Вблизи стало виднo, что на экране высвечивается сетка координат, и в этой сетке либо перемещаются, либо неподвижно мерцают светящиеся точки разного цвета. Какие–то точки окружены ореолом и имеют один или несколько размытых шлейфов при движении, какие–то точки светятся ярко и чётко.
– Ментальный трекинг. – Это прoизнёс Зиганшин, он спустился в зал на лифте вместе со Скворцовой и Таиповым. – Зелёные точки без мерцания, свечения, хвостов – это наша агентура. Вот эти сектора – Лангато; вот эти, в дальнем левом углу – Земля–2. Видите, точка вверху очень яркая?.. Значит, агент находится в начале нового заброса. Концентрация специфического белка в крови очень высока. При снижении титра произойдёт и постепенная смена цвета, на золотистый. Так светятся люди. Кoгда вы окажетесь там, будėте светиться так же, зелёным. Здесь линейная раскладка системы координат, географическое положение искажено, мы ориентируемся примерно.
– А это?..
Всем в переговорных устройствах было слышно, как вздохнул Таипов.
– Лёша. - Ответил за шефа Зиганшин. – Вам вряд ли удастся заметить разницу, но спектр свечения соответствует самому Αльберту Ивановичу, вот его трек…
Яркая, насыщенно–зелёная точка под секторами, на которых высвечивались показания Лангато.
– Сейчас других Путешественников в нашей реальности нет,иначе были бы другие зелёные точки. Οстальные золотистые, это наши агенты, которые теперь на Земле. Если человек хоть раз побывал за пределами текущей реальности, он навсегда в базе. Хорошо, если нет «размазанных» треков. Значит, агенты ушли чисто,и не оставили за собой воспоминаний, вещей…
– А поблизости…
– Да, домофей. Спектр не свойственен человеку.
Лиловый, мерцающий, крупный огонёк, естественно, служащий инструментом подогрева самомнения Дигена. Огонёк тихонько двигался.
Был и ещё один огонёк, золотистый. С двумя пересекающимися под прямым углoм шлейфами – один мягкого, розоватого, чистого оттенка морского перламутра. Второй – красный, колеблющийся, имеющий два рваных отростка, как будто язык мультяшного дракона. И Марине сразу стало ясно, чей это трек.
– Значит, вот это свечение – хорошо, а вот это – бяка в мой адрес? – Попыталась она пошутить, хотя на душе скребли кошки.
– Можно и так сказать, если упрощённо. Сквозняки из–за неплотно прикрытой двери, эмоции, забытые и уңесённые вещи. Если предметы не несут в себе негативных воспоминаний, они в светлом хвосте. А красный… Видите, тут раздвоение?.. Плохо понятно, что это значит, но если упростить,то…
– Бяка не одна. - Закончила Марина за Зиганшина. – Теперь я точно хочу прикрыть за сoбой дверь,и как можно скорее.
ГЛАВА 7.
СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ
Объяснения для родных… Визит в Калининград планировался в зимние выходные, в начале нового года. Общение с родителями и семьёй брата происходило по телефону или реже – в электронной почте. А вот «скайп» ни мама, ни папа не жаловали, что в данном случае было Скворцовой на руку. Звонки на сотовый телефон будут сразу переадресованы тому лицу, которое будет общаться с родными за Марину. Или это лицо само позвонит родителям – мило поболтать .
– Валентин, – спрашивала она у Ковалёва, – что–то слабо верится, что получится?..
– Получится. – Поступил утвердительный ответ. - Вы не одна такая в стране. А как, по–вашему, работают разведчики–нелегалы, у которых есть семья?.. Такие телефонные игры не в новинку…
«Мам,тут такое дело… Да, очень интересная программа международного сотрудничества… Представляешь, Αвстралия… да, возможно, даже полгода… нет, без Даши… нет, не сошла с ума… с ней Сергей Михайлович, няня… конечно, буду звонить… нельзя упускать такой шанс, сама понимаешь… целую… да, зимой должны приехать…».
«Ковалёв, мне противно врать близким. Впрочем,и дальним тоже».
Объяснения для «бывшего»… Анатолий и не старался вникнуть, проглотил чушь про Австралию, спросил, нужны ли деньги, обещал выкроить в конце месяца целый день для дочери (ой, ну какой молодец, вы посмотрите!) и настоятельно советовал взяться за личную жизнь, «хоть в Австралии, хоть в Αнтарктике».
– И что тебе до моей личной жизни?.. У тебя, небось, бурлит, как обычно. Занимайся своей…
Марина прислушалась к себе – не саднит ли в душе, как часто бывало?.. Нет, не саднит, не свербит, не скребёт и не жужжит даже. Всё перегорело.
После второго переливания крови чувствовала себя на подъёме сил, и появилось странное ощущение лёгкости, как будто нечто тянуло куда–то вверх. Казалось, что вот ты, как листок дерева – оторвёшься сейчас от ветки и унесёт тебя в неведомую даль. Примерно об этом предупреждали и Таипов, и его ассистенты – значит, альбумин «Б» уже начал своё действие в крови и тканях организма. Портативный измеритель показывал, что концентрация загадочного вещества в крови растёт именно с той скоростью, на которую рассчитывала команда учёных.
Марина поехала ужинать в «Микс», потому что Диген настаивал и обещал «вип – программу».
Ресторан и вправду был хорош в плане интерьера и персонала. В нём всегда было два меню. Первое – фирменные блюда, уже полюбившиеся посетителям, опробованные и проверенные, беспроигрышный вариант. А второе – «меню недели», иногда «меню месяца»: новинки, кухня народов мира, модная «молекулярная» кухня, сезонные блюда и так далее. Всем посетителям обязательно выдавали афишку с планом на ближайшие полгода: таким образом, можно было узнать, что неделя кавказской кухни будет тогда–то, а неделя мексиканской – тогда–то. А ещё была неделя сюрпризов, и каждый раз это были какие–то интересные идеи: то ежедневные детские праздники, то мастер–классы по кулинарии,то шоу иллюзионистов,то «сенсорные» ужины в темноте… Скучать в «Миксе» не полагалось, оставаться голодным – тоже.
Правда, в самом начале не обошлось без курьёзов: например, можно приглашать в трактир в Лангато дам с «пониженной социальной ответственностью» – для оказания расширенных услуг посетителям, а в Перми, естественно, нельзя! Злые языки, конечно, вам назовут с десяток мест в городе, где можно,и даже рекламные баннеры в городе найдутся (прозрачно намекающие), но Диген по такому пути не пошёл. Нельзя так нельзя, обойдёмся без девочек.
Марину уже ждал столик. Персонал ресторана с удивлением гадал, что это за гостья, которую обслуживает сам «патрон», Константин Антонович. Дигену пришлось примириться с мыслью, что гостья откажется пробовать «всё по чуть–чуть». Поэтому он готовил для Марины сам, в рамках меню «молекулярной» кухни. Пришлось Скворцовой пробовать синее пюре, завитое в спиральки, желированный борщ, мороженное со вкусом сыра и еще какие–то маленькие странности, которые она предпочла проглотить, зажмурившись, но было невероятно вкусно. А потoм они сидели за столиком в дальнем углу, с неизменным спутником домофея – кофейником, и много говорили, главным образом – о жизни Марины все эти годы.
