— Доброе, — отозвался шаман и обнял меня, одновременно потягиваясь всем телом. Чуть не задавил, но я не возражала. Огромный, сильный, неуклюжий спросонок, как медведь. — Не замерзла? Нужно в печку дров подкинуть, баня быстро остывает.
— Под одеялом хорошо, — проворковала я, уткнувшись носом в его шею, — а с тобой еще лучше.
Минуту мы нежились и молчали. Хрупкое утро почти превратилось в полный забот день, но немного времени еще оставалось.
— Ира, — позвал шаман, рисуя пальцами дорожки на моей спине. — Я вчера был настолько не сдержан…
— Знаю, мокрое пятно на простыне, наверное, до сих пор осталось.
— Да, — слегка смущенно ответил шаман и через паузу продолжил. — Ты так спокойна, потому что предохраняешься?
— Ох, Георгий Александрович, — расхохоталась я. — Вот так оно обычно и бывает. Ты понадеялся на меня, я понадеялась на прерванный половой акт, а потом: «Упс, залет».
Выражение его лица показалось мне странным. Обычно мужчин охватывала паника, они подпрыгивали на кровати и орали благим матом: «Где Постинор? Сколько часов прошло?» Но шаман мягко улыбнулся в ответ:
— А хотелось бы?
— Да, — выразительно закивала я, округлив глаза. — Я хочу детей, я же тебе говорила.
Должна была добавить «только не сейчас», но слова застряли в горле. Что-то такое зажглось в глазах Изги, что у меня язык прирос к нёбу. Он приподнялся на локтях, от него повеяло теплом и острой, почти болезненной надеждой человека, спрашивающего у онколога: «Я буду жить?»
— Все получится, слышишь? Я знаю, ты уверена, что бесплодна, врачи так сказали, но преград нет. У тебя теперь другой мужчина, вся история начинается сначала. Конечно, мгновенно организм не проснется, хотя и такие чудеса бывают, но если пробовать, часто пробовать, то, может быть, ЭКО и не понадобится.
Он хотел сказать что-то еще. Я видела, как вдохнул и очень медленно выдохнул. Глаза по-прежнему лихорадочно блестели. Георгий тоже хотел детей, можно не спрашивать. От меня хотел. Но было в прозвучавшей недосказанности стойкое ощущение дежавю.
— Замуж ты меня тоже не зовешь. Зачем мучиться с регистрацией, а потом с разводом, если детей не будет, правда?
Сказка заканчивалась где-то здесь. С треском разбивалась о суровые горы реальности. Я напрасно намечтала себе тихое семейное счастье. Никто никому не нужен. Люди женятся, а потом мучаются друг с другом.
— Ира.
— Это все шутка, да? Мы знакомы несколько дней, ты уже о детях говоришь. Хочешь посмеяться над глупой бабой? Ударить в самое больное место? Я не бросаюсь на первого встречного, чтобы окольцевать его. Мне просто ни к чему. Прекрасно проживу одна и сама себя всем обеспечу! — я пыталась вырваться из его рук, билась под гнетом тяжеленого тела. — Отпусти! Не трогай меня!
— Ира! — крикнул он и сжал меня в объятиях так, что ребра заболели. — Ира, я видел нашу дочь, её зовут Кристина. Маленькая девочка с озорными косичками. Я видел её.
Видел в смысле «видел»? Как пророки видят будущее? Я замерла от шока и почувствовала, что он меня отпускает. Еще держит, но уже не давит так сильно. В ушах звенело, шумело, в голове вообще неизвестно что творилось.
— Я схожу с ума? Ты довести меня решил?
— Нет, это правда, — тихо и как-то беспомощно ответил шаман. — Боги предсказали мне судьбу. Я видел девочку, но очень долго не видел её мать. Потом ты упала с неба в вертолете. Видение четче не стало, зато я начал узнавать голос. И еще кое-что открылось.
— Я типо избранная? Предназначенная тебе Вселенной?
Ляпнула я со злости, с сарказмом и совершенно наугад, но шаман скривился от боли и кивнул:
— Да, именно так.
Гадство. Я отвернулась, чувствуя, что окончательно проваливаюсь в какой-то оголтелый сюрреализм. Тот, где время болтается жидким циферблатом на ветвях деревьев, и слоны ходят на ходулях. Жесткий перебор, да. В самый раз, чтобы объявить себя сумасшедшей, шамана психом и бежать из бани без оглядки. Но я слишком хорошо понимала, что дойти ночью в буран без компаса и навигатора до одинокого домика посреди тайги — куда больший фокус, чем процитировать пророчество. И что безумие иногда только кажется безумием.
— Объясни, — попросила я, облизнув пересохшие губы. В первый раз прием сработал, сейчас тоже должно получиться.
— Спасибо, — дрогнувшим голосом сказал шаман и почему-то посмотрел в потолок. У меня тоже ком в горле встал. Черт, а я его чувствую! Вот эта нервная дрожь и облегчение за ней точно не мои!
— Сейчас, — пробормотал шаман и потянулся за вещами к стулу возле дивана. Половину уронил на пол, но все-таки выудил из кучи тряпья какие-то штаны. — Сходу не расскажешь, а в дебри лезть не хочется. Давай чаю попьем. Ох, я оставил еду в доме Азыкгая. Нужно было хотя бы пряники принести…
— Обойдусь без пряников.
— … и травы в чай. Мяту, ромашку. Шиповник где-то был, но его долго заваривать и лучше отдельно.
Георгий меня не слышал. Сознание отделилось от тела и ушло куда-то погулять. Не прекращая перечислять сушеные полезности, шаман открыл дверцу печки, пошевелил кочергой угли и стал выкладывать на них узкие дощечки.
— Об этом нужно читать, но я не помню, где видел в последний раз что-то стоящее по теме. Сам надергал обрывками, а потом сложил из них целую картину.
Печка начала разгораться, шаман, наконец, успокоился, сел на табурет возле холодильника и вытянул ноги. Полкомнаты перегородил. Забавно, но разглядывание его крупной, чуть сутулой фигуры действовало на меня успокаивающе, а волнение подкупало. Когда профессионально врут, то смотрят прямо в глаза и толкают отрепетированную речь. Георгий же явно не знал, с чего начать.
— Я слышала о соулмэйтах, — попыталась я помочь.
— Нет, там другое, — вздохнул он. — Похожие элементы есть, но если забираться глубже, изучать разные трактовки, то смысл расходится. Изначально идея проста. Есть связанные друг с другом души и если им повезло родиться в одно время и в одном месте, то они обязательно притянутся друг к другу. Не обязательно только мужчина и женщина. Есть пары друзей, наставник и ученик, братья, сестры. Но чаще и очевиднее это проявляется через влюбленность. Мы с тобой именно такая пара. Я уверен, потому что видел связь. Очень жаль, что её нельзя показать тебе. Прости, вещественных доказательств нет, только мои слова.
— У шаманов и идеалистов всегда так, — кривовато и не очень уместно пошутила я. Крыша продолжала ехать, причем с той же скоростью. — Мне, в принципе, доказательства ни к чему. Скажи две вещи: как связь проявляется и что дальше делать.
— Как проявляется? — повторил вопрос Георгий и потер коротко стриженый затылок. — Мы с тобой похожи. Не явно, но в мелочах. Там, где другие годами притираются, у нас все происходит быстро. Иногда, даже слишком быстро.
— Да, — с выражением кивнула я, а шаман понимающе улыбнулся.
