Что дальше?
За всю дорогу мы не проронили ни слова. В окошко я смотрела на город, в своей весенней красе похожий на театральную декорацию: плакучие ивы над рекой, фахверковые дома, прелестный старинный мост, который наверняка видела Роза, обслуживая клиентов «Леты». Причин здесь оставаться больше не имелось, но и уехать было некуда.
— Интересно, вернулась ли Гардинер, — проговорил Финн.
Это были его первые слова после утреннего вопроса, не снилось ли мне что-нибудь.
— Откуда? — Я непонимающе уставилась на него.
— Со встречи с английским офицером из Бордо, не помнишь?
Я и впрямь забыла.
— Но ведь это было вчера?
— Кажется, да.
Мы ведь не собирались ночевать в окрестностях Лиможа. Что дальше? — эхом бился вопрос. Что дальше?
Финн припарковался, мы вошли в гостиницу. В холле недавно натерли полы, запах мастики перебивал аромат свежих цветов на конторке портье. Цвет этих роз напомнил о нежном румянце на щеках моей кузины, и у меня опять заломило голову. Перед раздраженной администраторшей стоял рослый англичанин, считавший, что если орать, чужеземцы его непременно поймут.
— Эвелин Гардинер — иси?! В смысле, здесь?! Понимэ?! Гардинер!!
— Oui, monsieur. — Было заметно, что портье повторяет это уже в сотый раз. — Elle est ici, mais elle ne veut pas vous voir.
— Англе, английский?! Кто-нибудь?!
Мужчина обернулся: лет пятидесяти пяти, седоватые усы, гордо выпяченное брюхо. Костюм цивильный, но вид солдафонский.
Мы с Финном переглянулись, и он шагнул вперед:
— Я шофер мисс Гардинер.
— Вот и хорошо. — Незнакомец смерил Финна неодобрительным взглядом, хотя тон его был относительно дружелюбен. — Пожалуйста, доложите ей обо мне. Она меня примет.
— Нет, — сказал Финн.
Усы англичанина встопорщились.
— Разумеется, примет! Вчера мы вместе ужинали и прекрасно ладили…
Финн пожал плечами.
— Однако нынче она не желает вас видеть.
— Послушайте…
— Жалованье мне платит она. Не вы.
За спиной англичанина портье закатил глаза, а мое любопытство отыскало просвет в окутавшем меня тумане горя.
— Сэр, вы случайно не капитан Кэмерон?
Незнакомец не соответствовал созданному мною образу Кэмерона, но какой еще английский офицер по зову Эвы примчится из Бордо?
— Пройдоха Кэмерон? Вот еще! — Англичанин презрительно фыркнул. — Ну-ка, сгоняйте наверх, дорогуша, и скажите мисс Гардинер, что к ней пришел майор Джордж Аллентон, которому уже надоело тратить свое драгоценное время.
— И не подумаю.
Вышло дерзко, но я просто измучилась. И потом, чего ради я должна исполнять хамские приказы? Я порадовалась, что это не Кэмерон. В рассказах Эвы он мне нравился.
Побагровевший майор открыл рот, как будто изготовившись что-то рявкнуть, но вдруг сдулся.
— Чудесно, — пробормотал он, шаря в кармане. — Передайте этой старой карге, что Министерство обороны рассчиталось с ней за все ее прошлые заслуги. — Майор сунул мне в руку черную коробку. — Если угодно, пусть бросит в сортир, но я больше не намерен хранить это у себя.
— Вы давно ее знаете? — спросил Финн.
— Она работала у меня во время обеих войн. — Аллентон нахлобучил шляпу. — Но я жалею, что вообще связался с этой косноязычной лживой стервой.
Чеканя шаг, майор вышел на улицу. Мы с Финном опять переглянулись, и я опасливо приоткрыла коробку. Что там? Драгоценности, документы, взрывное устройство? С Эвой надо быть готовой ко всему. Но в коробке лежали награды — четыре ордена, пришпиленные к подушечке.
— Военный крест, Военный крест с пальмовой ветвью, орден Почетного легиона и орден Британской империи… — Финн тихо присвистнул.
Я медленно выдохнула. Значит, Эва не просто бывшая шпионка, она орденоносная героиня, легенда, и даже армейский чин, который терпеть ее не может, стоит перед ней навытяжку. Я потрогала орден Британской империи.
— Если это столь давние награды, почему она их не забрала?
— Не ведаю.
Глава двадцать шестая
Эва
Октябрь 1915
Их скрутили и повели к зданию вокзала. Орали конвоиры, выли сирены. Лили успела шепнуть, едва шевельнув губами: «Мы не знакомы. Ты выпутаешься».
Не глядя на нее, Эва помотала головой. Один дюжий немец чуть ли не волоком тащил Лили, второй вел Эву, у которой вмиг онемела заломленная за спину рука. Эва еще не вполне осознала весь ужас произошедшего, и мысли ее разбегались, точно мыши, застигнутые внезапно вспыхнувшим светом. Она качнула головой рефлекторно — нет, она не оставит подругу в лапах врага. Ни за что.
Конвоиры вновь заорали, и губы Лили проартикулировали всего одно слово.
Верден.
Эва похолодела. Широкомасштабное наступление немцев планировалось в начале следующего года. В Турне капитан Кэмерон ждал доклада. Шифровка с деталями операции была спрятана под кольцом на пальце Лили. Господи, если немцы ее найдут…
Времени на раздумья уже не осталось, девушки успели обменяться только отчаянными взглядами. Их втолкнули в караульное помещение, где расположились телефонист и наряд часовых.
— Задержанных развести, — приказал гауптман. — А я сообщу о них куда надо.
Эва очутилась в узкой комнате, где отдыхающая смена — человек шесть зевающих полуодетых солдат — совершала утренний туалет. Молодой белобрысый сержант в исподней рубахе вытаращился на неожиданную гостью, другой солдат, брившийся над ведром, застыл с бритвой в руке. Эва обшарила взглядом комнату. Нет, отсюда не сбежать. Стоит шагнуть к окну, как на нее бросится вся эта волчья стая. Вторая дверь с застекленным оконцем вела в смежную каморку. У Эвы перехватило горло, когда там она увидела Лили. Без шляпки, со сбившейся набок прической, Лили походила на маленькую девочку, нарядившуюся в мамину одежду. Но глаза ее сверкали, рот кривился в ухмылке. Привалившись к столешнице у стены, она стягивала перчатки, словно готовясь к чаепитию.
— Не троньте меня! — вдруг завопила Эва, взгляд ее заметался по комнате.
Немцы оторопели, поскольку никто ее не трогал. Эва орала, отвлекая внимание от соседней каморки, где Лили проворно сдернула кольцо с пальца.
— Руки прочь! — завизжала Эва.
Молодой сержант шагнул к ней, желая успокоить. Сквозь оконце Эва видела, как Лили, все так же кривясь в усмешке, сунула в рот и проглотила шифровку.
Обрадоваться Эва не успела. Гауптман, секунду назад вошедший в комнату отдыхающей смены, метнулся в каморку к Лили.
