Воздух зазвенел от моего голоса, эхо отразилось от стен. Я понимала, какой истеричкой выгляжу, но время для безропотного «да, папа» прошло. Сбежала в ванную комнату и закрылась там.
Конт помогал резать бутерброды. Раскладывал полумесяцы домашней колбасы по квадратам плавленого сыра. Люди Карла Римана навели в холодильнике шамана свой порядок. Продукты Изги переложили на нижнюю полку, своими забили верхнюю. Но столичный банкир брал хлеб и колбасу, откуда ему нравилось.
— Ругаются, — прокомментировал Конт шум из коридора.
Высокий голос Ирины звучал громче голоса отца. Отчетливо слышалось: «Я не поеду». Хоть вмешивайся и осаживай разбушевавшегося родственника. Нашел время давить на дочь. Начиная с падения вертолета, она пережила столько, что другим за всю жизнь не дается, а до истерики её довел родной отец. Дверь хлопнула так, что стена вздрогнула.
— Идиот, — проворчал под нос Конт. — А я еще думал, что мой папа не сахар. Да он ангел. Хотя тоже, знаешь. Мда.
Банкир сложил бутерброды горкой и понес на стол в гостиной. Это для всех. Отдельно лежали порции Андрея-Свистка, уснувшего в кресле Беркута, Ярослава и его пленника. В доме шамана никогда не было столько народа. Локальный катаклизм и пункт эвакуации во всей красе.
Карл Риман не возвращался. Продолжал донимать дочь? Нет, это уже ни в какие ворота. Изга бросил в чай два сушеных листика мяты и понес кружку в коридор.
Двери в доме больше не закрывались. На месте замков зияли дыры. Дверное полотно в ванной комнате не прилегало к косяку плотно. Через щель в коридор лился свет и рисовал золотую окантовку на силуэте Карла Римана. Он молча смотрел себе под ноги.
— Разрешите, — вежливо попросил Изга и потянулся к двери.
Отец Ирины вздрогнул. Кружку с кипятком мимо него не удалось пронести. Карл сфокусировал на ней взгляд и хмуро спросил:
— Зачем?
— Чай. Она голодная.
Больше шаман не объяснял ничего. Дверью оттеснил Карла в коридор и зашел внутрь. Ира сидела на краю ванной, зажав рот, и раскачивалась в одном ей ведомом ритме. Красные нос, опухшие веки. Возле неё разливалось столько боли и тоски, что воздух дрожал. Чутьё шамана не нужно, такое море захочешь — не обойдешь. Изга и не собирался. Поставил чай на полку под зеркалом и шагнул к ней.
Они срослись, впечатались друг в друга, объятиями не назвать то, что было.
«Моя женщина, моё чудо. Кто посмел обидеть тебя? Больше никогда, слышишь? Я никогда не позволю тебе так мучиться».
Она плакала, задержав дыхание. Потом глотала воздух и тихо стонала. Хирургическая рубашка промокала от слез, пропитывалась темнотой. Сволочью нужно быть, а не отцом. Зачем таким людям дают детей? Учить их собственные «взрослые» души, выращивать? Ну и как, помогает?
Изга раскачивался вместе с ней, целовал в макушку, гладил по волосам.
— Я тебе чай принес. Он с мятой, нужно выпить и спать. Пойдем в мою спальню, я тумбочкой загорожу дверь, чтобы никто не побеспокоил.
Она всхлипывала и как ребенок терлась щекой о плечо.
«Никогда не поступлю со своей дочерью так».
— Ира…
— Хорошо. Где там чай?
Уже остыл и не мог обжечь, но она все равно касалась губами кружки с большой осторожностью. Цедила мяту глотками и всхлипывала между вздохами.
— Я у тебя останусь. Совсем. Можно?
— Конечно, — шаман не удержался и снова обнял, стараясь не задеть кружку, не расплескать чай. — Все уедут рано или поздно, я приберусь…
— Он еще здесь? Почему?
Шаги Карла звучали за дверью. Тихий стук каблуков по ламинату. Три до конца коридора в одну сторону и три в другую.
— Час ночи. Без проводника они заблудятся и даже до деревни не доедут.
— А как он сюда добрался? — голос Ирины от раздражения набирал силу. — Ничего, не сдохнет. Не пропадёт.
— Пусть сам решает.
— Это само собой. Ладно, спать хочу.
Чай она допила до половины, посмотрела в зеркало на опухшее лицо и пошла к двери. Изга готовился отбивать её от отца, но Карл стоял в стороне. Тяжесть его взгляда шамана изначально не волновала. До ярости демонов царства теней ему далеко. Мелко всё. Но считаться с ним придется. По крайней мере, пока он здесь.
Спальню наемники не тронули. Традиционно выбили дверь и оставили в покое. Ира упала в кровать, не раздеваясь. Обняла подушку и тут же закрыла глаза. Пусть спит. Без неё с покушением, Дороховым, любовницами и детьми разберутся. Можно прямо сейчас, если Карлу так сильно нужно. Шаман слышал, как скрипела лестница. Временную делал из тех досок, что попались под руку. Рассохлась. Бесшумно по ней подняться было невозможно. Изга еле успел выйти из спальни и закрыть за собой дверь.
— Георгий? Поговорить нужно.
Карл Риман был закован в деловой костюм, как в броню. Мог одеться по-домашнему, но предпочел привычный ритуал настойки на битву. Будто не за дочерью приехал, а на сделку по слиянию двух строительных империй. Его заколка на галстуке, украшенная бриллиантом, запонки, начищенные ботинки — все казалось безумно неуместным посреди заснеженной тайги. Переобулся? На улице он бы в такой обуви замерз.
— Ирина спит, — сказал шаман. — Отойдем в сторону, чтобы не тревожить её. Прошу.
Комнат на втором этаже было четыре. Самую большую Изга забрал под спальню, а в других поставил шкафы и кровати на случай, если кто-то из гостей останется ночевать. Да и чтобы не смотреть на пустоту. В правую от спальни комнату они и зашли. Изга предложил сесть на диван, но Карл только дверь за собой закрыл.
— Я приехал за дочерью и без неё не уеду.
Подобное заявление стоило ожидать. Плевать, что дочь устала, натерпелась страха и за окном ночь. Папа знает, что для неё лучше. В дороге отдохнет, а все проблемы нужно решать дома. В комфортной, привычной для отца обстановке, где все происходит по взмаху руки.
— Сожалею, но с этим придется подождать как минимум до утра.
— Я понял, — оборвал его Карл. — Поэтому, раз вы — собственник дома, пришел спросить, во сколько мне и моим людям обойдутся две комнаты на ночь? Нас здесь шестеро.
Лихо он превратил дом шамана в гостиницу. Изга вдохнул, чтобы ответить и медленно прикрыл рот. Пару минут назад говорил Ирине, как опасно путешествовать по тайге ночью без проводника. Отчаянно не хотелось брать на себя шесть замерзших трупов. Но если оставить отца и дочь в одном месте, то утром точно случится беда. Карл силой потащит Ирину домой.
— Можно вызвать помощь из деревни, — предложил шаман. — Вас проводят до Якутска, где есть приличная гостиница.
— Мне без разницы в каком клоповнике спать, — поморщился Риман. — Я спрашиваю, сколько стоит этот? Или вы плохо меня слышите? Я без дочери никуда не уеду.
Он так явно демонстрировал своё превосходство и неуважение, что Изга перестал надеяться на цивилизованный разговор. Раздражение комом ворочалось в груди и требовало выхода.
