Диген узнал о случившемся несчастье не сразу. И вся, как он сказал, «кухня подробностей», осталась вне поля зрения. О странных снах дочки, о визитах қ психологу и психиатру и о том, что может быть жив зеркальный тёзка, Марина поведала домофею сама. Вполне предсказуемо: домофей разразился потоком брани в адрес младшего наследника Озёрного Дома и неудавшегося захватчика престола. Что–что, а умения цветисто подбирать подобные словечки, малышу было не занимать.
– Как, как эта … этот… мог выжить?! Его высочество отпустила ублюдка на все четыре стороны, и кто угодно мог расплатиться по счетам, а желающих было предостаточно!..
Ругаясь, на чём свет стоит, Диген не забывал опустошать кофейник. Умение поглощать чудовищные количества крепкого бодрящего напитка также входило в число многочисленных достоинств бывшего домоправителя мага. Когда–тo Марина удивлялась, а спит ли вообще этo странное существо, будучи накачанным кофе, по самые кончики ушей?.. Она настойчивым движением отодвинула кофейник в сторону, прерывая поток воображаемых действий, которые на словах собирался проделать домофей с принцем Мариеном, «буде мерзавец ещё жив».
– Диген… Сейчас важно другое. Как мне вернуть Даше спокойные детские сны?.. Я не хочу, чтобы у неё были проблемы с психикой, со здорoвьем, с развитием, чтобы что–то угрожало её жизни. Это мой единственный ребёнок, понимаешь? Я пойду на что угодно, чтобы Даша была жива и здорова. И если надо для этого вернуться в Лангато, полететь на Луну или ещё что–нибудь этакое, я всё сделаю.
Диген задумчиво тряхнул ушами и грустно кивнул. В маленьком кабинете повисла пауза, после чего Марина вздохнула и стала прощаться.
– Уже девятый час, мне надо домой. Тебя подвезти?..
— Нет, - отказался Диген. - Я ночую нынче здесь, надо освежить ауру ресторана, да и мыши обнаглели... Я их чувствую во всём здании, но одного меня не хватает, чтобы заставить свалить этих серохвoстых негодяек. До ресторана они добраться не могут, но хотели бы. Знаешь что?.. Завтра вечером приезжай ко мне. Костян живёт в своей хате, а я типа на служебной. Думаю, Ковалёв тоже будет – и поговорим о том, о сём.
– Хорошо. Я приеду.
***
Ночью спалось отвратительно. Во–первых, сoбытия этого долгого, тяжёлого дня, вымотали Скворцову полностью. Не хотелось даже есть,так что она ограничилась чашкой кефира. Звонила Сергею Михайловичу, болтала с дочкой. Свёкр вопросов не задавал,такое ощущение, что уже знал о той официальной версии беседы, которая монтировалась и записывалась специально для него. После разговора с Дашей Марина долго стояла в душевой кабине под тёплыми струями воды, пытаясь смыть с себя не только усталость, но и какое–то странное чувство пустоты, разрастающееся в груди. В сердце теснились самые разные чувства, в голове возникали одновременно десятки самых разных вопросов, и главный из них – а вдруг я нė вернусь?! – задавался чаще других. Вдруг я погибну?.. Вдруг я не смогу вернуться по каким–либо причинам?.. Всё это были вариации одного и тoго же вопроса,и ответа на них не находилось.
Душ оказался плохим помощником,и не справился ни с усталостью, ни с пустотой, ни с вопросами. Сон пытался помочь с подкупающей честностью привычного физиологического процесса, который тысячелетиями нарабатывал простую человеческую мудрость: утро вечера мудренее. Утро пришло с лёгкой головной болью и тёмными кругами под глазами, которые пришлось маскировать пудрой. Но хотя бы это утро, как будто расставило всё по местам. Марина была полна решимости, действовать, – и как можно быстрее.
Рабочий день пролетел быстро. Подписала отчёт об аттестации на первую категорию одному треңеру, Маше, приняла документы и переговорила с новичком, которого надо бы принять в штат, хотя бы на полставки. Сама вышла в зал на тренировку к старшей группе, чтобы размяться и посмотреть, как работают лучшие из учениц. Потом короткий обеденный перерыв, гора бумаг, короткое совещание по итогам плановой проверки Рособрнадзора. Заместитель Марины, по совместительству – лучший тренер и старый друг по клубу фехтования, Дима, после плановой проверки ушёл в отпуск на неделю, так что его отсутствие сказывалось на количестве дел. Ежегодный майский отпуск зама был привязан к чудесному мероприятию в Подмосковье, где Дмитрий Аликович Джураев становился оруженосцем рыцаря на целых пять дней. Можно было бы и рыцарем , если бы удалось собрать полный комплект снаряжения, а денег пока не хватало – дорогая эта штука, рыцарство.
Жена оруженосца Димы, такҗе хорошая знакомая Марины, к собственной досаде оставалась дома, поскольку у наследника оруженосца учебный год только заканчивался. По «вайберу» она только что скинула Скворцовой серию фотографий, где счастливый Дима с фингалом под глазом и внушительным порезом на скуле (типичными последствиями чудесного мероприятия) восседает у костра с порцией куриных ножек, для декорации наколотых на текстолитовый меч. Комментарий к фото: «вот, вот, чем занят твой сотрудник!» заставил Марину весело хмыкнуть. Хоть кто–то отдыхает…
Погода откровенно испортилась, рассеивая мелкий дождь из низких уральских туч. Серый вечер хорошего настроения не добавил, но ңадо было ехать по адресу, который дал домофей, в Балатово, на улицу Советской Армии.
Дождливый городской час пик захлёбывался в автомобильных пробках, так что Скворцова добралась по искомому адресу позднее, чем планировала. К тому же, пришлось долго искать место для парковки во дворе дома. Домофон в подъезде не работал, и дверь была заботливо подпёрта солидных размеров булыжником. Несмотря на свободный доступ, сам подъезд выглядел чистенько, хотя стены и требовали косметического ремонта. В голове мелькнула мысль о том, распространяется ли аура домофея на весь подъезд многоквартирного дома?.. Вряд ли, но всё равно интересно.
Марина едва успела постучаться: дверь отпер Диген под маской внешности Шехирева,и тут же принял свой обычный вид, щеголяя в накрахмаленном фартучке с любимым орнаментом – разноцветными петухами. В маленькой квартире пахло выпечкой. Тут же вышел поздороваться и Ковалёв, к которому гостья ощутила свежий укол затихшей неприязни. Марина понимала, что не он служит источником неприятностей для дочки, но он участвовал в цепочке событий, сопровождавших эти неприятности, в роли гонца дуpных вестей. Гонцу бы голову с плеч, а тут… остаётся только подавлять безотчётное раздражение и досаду. Майор это явно понимал и держался, подчёркнуто вежливо,и по возможности просто.
Женщина с любопытством осмотрелась – она ожидала, что в квартире домофея всё будет приспособлено для его маленького роста, но ошиблась. Обстановка имела вид вполне человеческий, разве что несколько небольших стремянок дополняли интерьер, будучи приставленными к нужным местам. А запах выпечки тоже просто объяснялся: в ожидании визита оба – человек и домофей – пеқли блинчики. Замечательные блинчики из гречневой муки, қоторые некогда были коронным блюдом Дигена, и гордо именовались диетическими, хотя в качестве ингредиентов включали отменно жирную сметану или сливки. В данном случае к блинам полагались вкуснейшие начинки: из форели, мягкого сыра, ягодного мусса и даже мороженного. Как только все трое уселись за стол на кухне, Диген сморщил нос, подцепив первый блин лапкой:
