– Командир, а кого бить-то будем? – спросил Артем. – Никого нет.
– Видишь вал?
– Вижу.
– Дальность от ближнего к нам торца и дальность до дальнего!
Радик прильнул к ЛПР и доложил:
– Ближний восемьсот сорок, дальний тысяча триста двадцать.
– Принял… – Паша внес полученные измерения в блокнот.
Измерили ветер – был полный штиль. Это был подарок судьбы для снайперов и фатальный рок для противника.
– Пехота пошла, командир, – доложил наблюдатель.
– Вижу, – ответил Паша. – Сейчас должны занять позицию за валом.
Справа впереди в поле навстречу врагу двигались с десяток БМП сирийцев и бэтээры частной военной компании – два новых БТР-82, один из которых только что вывозил снайперов на позицию, и несколько старинных БТР-152, один из которых с коротких остановок вел огонь из зенитной пушки ЗУ-23, установленной в десантном отделении. БМП поливали трассерами стоящий перед ними опорный пункт. Зрелище было феерическим.
Пока не появился враг, Паша и его снайперы чувствовали себя сторонними наблюдателями на этом празднике жизни, но вот из «опорника» стали выбегать человеческие фигурки и падать на вал, занимая за ним свои оборонительные позиции.
– Вижу пехоту противника, – доложил Луговой. – Десять, двенадцать…
Паша и сам уже неотрывно смотрел в подаренный бинокль, с замиранием сердца наблюдая, как боевики, вооруженные пулеметами и гранатометами, сноровисто и быстро занимают свои позиции, готовясь к отражению атаки. Перед ними рвались снаряды, которые, как было видно Шабалину, не приносили им никакого вреда.
– Цунами, я Барс, перенеси огонь на сто метров дальше!
Просьба осталась без ответа.
– Командир, это же дымы… – догадался Артем.
– Точно, – Паше хотелось сквозь землю провалиться – надо же было так пролететь.
Атакующие вошли в полосу дыма. До позиций врага им оставалось пройти не более трехсот метров.
– Я работаю по ближним, – сказал Паша. – Вы – по дальним.
– Есть, – отозвался Бушуев.
Ну, вот и началась настоящая работа – именно такая, какая и подразумевается в снайперском мастерстве – спокойная, размеренная, планомерная. Паша отвел затвор в заднее положение и отпустил его – специальный снайперский патрон оказался в стволе. Упоры сошки выставлены на специальном опорном коврике, позволяющем хорошо фиксировать положение винтовки. Под левый кулак подложен мешочек с гречкой, как опора для приклада. Маховичок вертикальных поправок Паша выставил на 9, рассчитывая стрелять по целям, расположенным чуть далее переднего торца вала, целясь в нижнюю часть туловища. По горизонту, в отсутствие ветра, поправками можно пренебречь.
За валом тоже чувствовалось напряжение – боевики время от времени приподнимались, глядя вперед, но огня не открывали, не видя целей. У многих были гранатометы, и это говорило об их хороших шансах на уничтожение приближающейся бронетехники.
– В первую очередь уничтожать гранатометчиков! – скомандовал Шабалин.
– Принял, – отозвался Бушуев.
– Есть, – отозвался Луговой.
– Стрелять в максимально высоком темпе, – пожелал Паша. – По готовности – огонь!
В сетке прицела Паша видел скопление людей, которые представляли собой идеальную цель – хорошо же придумал Федяев, выставив снайперов во фланг врагу! О таком расположении огневой позиции любой снайпер может только мечтать: при удачном стечении обстоятельств одна пуля, выпущенная из «СВДС», может поразить сразу несколько человек, чего уж тут говорить про сокрушительное действие крупнокалиберной пули «АСВКМ»!
Паша завершил постановку тела и расслабленно замер. Вдохнул – выдохнул. На миг прикрыл глаза, давая им короткий отдых перед работой. Открыл. Посмотрел в прицел. Вот какой-то боевик приподнялся, высматривая наступающих. Он очень удачно расположился на прицельной марке.
– Прощай, – прошептал Паша и потянул спуск.
Спусковой крючок уперся в контрольную резинку, всего лишь на миг растягивая жизнь обреченного боевика. Шабалин вне всяких сомнений, в полной ясности и осознании происходящего, уверенно додавил спуск. Винтовка растянуто хлопнула, толкнула в плечо.
В прицел Паша увидел едва заметный турбулентный след летящей пули, а затем фонтанчик пыли, взметнувшийся на валу прямо перед боевиком.
Это был промах.
– Повезло, – хмыкнул Паша. – Но ветра же нет… прицел сотряс? А ну…
После выстрела винтовка практически не сбилась, и совместить прицельную марку с другим телом, страстно возжелавшим встречи с прекрасными гуриями, не составило особого труда. Выстрел!
И снова фонтанчик пыли взвился на валу, заставив боевика пригнуться. Пули сносило вправо.
– Командир, – сбоку раздался спокойно-насмешливый голос снайпера-наблюдателя. – Деривацию выставьте, пожалуйста. Ноль-пять одной тысячной вправо. Не лишайте духов удовольствия.
Паша чертыхнулся – ну конечно! Как он мог забыть про эффект деривации! Нет, конечно, про деривацию он знал все и, конечно, умел с ней работать… но одно дело это делать по бездушным мишеням на мирных полигонах в спокойной обстановке, и совсем другое – по врагу. По живому врагу, который может и в ответ вломить.
Барабанчиком боковых поправок нужно сдвинуть среднюю точку попадания на половину тысячной. Это дело трех секунд.
В этот момент духи, как по команде, все поднялись над валом – бронетехника наступающих показалась из-за дымной стены.
Паша вывел прицел в центр живой массы и в высоком темпе, лишь успевая поправлять винтовку после каждого выстрела, открыл огонь. Справа гулко ухнул крупнокалиберный монстр, и Шабалин увидел, как в стане врага вверх, кувыркаясь, взлетело человеческое тело.
Стреляя вдоль вала, Паша, конечно, видел результат своего труда – стоящих людей становилось все меньше и меньше. Не важно, куда попадали пули – на такой дальности их естественный разлет уже превышает габарит человеческой груди, но скученность людей делала свое дело. Получив ранение, смертельное или легкое, люди валились к основанию вала, не имея возможности продолжать вести бой по отражению атаки. Именно это и было задачей снайперов – предотвратить попытки сопротивления, подавить врага огнем, заставить его отказаться от своих планов – путем его физического уничтожения, путем причинения ему ранений, которые заставят его заниматься самоспасением, а не отражением атаки…
Паша не заметил, как вставил второй магазин, а потом и третий. Рядом громко ухала «АСВКМ», после каждого выстрела сопровождаемая ветвистой бранью входящего в азарт Артема Бушуева.
– Радик, – крикнул Паша. – Контролируй тыл! Мы сами справимся!
Луговой обернулся назад – сзади никого не было.
Расходуя третий магазин, Паша оценил результат стрельбы: из примерно двух десятков боевиков, занявших позиции за валом, только трое побежали на опорный пункт, с которого пришли на вал. Остальные остались лежать под валом.
