Англичане вновь удивленно перевели взгляды на Кирилла Владимировича. Тот покачал головой.
– Решительно никто тут никого насильно не удерживает. Возможно, у моего кузена сложилось превратное впечатление о происходящем. Я сожалею, если это так.
– Что??? – Николай Александрович вскочил на ноги. – А как же человек, который удерживает под прицелом моего сына в соседней комнате???
– Что за бред? – искренне удивился Кирилл Владимирович. – Ребенка? Под прицелом? Да вы за кого меня принимаете??? Спит Алексей давно, и никто его не удерживает. Тем более под прицелом!
– Простите, господа… – Николай быстро вышел в соседнюю комнату и почти сразу же вернулся с растерянным выражением лица. – Да… Действительно…
Затем его взгляд сфокусировался на Кирилле Владимировиче. Тот беззаботно усмехнулся и махнул рукой:
– Ах, Ники, оставь. Это была шутка. Возможно, ты мне за нее еще спасибо скажешь!
Николай не шевелился.
– Все в порядке, я правильно понимаю? – уточнил Локхард, переводя взгляд с одного великого князя на другого.
Бывший самодержец смерил Кирилла угрюмым взглядом и нехотя кивнул. Консул продолжил прерванную мысль:
– Мы прибыли на эту встречу, имея в виду вполне определенную цель – обсудить ситуацию в России и возможности преодоления кризиса…
– Простите, господин Локхард, – перебил его Николай, – я решительно не могу понять, почему вы считаете, что я буду обсуждать внутренние российские дела с вами – иностранцами? Я могу по-разному относиться к происходящему в моем Отечестве, но, простите, господа, это все не ваше дело.
Англичане переглянулись. Консул кивнул, и в разговор вступил Сидней Рейли.
– В свою очередь, мы просим ваше императорское высочество простить нас за, возможно, не совсем корректную формулировку господина консула. Конечно же, происходящее в России – это внутреннее дело вашей страны, однако, прошу меня простить за напоминание, Российская империя имеет ряд обязательств союзнического характера, и правительство Великобритании не может спокойно взирать на процессы, могущие поставить под угрозу само существование нашего союзнического блока. А в условиях мировой войны понятие «это наши внутренние дела» размывается до полного исчезновения, поскольку уже практически невозможно отделить внутренние дела от дел общих, которые касаются всех союзников по коалиции. В особенности такое положение касается ситуаций кризисных, к которым, безусловно, относится нынешняя ситуация в России.
– А какой кризис в России? – спросил Николай. – Империя имеет законную власть, мятеж практически подавлен, и лучшее, что могут сделать союзники, так это заявить о своей безусловной поддержке законного императора.
– Вот именно об этом мы и хотели бы с вами поговорить, – вкрадчиво прошелестел Рейли.
– Это вам не ко мне, господа, – бывший царь устало покачал головой, – я – лицо сугубо частное и в лучшем случае могу высказать совет моему царственному брату, если он, конечно, этого совета у меня спросит. Поэтому, господа, настоятельно рекомендую вам обратиться непосредственно к императору или, как вариант, к нынешнему министру иностранных дел России господину Милюкову.
Однако Рейли не смутила подобная отповедь, и он все так же мягко продолжил:
– Дело в том, ваше императорское высочество, что ситуация в России при взгляде из Лондона и Парижа не выглядит такой однозначной. Произошедшие в Петрограде подвижки во власти привели к совершенно непрогнозируемой ситуации, которая ставит под угрозу все достигнутые ранее договоренности и соглашения, нарушает баланс сил в Европе и может привести к последствиям воистину исторического масштаба. Поэтому союзники России считают для себя не просто возможным оказать влияние на происходящее, но и видят в этом свою обязанность, свой долг, если хотите. Лондон и Париж протягивают России руку помощи…
– Да-да, руку помощи! – Николай саркастически рассмеялся. – Как же, как сейчас помню я эту руку помощи, когда господин посол Великобритании в нарушение всех традиций и дипломатического протокола требовал от меня, самодержца Всероссийского, уступок этим хамам, формирования так называемого правительства общественного доверия и грозил – грозил! – мне революцией! А господин посол Французской республики только тем и занимался, что подстрекал подданных союзной, между прочим, державы к измене и государственному перевороту! Это вы называете помощью? Тогда Господи спаси и защити нас от такой помощи и от таких союзников!
– Ники, ты просто не отдаешь себе отчета об истинном положении дел, – хмуро проговорил Кирилл Владимирович. – Именно твои действия и твое нежелание смотреть правде в глаза повергли Россию в хаос. А твое бездумное отречение лишь усугубило ситуацию. И теперь нам приходится исправлять ситуацию.
– Путем организации государственного переворота? – иронично уточнил Николай.
Кирилл пожал плечами.
– Когда речь идет о спасении России и устранении от кормила власти безумцев, то все средства годятся. Дворцовые перевороты случались в России не раз, и Россия-матушка от них только выиграла.
– Хочу тебе напомнить, кузен, что император Всероссийский есть помазанник Божий, – бывший самодержец зло смотрел на великого князя, – и не простым смертным рассуждать об этом!
– Ну, это бывает, – ощерился Кирилл Владимирович, – когда помазанник Божий становится простым смертным. А если такое возможно один раз, то и повториться это может тоже не единожды!
– Это измена, и твои речи изменнические! – Николай вскочил с места. – И я не позволю так говорить об императоре! Плох он или хорош, на все воля Божья, но он император! Я не желаю участвовать в подобных изменнических сходках!
Кирилл Владимирович также вскочил, и казалось, словесная перепалка сейчас выльется во что-то более энергичное и кровавое, но тут в дело вмешались англичане, а точнее, Локхард тоже вскочил со своего места и даже замахал руками, привлекая к себе внимание.
– Ваши императорские высочества! Ваши императорские высочества! Прошу уделить мне толику вашего внимания!
Наконец Николай сел на место, однако его ноздри продолжали раздуваться в негодовании. Кирилл уничижительно смерил кузена взглядом, но затем все же уселся в кресло.
– Итак, ваши императорские высочества, даже по последней сцене можно судить о том, что ситуация в России далека от нормальной. Повторюсь, союзники обеспокоены происходящим в Российской империи. Нас не может не тревожить нынешняя ситуация неопределенности, причем не только неопределенности в российской власти, но и явной неопределенности в российской государственной политике, в том числе преемственности политики России в области внешних сношений и, в первую очередь, в вопросах продолжения войны и в вопросах, связанных с этой сферой. Неопределенность противна государственной политике и межгосударственным отношениям. И союзники относятся нетерпимо к такому положению. Тем более что получаемые нами сведения из Ставки Верховного Главнокомандующего, из Военного министерства, из правительственных источников и кругов в высшем свете крайне тревожны по своему содержанию. Отданные новым императором распоряжения явным образом противоречат оговоренным между нашими странами принципам и задачам на текущий год. Есть все признаки того, что Михаил Александрович затевает большую военную реорганизацию, что ставит под вопрос боеспособность русской армии в весенне-летней кампании этого года, а значит, ставит под угрозу запланированные действия союзных сил на Западном театре военных действий, что, в свою очередь, подрывает нашу уверенность в исходе войны. Кроме того, у нас есть информация о том, что царь Михаил собирается объявить радикальную земельную реформу с конфискациями и прочим нежелательным развитием событий. Особо в данной сфере наши правительства беспокоит вопрос о гарантиях неприкосновенности собственности британских подданных и граждан Французской республики на территории вашей страны. Да и гарантии возврата взятых Россией кредитов не могут не волновать наши страны. И это лишь некоторые аспекты, которые не могут не тревожить наши правительства. Поэтому мы здесь. Поэтому мы уполномочены обсудить пути преодоления кризиса, который может разразиться между союзными странами в самое ближайшее время. Тем более что уже совершенно очевидно, что сложившееся положение само по себе не будет решено, а значит, союзники просто вынуждены будут вмешиваться в происходящее до нормализации ситуации в России. Выполнение Российским государством своих обязательств перед европейскими партнерами станет тем самым маркером, который продемонстрирует нашим правительствам факт нормализации положения в вашей стране. И именно во имя достижения такого положения мы должны сейчас согласовать ряд мер, которые позволят России выйти из нынешнего кризиса…
