Наконец впереди забрезжил слабый свет. Воронов повернулся к девушке, поднес палец к губам и прошептал:
– Тише, там, кажется, кто-то есть…
– Вы имеете в виду – кто-то, кроме крыс? – шепотом же отозвалась Вероника.
Она и так старалась соблюдать тишину. Теперь она кралась на цыпочках, вслушиваясь в доносившиеся из темноты звуки. Это были чьи-то то удалявшиеся, то снова приближавшиеся шаги.
Пройдя еще несколько метров, Воронов остановился. Вероника догнала его и тоже застыла на месте. Перед ними в каменном полу коридора было круглое отверстие, из которого и проникал в туннель тусклый, колеблющийся свет. Через это отверстие был виден другой коридор, расположенный ниже. По нему прохаживался взад-вперед человек в черном плаще с капюшоном. На поясе у него висел короткий меч в ножнах, отделанных серебром.
– Часовой! – прошептал Воронов.
– И что мы будем делать? – едва слышно спросила Вероника.
И в этот самый момент прямо перед ней из темноты показались два красных огонька и вперед неторопливо вышла крупная самоуверенная крыса. Крыса ничуть не боялась людей, напротив, она подошла вплотную, едва не наступив им на ноги. Вероника от неожиданности вскрикнула и пнула крысу ногой. Крыса, которая не ожидала от нее такой смелости, отлетела в сторону, перекувырнулась в воздухе и полетела в дыру в полу.
Часовой, услышав визг Вероники, запрокинул голову и схватился за рукоять меча. И тут на него свалилась крыса. Она упала за воротник плаща, скользнула под одежду и заметалась там, пытаясь выбраться на свободу. Часовой растерялся и замахал руками, пытаясь отделаться от непрошеной гостьи. И тут Воронов спрыгнул на него сверху.
От такого неожиданного нападения часовой упал. Воронов для верности ударил его по голове. Убедившись, что часовой не подает признаков жизни, Леонид Платонович подал знак Веронике. Девушка спустила ноги в люк и спрыгнула.
Она оказалась перед высокой дверью. Возле нее стоял Воронов, у его ног лежал часовой. Взглянув на его неподвижное тело, Вероника удивленно взглянула на Воронова и прошептала:
– Вы… вы его убили?!
– Кажется, нет! – он склонился над часовым, проверил его пульс и кивнул: – Пульс есть, дышит, но минут сорок пробудет без сознания.
– Вы меня с каждой минутой удивляете все больше! – проговорила Вероника.
– Я и сам себе удивляюсь! – признался Воронов. – Но нам нужно двигаться дальше.
Он стянул с часового плащ, надел его и повернулся к двери:
– Насколько я помню чертежи, здесь находится вход в главное помещение склада. Судя по тому, что эту дверь охранял часовой, именно сюда нам и нужно идти!
Дверь была не заперта, и спутники прошли в следующее помещение.
Они оказались в сводчатой галерее, широким кругом охватывающей огромный зал. Галерея опоясывала его на высоте десяти или двенадцати метров, как хоры охватывают главный неф собора. Когда-то в этом помещении богатый французский купец хранил лионские шелка и севрский фарфор, мебель красного дерева и брабантские кружева, драгоценные вина и деликатесы. Но от тех давних времен остались только несколько старых сломанных ящиков и груда мешков, в беспорядке разбросанных на галерее. Бывший склад был превращен в некое подобие тайного храма или святилища. В глубине зала возвышался прямоугольный алтарь из черного мрамора, накрытый красно-черным шелковым полотнищем. Перед алтарем стояли два бронзовых треножника, на которых были закреплены масляные светильники, испускавшие тусклый багровый свет и необычное сладковатое благоухание.
Позади алтаря возвышалось странное изваяние. Это была бронзовая статуя существа с человеческим телом, длинным крысиным хвостом и головой козла. Голова этого создания была увенчана короной, в которой сверкали несколько крупных рубинов.
Напротив алтаря были расставлены массивные резные кресла из черного дерева, как будто места для зрителей в театре. Правда, кресел этих было не так много, как в театре, – не больше дюжины. Видимо, представление, которое готовилось в этом зале, предназначалось для очень узкого круга зрителей.
В первый момент Веронике показалось, что, кроме них с Вороновым, в этом тайном храме никого нет, но затем она услышала шаги и увидела, что к алтарю приближаются Герман и Юлия.
Юлия по-прежнему двигалась послушно и безжизненно, как кукла-марионетка, Герман, напротив, был лихорадочно возбужден. В руке у него был саквояж. Подойдя к алтарю, Герман остановился, сдернул с алтаря красно-черное покрывало, повернулся к своей безвольной спутнице и проговорил тягучим, гипнотическим голосом:
– Скоро твой земной путь закончится, ты пройдешь великое очищение, и для тебя начнется новая, прекрасная жизнь. Взойди на алтарь и приготовься к ритуалу!
Юлия послушно поднялась на алтарь и легла навзничь на черный мрамор, крестом раскинув руки. Герман накрыл ее шелковым покрывалом и огляделся. Тут же из какой-то потайной двери показалась женщина. Сегодня на ней был длинный черный плащ с капюшоном, такой же, как тот, который Воронов снял с часового. Опущенный капюшон закрывал ее лицо.
– Я привел ее, Миледи! – проговорил Герман, низко поклонившись.
– А Вместилище?
– Вот оно, Миледи! – Герман открыл свой саквояж, достал оттуда бюст Робеспьера и протянул его женщине.
– Очень хорошо. – Женщина взглянула на алтарь и поправила шелковый покров, из-под которого виднелась рука Юлии. – Очень хорошо! Табакерка тоже у нас, так что мы можем приступать к Великому ритуалу. Сейчас я соберу всех братьев, а ты переоденься в ритуальный плащ.
С этими словами она достала хорошо знакомую Веронике табакерку и поставила ее на край алтаря. Герман рядом с табакеркой поставил бюст и вслед за Миледи покинул зал, скрывшись за малоприметной дверью.
– Скорее! – воскликнула Вероника, едва святилище опустело. – Скорее, мы должны увести Юлию, пока они не вернулись!
– Они заметят, если ее не будет на алтаре! – озабоченно проговорил Воронов.
– Что же делать?
Леонид поднял с пола несколько старых мешков и бросился к лестнице, которая вела с галереи в нижнюю часть зала.
Они подбежали к алтарю. Первым делом Вероника схватила табакерку, открыла ее потайное отделение и положила в него ключ. Покончив с этим, она сдернула шелковое покрывало.
Юлия лежала на алтаре, раскинув руки. Лицо ее было безмятежно, пустые глаза смотрели в потолок.
– Вставай! – окликнула ее Вероника. – Вставай скорее! Они сейчас вернутся!
На лице Юлии не шевельнулся ни один мускул, она лежала неподвижно, как восковая фигура.
– Да вставай же! – Вероника несколько раз ударила Юлию по щекам. Голова девушки от пощечин перекатывалась из стороны в сторону, но она по-прежнему не подавала признаков жизни.
Воронов стоял чуть в стороне с охапкой мешков в руках и озабоченно оглядывался.
