Мне не всегда нравился тон этой фаворитки, но в одном ей нельзя было отказать, она никогда не сюсюкалась даже с собственной дочкой. И, увы, не сглаживала углы.
— Ваше высочество, чего же вы замолчали?
— Я…сказать, — вот теперь я узнаю Азарину. — Я правду сказала. Она не мама.
— И это дает вам право говорить гадости? — снисходительно уточнила леди Ритана. — А знаете ли вы, ваше высочество, что за клевету и обвинения полагается суровое наказание? Даже принцев и принцесс наказывают.
Может это было неправильным, отдать нить разговора в руки леди Ританы, но честно, я и растерялась, и не знала, что говорить. Если меня и можно было назвать причиной гибели фавориток, то с большой натяжкой. Это же не я их науськивала убивать меня и моих еще не рожденных детей?
— Наказать? Я принцесса! — Азарина не была оригинальна. Как это часто бывало, девочка топнула ножкой. — Я хотеть…
Что она там хотеть дослушать не вышло. Потому что появился Данерт.
— Что происходит? Почему мне докладывают, что принцессы подрались? Аленсия, Азарина, останьтесь, остальные вернитесь в комнаты. — Это уже было распоряжение служанкам и нянькам. Выждав пару минут, Данерт вопросил. — Что послужило причиной?
Мы все затаили дыхание, склонившись в реверансах. Нам-то подниматься никто не разрешал, впрочем, у меня были поблажки, а потому я разогнулась. Что все равно не спасло меня от пинка малышей. Да уж, детки у меня явно с норовом. На Земле я бы сказала, что футболисты, а тут, даже не знаю, кем эти нетерпеливые зайчики будут.
— Леди Ритана, можете встать. — Данерт даже не обернулся. — Аленсия, я жду ответ.
Дети одинаково побаивались любящего папочку. В таком настроении его и я побаивалась. На уровне инстинктов. Умом-то понимала, что он ничего плохого никому не сделает. А вот аура такая была, устрашающая.
Но Аленсия упорно молчала, начиная осознавать, если принца выдернули из дворца по поводу драки, то пахнет жареным и им может влететь куда сильнее, чем казалось.
— Аленсия, — таким тоном протянул Данерт, что даже девочкам стало понятно, если они и дальше станут хранить молчание, будет только хуже.
Поэтому я не удивилась, когда они заговорили хором:
— Она убивала, и мы без мать теперь…
— Азарина солгала. И я ударила.
— Тихо! — приказал муж и указал на Азарину. — Сначала ты. Но не здесь.
Никто опомниться не успел, как Данерт создал портал и подхватив обеих дочерей исчез.
Вот так номер…
— Полагаю, на этом мы можем и разойтись, — подвела итог леди Ритана.
— Постойте, — попросила я, видя, что она уже направилась к двери. — Спасибо вам. Я растерялась и не знала, как себя вести в такой ситуации.
— Неудивительно, — пожала та плечами, — вы среди нас недолго, а я уже не первый год живу с другими бывшими временными женами. Запомните, миледи, здесь не может быть друзей, не стоит ни с кем сближаться.
И на этой ноте она плавно удалилась, оставляя меня в полном замешательстве. Нет, оно и понятно, что среди серпентария гадюк не меряно, но… Может я слишком чувствительна стала и расслаивалась? Вряд ли леди Ритана стала бы защищать меня, если бы сама же и выдала информацию Азарине…
По-хорошему это мог сделать только один человек. Точнее одна… И ее-то как раз не было во время разборок. Странно, не правда ли? Ей ведь должны были доложить… Даже я, когда сюда бежала, видела служанку, которая кинулась ко мне, но сказать ничего не успела, поняла, что я уже знаю.
И для чего леди Таури настраивать детей против меня, если она сама горячо заверяла, что и не помышляет о роли королевы?..
*
Вопреки дикому желанию пойти и прямо на месте разобраться с бессовестной Таури, я пошла в свои покои. Я была уверена, что после разговора с дочерями, Данерт придет ко мне. Он-то уж точно знает, в каком волнении и смятении я нахожусь, а значит, обязательно придет утешать.
Наша связь становилась все глубже, прочнее, даже мимолетные эмоции, которые я испытывала, отголосками ловил он. Если я смеялась с детками, он мог улыбаться во время совещаний во дворце, чувствуя, что мне хорошо. Он сам об этом рассказывал.
Если я грустила, то грустил и он. А потому я не сомневалась, и придет, и все объяснит, и постарается успокоить.
А вот уже в своей комнате я позволила взять эмоциям верх. Это пока шла по коридорам замка, лицо сохраняла. А сейчас прям от души высказала вслух все, что думаю по поводу ситуации. И мне полегчало…
— Прости, но ты так хотела подругу, что я не стал лезть к ней в голову. А надо было…
Недофей появился внезапно. То есть пока я круги по спальне наворачивала и ругалась на чем свет стоит, он носа не показывал. А теперь, когда я поостыла, решил покаяться… Умно.
— Знать бы где упасть, соломку бы подстелила. — Вздохнула я. В конце концов, он хоть и бог, но ведь старается помогать, вон о моих личных чувствах вспомнил. О том, что я действительно хотела быть друзьями с леди Таури. — Все хороши, я и забыла, что нельзя расслабляться.
— Скоро станет легче, его высочество надавил на совет наместников, бывших жён будут выдавать замуж. Тех, что сейчас в столице, даже спрашивать не будут о детях, которых они оставили. А вот с леди Ританой и леди Туари могут возникнуть проблемы. Они-то рядом с дочками остались.
— Леди Туари явно оказалась умнее всех, — вздохнула я. — Зачем бежать за мужиком, если можно показать себя заботливой мамашей всем горошинкам. Умная стерва.
— Сабрина, — глухо позвал Бог и я вскинула голову, чтобы замереть в недоумении.
— Ты опять вырос, — просипела я. — Почему?
— Ты это называешь вырос? — сокрушенно выдохнул недофей. — Тело ребенка…
— Вот именно, а был козявкой, — фыркнула я. — Но странно, с чего вдруг?
Я всерьёз заинтересовалась данным феноменом. За эти четыре месяца у недофея были скачки в росте, но незначительные. Хотя я точно знала, что бог еще неоднократно купался в водопаде. С нулевым результатом.
— Данерт… это, слушай, я сейчас вернусь! Хорошо? — недофей вытянулся по струночке и не дав мне никак среагировать исчез.
Ну, здравствуйте! А мне теперь мучайся от любопытства?
Увы, скучать мне не пришлось.
Раздался стук в двери и Ариша доложила, что в гостиной меня дожидается леди Таури. И буду ли я любезна ее принять сейчас, или предложить леди прийти позже…
Наверное, не самая лучшая идея была встречаться с гадиной сейчас, да еще без поддержки бога. Но меня такая злость вяла, что разум отказал.
А потому я кивнула, поправила перед зеркалом прическу, потренировала доброжелательную улыбку и только после этого вышла из спальни. Нет уж, признаваться ей, что подозреваю ее в том, что она за моей спиной говорит гадости детям и настраивает тех против меня, я не стану. Посмотрим, кто еще кого переиграет. С этими мыслями я вышла в гостиную.
