- Не уверен, что стоит вас пускать без одобрения господ Васильков, - объявил седовласый консьерж, разглядывая наши с Квентином удостоверения через роговые очки. Перевел взгляд на нас и "поздоровался" с вырезом на моем платье.
- Так позвоните им и скажите, что приятнее разговаривать с нами, нежели с мужланами в отделении, - бросила я с легким превосходством.
Зря, конечно. Просто раздражал этот типаж домработников. Они - обычные слуги, пусть и выше по статусу, чем горничные или уборщики, но ведут себя, словно повелители мира. Я вообще не понимала, почему на эту работу запрещалось брать роботов. Меньше пафоса, больше ответственности. Однако считалось, что с людьми уютнее, а машины пусть драят пол и выносят мусор.
Консьерж смерил меня презрительным взглядом, но номер квартиры Васильков набрал. Все-таки наши документы имели вес. Разумеется, мою угрозу старик благоразумно не передал.
- Вольные сыщики? - звонкий голос Катарины Василек отлично слышался из наушника консьержа. Растерянность улавливалась без труда. - Зачем им с нами говорить? Ох, мужа нет дома. Он вернется через полчаса. Пусть подождут, если для них это важно.
Мы с Квентином переглянулись.
- Подождем наверху, - объявил напарник. - Там ведь есть холл? И диваны?
Старик кивнул, а я осклабилась в не предвещающей добра улыбке. Само собой, сидеть в ожидании хозяина "места преступления" Виктора Василька мы не планировали. У нас еще две квартиры на повестке дня. Однако "осчастливливать" этой информацией консьержа не стоило. Он и так провожал нас до лифта неодобрительным взглядом.
- Ты б полегче с наездами, - посоветовал робот, пока скоростное подъемное устройство проворно взлетало на семнадцатый этаж.
Я не сочла нужным ответить, да и лифт распахнул двери. Шагнул наружу. Прямиком... Прямиком в объятия светловолосого мужчины в черном пальто с высоким воротом. Взгляды встретились. Почудилось, я тону в глубоких голубых глазах. Захлебываюсь.
- Эйван... - слетело с губ шелестом ветерка, но разум и осторожность, выработанная за последние восемь лет, включились быстро. - Вы Эйван Лучистый?
- Да. А вы...
- Релия Георгин, вольный сыщик. Это мой напарник - Квентин Аквамарин.
Эйван сжал протянутую для рукопожатия ладонь, и предатели-пальцы дрогнули.
- Полагаю, вы пришли из-за убийства девушки в квартире 17б?
- Верно, - я поспешила высвободиться.
- Что ж, - он подарил умопомрачительную улыбку. - Всегда рад помочь сыскному делу. Могу выделить несколько минут, госпожа Георгин.
Он сделал приглашающий жест в сторону квартиры. Я мысленно выругалась, но кивнула. Отказываться глупо. И перед Эйваном, и перед Квентином. Перед последним я и так опростоволосилась, назвав подозреваемого по имени. Мне же не полагалось знать, как выглядит сосед четы Васильков.
- Отлично! - оживился зараза-робот и едва руки не потер. - Вы беседуйте, а я пока загляну к госпоже Сирень из 17а.
"Убью!" - пообещала я мысленно. - "На запчасти разберу!"
Пока же пришлось покорно шагать рядом с мужчиной, который когда-то (целых две жизни назад) едва не стал моим мужем.
Квартира 17 в встретила знакомым сочетанием простоты и хорошего вкуса. Минимум мебели - только необходимая, много простора и света. И картины, картины. Эйван всегда любил живопись, в основном пейзажи. В Объединенном Доле мы часто ходили на выставки популярных и начинающих художников. Я, предпочитавшая иные виды искусства, оценивала картины по принципу "нравится - не нравится" или "сочетается ли она с интерьером в моем доме". Эйван видел в каждой работе душу, мог до умопомрачения рассказывать, какое настроение у изображенной природы, погоды, солнца или луны. Меня подобные разговоры вдохновляли мало, но восхищала и будоражила страсть, звучавшая в голосе любимого.
- Вы живете один? - я прогуливалась по гостиной, засунув подрагивающие пальцы в карманы легкого пальто.
- Да.
- Здесь бывает кто-то еще?
- Нет. Только я. Уборкой занимается робот.
- А девушки? - интерес прозвучал слишком явно, и я скрыла неловкость за шуткой. - Это подозрительно.
Эйван наградил меня по-кошачьи мягкой улыбкой.
- Я живу в Небесном Ирисе недели по две в месяц. Трудно поддерживать отношения на расстоянии. Да и приводить кого-то в эту квартиру нерезонно. "Белый тюльпан" - семейный дом. С благочестивыми соседями, предпочитающими, чтобы и остальные жили чинно. Поползут сплетни, и не успеешь оглянуться, как попросят на выход. А мне нравится вид из окна - люблю смотреть на реку. Да и работа в паре кварталов. Прогуливаюсь пешком, не использую лѐт.
- Убийство не слишком вписывается в понятие "чинно".
Я нарочно вернулась к гибели Надин. Исчерпывающий ответ Эйвана вызвал противоречивые эмоции. Бывший жених свободен от постоянных отношений, но любит развлекаться вне этих стен. В квартирах случайных подружек? Или в угодных домах? Прежде он был другим, не позволял себе лишнего. За крайне редким исключением. Впрочем, как и я. Положение семьи обязывало. С другой стороны, он больше не тот человек, которого я знала в другой жизни. От улыбчивого юноши и острыми из-за худобы чертами лица остались разве что глаза. Эйван набрал вес - в меру, обзавелся мускулатурой. Выглядел представительно и немного вальяжно. Но ему это шло. Как и дорогая деловая одежда.
- Согласен, не вписывается. Случившееся выбило жильцов из колеи. Надолго.
- Вы хорошо знакомы с Васильками?
- Долгое время мы общались на уровне "здравствуйте, как вам сегодня погода?". Но пару месяцев назад неожиданно меня пригласили на ужин. Один из гостей в последний момент не приехал, и за столом оказалось тринадцать человек, а Катарина Василек суеверна. Виктор попросил меня их выручить. Я сомневался, но в итоге неплохо провел время. Катарина любит искусство, как и я. С тех пор общаемся.
"Как и ты..." - протянула я мысленно, ставя в уме галочку. Надо озаботить Квентина.
Пусть проверит, не связывает ли эту парочку нечто большее, чем страсть к искусству.
Даже самым осторожным любовникам трудно не оставить электронных следов.
- А убитая девушка - Надин? Вам доводилось пересекаться?
- Только в квартире Васильков и лифте. Признаться, меня удивило ее присутствие. Никто из моих знакомых не использует человеческую прислугу. Но Васильки - оригиналы и...
Фразу прервал сигнал личного экрана Эйвана.
- Простите, деловой звонок, - он улыбнулся и покинул комнату.
Я подошла к окну во всю стену, чтобы чем-то себя занять, и уткнулась взглядом в ту самую реку, которой нравилось любоваться бывшему жениху. Но вид воды не успокаивал, а сильнее будоражил кровь. Погода портилась, и волны гневно лупили каменный берег.
Как же странно стоять здесь, пока в соседней комнате обсуждает с неизвестным собеседников дела он. Тот самый и единственный.
