциональными всхлипываниями. Она тяготилась своей ролью и при первой возможности юркнула в палатку к Верховному некроманту. Его уже осмотрел лекарь, госпожа Барк не помешает.
– Можно, милорд?
Кара в нерешительности откинула полог. В палатке пахло спиртом и жженной тканью.
Граф кивнул. Он полулежал на походном ложе, сооруженном из подручных средств.
– Вот, навещаю раненых, не нужно ли чего…
Госпожа Барк внезапно растерялась, позабыв заготовленные вопросы. Виной всему взгляд Мориса. Вот кто просил его смотреть в упор и молчать? Если дальше так пойдет, Кара покраснеет, растеряет аристократическую бледность.
– Ну, как дела у Гилберта?
В глазах Верховного некроманта плясали бесенята. Смущенная госпожа Барк – чрезвычайно приятное блюдо, и он намеревался его распробовать.
– Простите, милорд?
Молодая женщина уселась возле раненого и налила ему воды.
– Егеря, который заслонил короля. Вы ведь побывали у него?
– Я начала с вас. – Кара не собиралась признаваться, что Гилберт интересовал ее меньше прошлогоднего снега. – Как ваша нога? Я могла бы… Словом, если что-то потребуется, скажите.
– Поправить опору под ногой. Кажется, она покосилась. Врач велел немного подержать ногу навесу.
– Конечно! – встрепенулась госпожа Барк, счастливая услужить.
Забрав у раненого пустую кружку, она наклонилась, откинув заменявший одеяло плащ. В таком, весьма пикантном положении ее и застала Марсела, зашедшая проведать жениха.
– Какое несчастье! Я…
Леди Лазон осеклась и впилась взглядом в Кару. Ее лицо показалось смутно знакомым, но точно не дворянка, их Марсела знала наперечет. В любом случае госпоже Барк здесь не место.
– Прости, кто это?
Марсела ткнула пальцем в Кару. Молодая женщина спокойно поправила опору и выпрямилась, в свою очередь изучив третье действующее лицо мизансцены.
– Человек, если вы не заметили, – она же взяла на себя право ответа.
– Я спрашиваю, кто это, – проигнорировав Кару, повторила вопрос Марсела, обращаясь исключительно к жениху.
– Моя знакомая. Ты что-то имеешь против? – чуть прищурился Морис.
Невеста явилась некстати. Пусть он не планировал ничего запретного, графу хотелось провести еще пару минут в обществе Кары. От ее «вы» веяло теплом, когда как «ты» Марселы оставалось холодным. Она перешла на другое обращение исключительно из-за смены статуса, в остальном в их отношениях ничего не изменилось. Однако в качестве жены леди Лазон принесет больше плюсов, нежели минусов. В конце концов, никто не требовал от Верховного некроманта любви, при его должности и профессии это даже несолидно.
Знакомая – случайно или нет граф Экундо повысил значение Кары в своей жизни. Еще пару минут назад она была никем.
– И давно вы… знакомы?
Марсела оттеснила Кару от жениха и, изображая заботу, положила ладонь ему на лоб.
– У меня нет жара, – напомнил Верховный некромант, – а госпожа Барк – одна из участниц королевского отбора. Тебе известно время его начала, сама посчитаешь количество дней.
– Однако я не вижу рядом других девушек, – продолжила наступление невеста, всячески давая понять, присутствие третьей лишней ей неприятно. – Почему они не проявили столько заботы?
– Спроси у них, откуда мне знать? – пожал плечами граф. – Вместо того, чтобы говорить глупости, поблагодарила бы госпожу. Она героиня дня, именно ее стараниями схвачена убийца.
– Обязательно поблагодарю. За тебя – особенно.
Марсела одарила госпожу Барк очередным испепеляющим взглядом и гордо удалилась. Похоже, Каре стоило озаботиться собственной безопасностью – благодарность леди Лазон грозила спалить ее мир дотла безо всякого огнива.
– Моя невеста, – представил удалившуюся блондинку Морис.
Грядущий пожар стал практически неотвратимым.
– Простите, мне не следовало… Нехорошо получилось, милорд.
Разумеется, это графу не стоило связываться с сомнительной особой, но о таком только думают, не говорят вслух. Да и вдруг она милая, любит его, а тут Кара… Что поделать, женщины не меньшие собственницы, чем мужчины, каждой хочется стать единственной.
– Все в порядке, – заверил Верховный некромант.
Кроме одного: долго он лицо держать не сможет, боль даст о себе знать. Снять ее помог бы дурман или крепкое словцо, но от первого Морис сознательно отказался, не желая уплыть в царство тумана, а второе исключительно для мужских ушей. Причем, выборочных. При короле и врагах нужно стирать зубы до десен, но молчать, иначе лишишься должности и авторитета.
– Тогда до встречи в столице, милорд. Она ведь состоится?
Граф кивнул. Предстояло обсудить вознаграждение за поимку Алии, записать показания Кары, да и появиться перед симпатичной женщиной в приличном виде не помешало бы.
Марсела сочла ниже своего достоинства дожидаться Кару у палатки. Она всего лишь проследила за тем, чтобы Кара не задержалась подле чужого жениха. Наметанный женский глаз схватил то, что осталось между строк. Любовь любовью, а испортить себе свадьбу леди Лазон не позволит. Она не для того приняла предложение графа, чтобы из королевы сезона превратиться в посмешище. Брак будет образцово-показательным, а платье – умопомрачительным. Раз так, нужно скорее удалить досадное препятствие к собственному величию. Именно поэтому при первой возможности Марсела обратила на соперницу внимание Ланы Рерро, которую на людях называла подругой, а по факту считала особой, с которой полезно поддерживать добрые отношения. Пусть она дочь банкира, зато баснословно богатая. Кто знает, вдруг леди Лазон однажды потребуется крупный займ без процентов. Даже графский титул отца и такой же будущего мужа не гарантия вечного благосостояния.
