— Олеся Андреевна, мне не до шуток, — возмущённо выдохнула она. — Славику рано интересоваться девочками, и потом, это может помешать учёбе! У меня большие планы на его образование и карьеру.
— Интересуется — значит, не рано, — авторитетно заявила Яга. — Мать всего, что человеку нужно, дать не может. И что с того, что парень на картинки с голыми девками посматривает? Чем это его учению мешает?
Кот тихо фыркнул.
— Стервь! — проворчал Доклика.
Ответить шокированная пациентка не успела. Дверь кабинета распахнулась так, будто её пнули ногой. На пороге возникла блондинка лет двадцати. Её платье еле прикрывало ту самую натуру, о которой только что шла речь. Глаза заплаканы, лицо перекошено от злости.
— А, всё-таки выбралась, дрянь! — с порога завопила она. — Я тебе покажу, как мужа чужого отбивать!
Голос был мне уже знаком.
Мурчик громко зевнул. Доклика хмыкнул. Я машинально потерла висок.
Вовремя же я покатала яблочко! Не сомневалась, что на моей работе работе Яга ляпнет что-нибудь не то. Меня больше всего интересовала её встреча с женой Игоря — и вот она, как по заказу.
Ведьма вскочила в тот момент, когда Надя, стуча по полу каблуками, подбежала к столу. Обиженная жена попыталась вцепиться «сопернице» в волосы. Мурчик издал громкий вздох, словно наблюдал что-то изрядно скучное. Яга увернулась, а затем схватила девчонку за шею и с силой прижала головой к столу. Причём не ударила, а именно прижала. Заботливая мать Славика вскочила с истошным визгом. Я с интересом ждала, что мой двойник будет делать дальше, когда в дверь избы громко, властно постучали.
Я поморщилась — опять прерывают прямую трансляцию на самом интересном месте. Мурчик остановил яблоко лапой. Изображение тут же исчезло.
— Спроси, кто, — тихо подсказал кот.
Я послушно подошла к двери.
— Кто там?
— Голос понахальнее сделай, — прошипел Мурчик.
— Гонец от царя-батюшки, — с достоинством отозвались из-за двери.
Руки противно похолодели. Надеюсь, отбор ведьм-невест для царя не собираются провести пораньше? Я совсем не готова заменять там Ягу и соревноваться с настоящими ведьмами! Да я и добраться к царю не смогу: ни метлой, ни ступой пользоваться не умею.
Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и распахнула дверь. На нижней ступеньке крыльца стоял босиком бородатый здоровяк в расшитой рубахе и полотняных штанах. На траве валялись высокие красные сапоги поношенного вида: царский гонец зачем-то разулся и переминался на грязных ступнях. Может, ждёт, что в дом приглашу? Кто его знает, как положено принимать царского гонца по местным правилам этикета.
Я почувствовала лёгкое раздражение. Яге проще, она на нашу жизнь смотрела и хоть немного представляет, что требуется от психолога. Могла бы оставить мне какие-то инструкции, раз уж решила, не спрашивая моего согласия, поменяться местами. И коту вопросов не задашь — гость уже передо мной.
— Здрава будь, ведьма старая! — жизнерадостно гаркнул бородач.
На несколько секунд у меня от такого приветствия пропал дар речи. Впрочем, это и к лучшему, ответа гонец дожидаться не стал. Он извлёк из широкого рукава заляпанный жирными пятнами свиток, развернул непонятный податливый материал и вытянулся в струнку.
— Царский указ! — торжественно провозгласил здоровяк. — Ведьмам, выбранным царём нашим великим Данияром в возможные невесты, надлежит через два дни до рассвета явиться к палатам царским. Способ передвижения ведьме дозволено выбрать самой. Отбор продлится от младого месяца до полной луны. Ведьма может взять с собой необходимые ей для колдовства чудесные предметы и одного помощника — зверя или птицу. Великий царь наш Данияр запрещает звать в помощники Змея Горыныча и его родственников. Не прошедшие отбор и оставшиеся в живых ведьмы получат пятьдесят монет золотом и отправятся по своим избам. Во время отбора все невесты будут находиться на содержании у земли нашей Лукоморья и проживать в палатах царских.
Я почувствовала, как подкашиваются колени, и прислонилась к дверному косяку. Гонец поднял на меня взгляд.
— Вопросы есть? — деловито спросил он.
— Есть, — выпалила я. — Как будет выглядеть отбор?
— Сие есть тайна для всех, — широко ухмыльнулся бородач.
— Кота говорящего с собой взять можно? — я изо всех сил старалась говорить бодро.
— Завсегда пожалуйста! — отозвался гонец. — Кот — не змей, его можно.
— Больше вопросов нет, — с облегчением выдохнула я.
— Что — и компотику из погреба не предложишь? — в голосе гостя неожиданно прозвучала досада.
— Нет компотику, — буркнула я.
Подозреваю, что весь компот сейчас у меня в квартире, Яга им владельца разбитого «лексуса» поила. Кот проскользнул мимо гонца на улицу. Здоровяк при этом смачно сплюнул через левое плечо на траву и что-то пробормотал по поводу «нечистого». Мурчик уселся в нескольких шагах за его спиной.
— Уф-ф, утомился, — гонец картинно вытер пот со лба. Капли упали на крыльцо. Я невольно поморщилась. — Сейчас бы баньку истопить…
Кот энергично махнул лапой с выставленными когтями на гостя, затем в сторону и выразительно посмотрел на меня. Гнать и не церемониться? Судя по тому, что я видела в блюде, та Олеся вряд ли разводила лишние церемонии.
— Вот и истопи — у себя дома! — посоветовала я. — А мне к отбору готовиться надо.
Мурчик одобрительно кивнул.
— Что ж вы все не в духе-то сегодня? — проворчал здоровяк.
Гонец уселся на траву и принялся натягивать подпахивающие его ногами сапоги. Кот в два прыжка оказался на верхней ступеньке крыльца, у самой двери. И вовремя — стоило гонцу натянуть второй сапог, как любитель компота и баньки растопырил руки в стороны словно для равновесия и, почти не разбирая дороги, понёсся в лес. Скорость была такая, словно его привязали к гоночному автомобилю.
— Сапоги-скороходы? — хмуро спросила я.
— Они самые, — степенно проговорил кот. — Учти на будущее, нет тут никакой баньки — так и отвечай. Ну, что делать думаешь?
— На отбор согласна идти только с тобой, — я вошла в дом. Мурчик бесшумной тенью проскользнул за мной. — Или я вообще из этого дома не выйду. Бред какой-то! Какая из меня Баба-Яга?! И за каким чёртом вашему царю понадобилась старая ведьма в жёны? Поискал бы невесту помоложе!
— Старая — значит, сильная, опытная, — охотно пояснил Мурчик. — Царь Данияр и сам уж далеко не молоденький.
Я пожала плечами. Если меня в сорок считают в Лукоморье старухой, то местному царю вполне может оказаться лет сорок пять.
— В общем-то ты права, я принесу там побольше пользы, чем филин, — рассудительно заговорил кот. — И пятьдесят монет нам не помешают. У избушки скоро крыша протекать начнёт, подлатать пора. А на остальные можно будет продержаться, пока Яга не нагуляется.
