— Ох, мамочки, — вздохнула Ирина, повернув голову к часам на стене. — Провалялась в отключке, теперь сна ни в одном глазу. Вот и забыла эгоистично, что ты весь день бегал и устал. Извини. Конечно, иди спать, завтра поговорим. А я еще немного посижу, хорошо? Оставишь мне свой телефон? Я не буду звонить, мне просто скучно. Можно игрушку скачать? Одну. Шарики «три в ряд». А?
— Хорошо, — ответил шаман сразу на все вопросы и закрыл глаза.
Она не спросила про билет до Москвы, снегоход и человека в деревне. Он тоже не будет. Еще один день есть, пусть Ирина думает. Гоняет шарики пальцем по экрану и думает.
Случайностей не бывает. Духи прислали человека в медцентр, чтобы Изга не вышел на работу. Отец Ирины вспылил и обидел дочь тоже не просто так.
Глава 8. Вещий сон
Косметику я всегда носила с собой не потому что я такая фанатка помады, теней и туши, что жить без них не могу, а по другой причине. Чисто практической. Утренний сон самый ценный. Я могла лечь в восемь вечера, но если просыпалась в пять утра, то весь день ходила вареной рыбой. Поэтому будильник звонил за полчаса до выхода из квартиры. Времени хватало, чтобы встать, умыться и одеться. Даже для чашки чая организм не чувствовал себя достаточно бодрым. Окончательно открывала глаза я только сев за руль. Ненавидела ездить на машине. Агрессивными и непредсказуемыми казались абсолютно все пешеходы, регулировщики, женщины с колясками, другие машины в одном потоке со мной. От необходимости следить за ними каждую секунду развивался стресс, и в офис я заходила уже предельно злая и издерганная.
Друг отца, учивший меня в свое время водить, советовал материться за рулем. Окна закрыты, в общем шуме этого не слышно, а напряжение сбрасывается. Я не смогла. Воспитание не позволило и фантазии не хватило. Пара коротких слов шепотом сквозь зубы погоды не делали. Поэтому, чтобы не рычать на подчиненных и не откусывать им головы, я приезжала на полчаса раньше. Заваривала чай, доставала из сумки толстенную косметичку и садилась наводить красоту.
Первое время мое уединение пытались прервать. Сотрудникам было стыдно приходить на работу позже начальника. То один менеджер, то другой приезжали за час до начала рабочего дня и скучали потом за монитором. Я собрала отдел и объявила, что переработки им не оплачиваются, никаких поблажек из-за лишнего часа в графике не будет. А если кому-то захочется пожаловаться на ненормированный рабочий день, то разговор пойдет об увольнении. Мне героизм на пустом месте не нужен. С тех пор все приходили ровно в девять утра, а я успевала накраситься, позавтракать и подобреть.
Косметичка и все еще содержимое в аварии не пострадали. Пока Изга спал на втором этаже, я закрылась в ванной комнате и вымыла голову. Под душ не полезла, за повязку на животе испугалась. Обтерла себя мочалкой так, чтобы не задеть ее. Боль после операции отпускала потихоньку, и я надеялась, что она скоро пройдет. Часы показывали полдень, когда я, высушив волосы полотенцем, взялась за основу под макияж.
Краситься дома, сидя на больничном — глупость. Кожа должна отдыхать от косметики. Но я стояла с тюбиком в руках и размышляла, почему я так сильно хочу быть красивой? Для шамана ведь. Он единственный мужчина на многие километры вокруг. Но я же решила для себя, что ничего между нами не будет. За исключением той вспышки ревности от поцелуя Сандары он меня не интересовал совершенно. Или это уже не так? В какой момент появилось желание уложить волосы, нарядиться в приличную одежду вместо бесформенной сорочки? Еще вчера было совершенно все равно, как я выгляжу, а теперь нет. Что случилось?
Объятия? Да, я расплакалась и позволила себе лишнего, но не в двадцать же восемь лет терять голову от того, что сильный мужчина утешил. Погладил по спине. Я сидя на коленях не почувствовала ни его, ни своего возбуждения, так почему сейчас сердце не на месте? Бьется где-то в животе и отзывается волнами дрожи.
Никогда не понимала, как цепляется симпатия. Книжное «искра пробежала, взгляды встретились» — не работает. У меня, по крайней мере. Всегда начинается «от противного». Чем страшнее и неприятнее кажется мужчина, тем ярче потом влюбленность. Меня магнитом тянуло к сложным и противоречивым личностям. Не к «падшим ангелам» молодежной тусовки с Рублёво-Успенского шоссе, нет. У них как раз все просто. А к таким, как Изга. Чтобы внутри обитала скрытая ото всех бездна, и дух захватывало в нее заглядывать. Я уезжать не хотела, пока не услышу, как он стал шаманом. Я уже привязалась, приклеилась и приснившийся сон — лучшее тому подтверждение.
Низ живота сводило, стоило вспомнить. Я проснулась на комке из сбитой в кучу простыни. Всю ночь ворочалась, и места себе не находила. Безумно реальные ощущения, словно наяву все было. Я в ванную побежала проверить. Почему в итоге и полезла мыться — белье промокло. От ласк других мужчин так не заводилась, как от фантазии с Изгой. Вспоминать было стыдно, лицо жаром заливало. Я ласкала шамана языком. Развязала тесемки на его льняных штанах, освободила мужскую плоть и с ума сходила от удовольствия. Вживую никогда такого восторга не испытывала. Как повинность отрабатывала. А с шаманом вот так приснилось.
Основу под макияж пришлось отложить в сторону. Я открыла холодную воду и долго умывалась, пытаясь успокоиться. Как в глаза ему смотреть буду? Любое даже самое потаенное желание чертовски заметно со стороны. Феромоны выделяются или гормоны играют — не важно, мужчины чувствуют. А потом решают, включаться в игру или нет. Инициатива не должна исходить от женщины. Наш удел — накрасить глазки, удлинить реснички и ждать. Любой намек, что ты не против отношений, обламывает самцам удовольствие от охоты и превращает тебя в шлюху. Он еще и побрезговать может провести с тобой ночь. Я была уверена, что Изга не такой, но наступать на эти грабли не хотела. Собрала всю косметику с широкого края раковины и сложила обратно в косметичку. Обойдусь без красоты. Без шамана тоже обойдусь. Полдень на часах, значит, в Москве шесть утра. Скоро отец решит судьбу моего проекта, три часа осталось, а я тут от эротических видений мучилась. Ерунду себе придумала. Не нужна я шаману. Женщина или нравится сразу или никогда. Мой вариант второй, иначе бы Изга давно хоть как-нибудь намекнул на первый. Ну, нет, так нет. Все, забыли!
На втором этаже тоже был санузел, но Ирина стеснялась туда подниматься. Или уехала уже, пока шаман спал. Пусто было в доме и тихо. Изга снимал пену с щек старенькой бритвой мучительно долго. Понимал, что оттягивает момент, когда нужно будет спуститься на первый этаж и увидеть сложенное стопкой постельное белье, еще теплую после чая кружку на столе и выключенный телефон. Если женщина хочет уйти — она уйдет. Сама откроет список контактов, вызовет снегоход и растворится в белой пустоте сугробов.
Ступени лестницы скрипели под ногами, перила липли к ладоням. За спиной поднималось солнце и рисовало лучами желтое пятно на полу. Шаман прошел по нему, едва ощущая жар босыми ступнями. Духи молчали, сердце тоже. Ни одного дурного предчувствия.
— Угу, — промычала Ирина, не отрываясь от телефона. — Доброе утро. Чай будешь?
