Вернувшись во дворец, Кара обнаружила обещанные подарки – шкатулку с драгоценностями. Пожалуй, она единственная не бросилась их примерять, а прикинула примерную стоимость полученного богатства. Нет, госпоже Барк тоже хотелось покрасоваться, но задержаться в столице все-таки больше. Хорошо, облигации не закончились, можно очередную часть обналичить, а то бы пришлось в срочном порядке нести королевский подарок ростовщику.
Отъезд милостиво назначили на следующий день, чтобы не выставлять девушек на ночь глядя.
– Ну вот и поиграла в королеву! – Позавтракав, Кара безо всякого сожаления собирала вещи. – Рассказать кому в Осине, не поверят! А могла бы в земле гнить. Вот идиотка, покоя ей хотелось!
Госпожа Барк со смешком вспомнила былые желания. Да она бы сейчас закопала любого, кто предложил бы ей вернуться в мертвое состояние, еще и сверху для надежности попрыгала.
Размышления о пользе некромантов с настоящими дипломами прервал стук в дверь. Недоумевая, кому она могла понадобиться, Кара открыла и увидела ливрейного лакея.
– Госпожа Барк? – важно осведомился он.
Молодая женщина кивнула.
– Вам передали из дворца.
Лакей отдал пакет и удалился, чеканя шаг не хуже лошади на параде. Королевская печать лишь раззадорила любопытство. Кара нетерпеливо, оттого неровно надорвала конверт и обнаружила в нем то, о чем не могла мечтать даже дочка мэра Осина.
– Камер-девица, – несколько раз повторила госпожа Барк, убеждая себя, что это не сон. – Личное дворянство. Силы Небесного Духа, и все мне?!
На самом деле, благодарность его величества была не столь велика, но какие возможности она открывала! Отныне не придется думать о завтрашнем дне, а дворец из мимолетного эпизода превратится в место работы. Когда король женится, молодая женщина и вовсе получит шанс превратить личное дворянство в потомственное.
Кара плюхнулась на кровать и снова перечитала наградной лист. Чтобы не осталось никаких сомнений, проверила, есть ли на нем водяные знаки. Имелись. Подпись короля тоже настоящая, хотя остальной текст писал не он, сразу видно. Ну так монарху и не положено, для указов существуют секретари.
– Куда же мне теперь? – когда первоначальная эйфория спала, задумалась молодая женщина.
Она понятия не имела, где обитали камер-девицы и чем занимались. В итоге решила спросить у Розалины Фера. Заодно вдруг удастся выяснить что-нибудь об Алии. Невозможно по щелчку пальцев вычеркнуть человека из жизни, да и разве Кара не заслужила права узнать об участи бывшей соседки. Безусловно, с подобными вопросами лучше обратиться к Верховному некроманту, но он выздоравливал дома, а рядом наверняка крутилась невеста. Девушки испытывали друг к другу взаимную неприязнь. Марсела тоже не понравилась Каре. Холодная, самовлюбленная и злобная, одна из аристократок мирка Терезы Скары. Что только граф в ней нашел? Богатство? Так и он не беден. Власть? Тут уж только посмеяться. Красоту? Спорно. Безусловно, Марсела недурна, но ведь и Кара ничуть не хуже.
– Ро-до-слов-ная, – по слогам, словно маленькому ребенку, объяснила себе госпожа Барк. – В столице женятся и выходят замуж не за человека, а за его живых и мертвых родственников. А ты что графу можешь предложить? Себя, живую лишь его стараниями? Плута-дядю, который даже в Торговой гильдии не состоит. Чтобы туда попасть, нужно взнос заплатить, а Оливер удавится, но лишней монетки не отдаст. Брата-солдата и сестру – надомную работницу? Может, покойную мать, перебивавшуюся с хлеба на воду. Да ты самый ценный актив во всем семействе, хотя бы образование получила, вдова управляющего. Остальных даже близко к дворянам не подпустят, разве только отца. Егерь – не торгаш, только, увы, не королевский.
Воспоминания унесли Кару в далекий Осин, в поворотный день ее жизни. Кто знает, если бы она тогда не проявила характер, стирала бы сейчас белье в прорубленной во льду полынье и носила бы очередного ребенка какого-нибудь моряка или столяра. Но будущая госпожа Барк не желала себе судьбы соседок и уговорила мать отпустить ее учиться. И не на курсы при соседнем монастыре, где из образования только смирение, а в приславский Женский колледж, жутко далеко по местным меркам. Но оно того стоило, раз теперь Кару назначили камер-девицей. Учиться госпоже Барк нравилось, да и как иначе, если от ее успехов напрямую зависел будущий заработок. Побывав с графом Экундо в Осине, диплом Кара забрала. Без бумажки ты букашка, а не специалист с несколькими годами стажа.
– Некроманта из головы выкини, и вперед!
Кара решительно направилась на поиски старшей дамы дворца. Розалина Фера не могла покинуть павильон до отъезда последней подопечной, и молодая женщина отыскала ее в гостиной. Видимо, по случаю окончания мытарств Розалина облачилась в бледно-лиловый. Новый цвет шел ей больше, хотя женщине по-прежнему не доставало яркости.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась госпожа Барк.
Сегодня они еще не виделись – участницы отбора завтракали у себя.
Розалина неохотно оторвалась от книги и смерила нарушительницу спокойствия недовольным взглядом.
– Ну, и чем вы недовольны?
Старшая дама дворца тоном дала понять, что поводов для претензий нет и быть не может.
– Почему же, я очень довольна, госпожа.
Кара осмелилась присесть рядом и мельком глянула на корешок книги – «Практическое садоводство». Выходит, Розалина выращивала цветы – достойное хобби и, главное, успокаивает. Работа во дворце нервная, лучше обрезать секачом сухие побеги, чем таскать нерадивых служанок за волосы.
Брови Розалины взлетели. На довольство ей еще никто не жаловался. Вконец обнаглели девицы!
– И что же вас не устраивает? – сварливо осведомилась она.
Точно избалованная, только таким не по нраву абсолютно все. Жизнь слишком пресная, смерть слишком быстрая, любовь слишком любовная и тому подобное.
– Почему вы решили, будто меня что-то не устраивает, госпожа? – удивилась Кара.
Странная логика: либо жалуйся, либо молчи.
– В иных случаях ко мне не обращаются, – пожала плечами Розалина и вновь открыла книгу. Пока самовыдвинувшаяся (в прямом и переносном смысле) героиня дойдет до сути, она успеет прочитать не меньше страницы. И кто только придумал сравнивать девушек с цветами? Розалина Фера не находила ни капельки сходства. Взять те же розы. Дурные побеги вырастут только у нерадивого садовника, а у приличных родителей вырастает не пойми что. И ведь учителя самые лучшие, бриллианты, меха, забота – но хуже любого сорняка. А вы говорите – цветы!
– Тогда позвольте мне стать первой, – улыбнулась Кара.
– Понравилось?
Старшая дама дворца смерила ее изучающим взглядом.
– Что, простите? – не поняла госпожа Барк.
– Первое место. Только я от своих слов не отказываюсь, вы пока никто, не заслужили.
Никто – так никто. Каре не привыкать выслушивать различные определения своей особы. Главное, чтобы этому никто дали право голоса, всего на пять минут, а дальше она согласна снова стать безмолвным жутким юным поколением. Правда, недолго. Поколение ведь ужасное, нужно оправдывать чужие ожидания.
