– Почему Рыжий укусил тебя?
– Я не знаю, – пробормотал мальчик, пряча глаза. – Потому что он злой.
– Потому что ты обижал его? – предположил отец. Ответа не последовало, и он указал на дверь. – Иди в свою комнату. Сегодня ты без ужина.
– Тебе стоит задать ему хорошую порку, – заметил Крекс, как только Орталис закрыл за собой дверь. – Я порол тебя каждый раз, когда ты заслуживал, и это пошло тебе на пользу.
Командор не стал спорить с отцом. Зачем? Но он не был с ним согласен. В детстве Крекс часто наказывал его без всякой причины, и Грас пообещал себе, что никогда не будет обращаться со своим сыном (если тот у него появится) подобным образом. Изменилось бы что-нибудь, наказывай он Орталиса при первых попытках баловства? Вряд ли. Только помощь богов могла превратить Орталиса в хорошего мальчика. Отвлечься от этих тяжелых мыслей ему помогло продолжение разговора.
– Как Букко умудряется оставаться главой совета регентов, после того как он продал нас Дагиперту?
«Продал Низвергнутому», – почти произнес он. Но никому еще не удалось доказать связь короля Фервингии и Низвергнутого. Даже аворнийские крестьяне, что жили сейчас под властью фервингов, не были бездушными рабами, как те, что попали в рабство к ментеше, которые относились к ним как к скоту.
Крекс не замедлил с ответом:
– Оттого что во дворце заседает стадо бесхребетных свиней.
Эстрилда добавила:
– Ланиус слишком мал, чтобы править самостоятельно. И это продлится еще много лет. Кто может управлять государством? Королева Серфия?
– Неужели она справилась бы хуже Букко? – спросил Грас.
Крекс не смог сдержать громкий смех:
– Если ей представится такая возможность, сынок, она сможет тебе это доказать.
– Добрый день, ваше величество. – Лептурус поклонился Ланиусу.
– И тебе добрый день. – Ланиус отвесил поклон командиру своей гвардии.
К его удивлению, Лептурус вытащил из вышитого золотом кошелька, который он носил на своем поясе, пергаментный свиток.
– Прочти это, – сказал он, едва шевеля губами. – Прочти и сразу уничтожь.
Не меньше любого мальчишки Ланиус обожал таинственность. Он развернул пергамент. Записка была короткой и лаконичной.
Ты хочешь, чтобы твоя мать вернулась во дворец? Если так, помоги Лептурусу.
– Итак, ваше величество? – спросил суровый гвардеец.
Прежде чем ответить, Ланиус порвал пергамент на мелкие кусочки, затем подошел к окну и развеял их по ветру. Когда он обернулся к Лептурусу, тот одобрительно кивнул. Юный король Аворниса прошептал:
– Ты знаешь, что я очень хочу, чтобы она вернулась. Как мы можем сделать это?
– Поживем – увидим, – спокойно сказал Лептурус. – Ты действительно хочешь жениться на фервингской принцессе?
Лицо Ланиуса скривилось от отвращения.
– Я не хочу жениться ни на ком. Как можно хотеть иметь дело с девчонками? – произнес он с презрением.
Мохнатые брови Лептуруса дрогнули. Уголки его губ дернулись, сдерживая улыбку.
– Всему свое время, – заметил он.
Мальчик всегда был готов оспорить что угодно, но Лептурус не дал ему продолжить.
– Не важно. Пригласи Букко во дворец и скажи, что ты не собираешься жениться на принцессе, как ее там зовут...
– Обратит он внимание на мои слова? – поинтересовался Ланиус. – В конце концов, он – глава регентского совета. Он правит Аворнисом, а не я.
– Букко может управлять королевством, – ответил Лептурус, – но не тобой. Если ты скажешь, что не согласен жениться, ему останется только попытаться переубедить тебя.
– Не знаю.
Ланиус не был уверен, что ему хочется посмотреть, что предпримет Букко. Но если это поможет изгнать архипастыря и вернуть его мать, он должен попробовать.
Когда он кивнул, Лептурус одобрительно похлопал его по плечу, так что он зашатался.
– Славный паренек, – сказал он. – Ты позовешь кого-нибудь написать ответ или сделаешь это сам?
– Конечно сам.
Ланиус выпрямился во весь свой рост и все равно достал только до середины груди Лептуруса. Командир королевской гвардии кивнул.
– Хорошо. Без сомнения, ты справишься с этим лучше, чем любой секретарь. Попроси его прийти завтра утром. Об остальном позаботятся. Легче и безопаснее справиться здесь, а не в соборе.
– Позаботиться о чем? – спросил Ланиус.
Лептурус так взглянул на него, что мальчик понял: ответа ему не дождаться. Он почувствовал, что начинает сердиться, но овладел собой и кивнул:
– Не важно. Я напишу письмо.
Написав, он послал его со слугой, которому доверял больше, чем остальным. Вскоре тот принес ответ от Букко.
Я буду во дворце, ваше величество. Уверен, я смогу переубедить тебя.
– Ха! – сказал Ланиус. – Я могу поспорить, что не сможешь.
Букко появился в назначенный час. Ланиус принял его, как положено королю. Хотя он не имел реальной власти в Аворнисе, но его положение давало ее иллюзию. Архипастырь для визита во дворец выбрал самую роскошную мантию, расшитую золотом и украшенную жемчугом, сапфирами и рубинами. Он играл в ту же игру, что и Ланиус, но его власть была реальной. Не успел он закончить свое приветствие, как в зале для приемов появилась королева Серфия в сопровождении Лептуруса и двух гвардейцев.
– Мама! – Ланиус бросился к ней.
– Назад! – скомандовал Букко.
Юный король, к своему ужасу, остановился, не коснувшись протянутых рук матери. Архипастырь указал пальцем в сторону Серфии. Казалось, носи он на поясе меч, он наверняка направил бы его на женщину.
– Вам запрещено появляться во дворце, мадам.
– Теперь это будет запрещено вам, сударь, – произнесла Серфия с холодным презрением.
Она обернулась к своему сыну, и тот, поняв, что не должен подчиняться архипастырю, обнял ее.
– По какому праву? – повысил голос Букко.
– По моему приказу, – ответила королева Серфия.
– И моему, – добавил Ланиус. Серфия продолжила:
– Все регенты проголосовали за твое изгнание из совета – ты посмел предложить этот брачный союз. Они безоговорочно согласились со мной, что тем самым Аворнис оказывается в кровавых руках Дагиперта. Вот их решение. – Она протянула Букко свиток пергамента. – Они также избрали меня, как вдову короля Мергуса, главой регентского совета до совершеннолетия Ланиуса.
Архипастырь прочитал свиток, скомкал его и бросил на пол.
– Это возмутительно! Незаконно!
– После того, что ты сделал... Радуйся, что пока еще жив! – произнес Ланиус – Но если ты не уймешься, все может измениться.
