— ШЕМ!
Почудилось, что тлеет одежда.
— Шшшшшш
Я закашлялась, больно прикусив язык. Едкий дым проник в легкие, не давая сделать ни одного вдоха. Трилистник вдавился в ладонь, раня до крови. Падая на пол, я ощутила его проснувшуюся силу. Рядом плашмя рухнул Шем. Серое пламя сомкнулось над нами. Но пощадило. Или встретилось с преградой, созданной кулоном.
Какая разница?
Я задыхалась от кашля. Никакая невидимая защита не спасет. Маги не способны жить без воздуха. Что хуже: умереть от огня или удушья?
Сознание уплывало.
Мои лапы шагали вверх по побитой временем винтовой лестнице. На тихий плач скрипки. О, боги! Урсул вновь преследует Эмилио! Не отстанет от мэтра даже в миг моей смерти!
Поворот. Еще один.
Площадка, залитая лунным светом. А в середине…
Нет, там был не Эмилио Ван-се-Росса.
Спиной к входу стояла девушка в синем платье и каштановыми волосами. Почти, как у меня. Она нежно водила смычком по струнам. Скрипка плакала в ответ. Не печально, как в руках среднего герцога. Горько. Но то была невыносимая горечь, скручивающая внутренности, разрывающая сердца.
— Вот и ты, Лилит, — проговорила девушка, опуская смычок.
Она не оборачивалась. Я не видела ее лица.
— Тебе рано сюда, девочка. Хотя ОНИ считают иначе. Думают, твоя жизнь принадлежит ИМ. Так и есть, на самом деле. Но ведь ты способна с этим поспорить, верно?
Изо рта вырвался хрип. Из моего рта. Не Урсула.
Последнее, что я увидела — мужчину в черно-белом плаще, раздвигающего руками серое пламя Шема. К нам — поверженным — подобно божеству шагал Рэм Дюваль. Огонь послушно расступался перед ним, оседал, склонялся в почтительном поклоне. Длинные холодные пальцы коснулись моего лба.
— Дыши, Лилит. Тебе рано умирать.
«Рано», — шепнул к голове еще один голос. Тот, что выманил из спальни в ночь духа.
Шепнул ехидно, намекая, что заберет мою жизнь в строго отведенное время.
— Не дамся, — прохрипела я, прежде чем навалилась тьма.
Глава 10. Свидание по-дружески
Я провалялась в кровати больше недели, выздоравливая после атаки Шема. Первые сутки
— в лазарете, затем в нашей с Агнией спальне.
— Полуцвету не положено здесь задерживаться, — объявила хозяйка целительского блока леди Виэра, прежде чем отправить восвояси.
Прозвучало грубовато, но сухопарая дама с легкой сединой в русых прядях лишь следовала правилам. С ее стороны не ощущалось неприязни или презрения. Леди Виэра вела себя любезно, снабдила лекарствами и трижды присылала письма в блок полуцветов, справляясь о моем самочувствии. Шему помощь целительницы не понадобилась. Своими силами отошел от легкой контузии после встречи виска с полом. Он даже дымом не надышался! Родной дар не коснулся темного мага.
Нет, я не злилась на Шема. Какие обиды? На собственной шкуре проверяла, каково не уметь контролировать мощь. Мэтры тоже решили не припоминать парню подкопченный коридор. Однако директор подстраховался и назначил парню дополнительные занятия с Дювалем. В том же зале, где тренировалась я с Эмилио. Но не в утренние часы, а по вечерам. Я искренне посочувствовала сокурснику. Врезаться в магическое стекло — удовольствие сомнительное. Но всё лучше, чем темница до конца дней.
Увы, Свен и Джемма избежали наказания. Никто из полуцветов не заметил их в памятном коридоре, а полноценные не подтвердили моей версии. Да, Рэм Дюваль нашел обгоревший магический кубик, зачарованный лишать талисманы сил. Но чьими стараниями он взлетел в воздух, без свидетелей не определить. Мои же слова — всего лишь мои слова. Кому интересно мнение полуцвета, точащего зуб на мага из благочестивого семейства Фаули?
В общую гостиную я спустилась за три дня до осеннего маскарада. Ранним утром.
Застала на диване у окна Шема за чтением толстенной книги.
— Привет, — парень неловко улыбнулся.
Он давно жаждал со мной объясниться, но в охраняемую магией девичью спальню попасть не мог, передавал пожелания скорейшего выздоровления через Агнию.
— Читаю параграфы о красных магах, — пояснил Шем, откладывая учебник. — Мэтр Риц обещал спустить три шкуры, если не перечислю цвета, с которыми они дружат, а с какими враждуют. Я у него теперь вроде любимой зверушки.
— Сожалею, — я присела на край дивана. — Риц — тот еще гад.
— Угу, — Шем помолчал. — Лилит, мне жаль, что я тебя ранил.
— Брось, — отмахнулась я. — Сама напросилась. Не полезла бы тебя останавливать, не подгорела бы, как блинчик на сковородке.
На лице бедолаги не осталось ни кровинки, пришлось заверять, что я пошутила и вообще чувствую себя прекрасно, хоть прямо сейчас готова горы сворачивать и моря осушать. Шем слушал, грустно кивая и поглаживая пухлыми пальцами корешок книги.
— Я сам испугался, — признался он, когда мое красноречие иссякло. — Дело даже не в полноценных, ржавших, как кони. Они лишь подлили масла в огонь… Тьфу! Зря я про огонь. Лучше не упоминать. От греха.
— Ты расстроился из-за письма? — осторожно спросила я. — Из дома?
Шем взлохматил пятерней густые черные волосы.
— Нет у меня больше дома, Лилит.
Я уставилась на сокурсника, как бестолковая курица, а он развел руками.
— Маму новый герцог выгнал. Развалюху нашу отдал другой семье.
— П-п-почему?
— Старый герцог умер. Это он разрешил нам остаться после моего рождения. В качестве напоминания сыну о грехе.
Я охнула.
— Новый герцог — твой…
— Не называй его… так.
— Прости.
На втором ярусе скрипнули половицы, кто-то торопливо зашагал по лестнице. Шем раскрыл учебник на первой попавшей странице и уткнулся в нее, пряча эмоции от посторонних.
— О!
Перед нами предстал заспанный Кайл Нестор. Он явно не ожидал застать кого-то в общей гостиной в такую рань. Особенно меня.
— Лилит, рад видеть, — надоедливый староста быстро пришел в себя, приосанился и поправил всклоченную спросонья рыжую шевелюру. — Боялся, ты не успеешь выздороветь до осеннего маскарада, и я останусь без пары.
У меня отвисла челюсть. Еще чуть-чуть, и об пол ударится!
— Э-э-э…
На большее не хватило ни сил, ни воображения. В свете ночи духа и последующих событий, я напрочь забыла о бредовой затее Кайла пойти вместе на маскарад.
— Ты и так останешься без пары, — неожиданно вмешался Шем, захлопывая ни в чем неповинный учебник. — Лилит идёт со мной. Она — моя девушка. Ты не в курсе?
