Вдруг, правда, случится второе?
Но нет. Как же я без тайного общества! Или оно без меня!
Закорючки мертвого языка ловко сложились в три слова:
— Орден полной луны.
Глава 19. Вычислить полуцвета
Накануне ночи духа в замке поселились уныние и нервозность. Ученики шепотом обсуждали способы не спать до рассвета, позабыв, что все они не раз испробованы предыдущими поколениями. Мэтры, которым не полагалось упоминать местную достопримечательность, тревожились не меньше. Алакс Риц вместо разглагольствования велел классу читать два следующих параграфа, а Герман Шаадей предоставил нас самим себе. Одна Дитрих гоняла полноценных до посинения на тренировке по защите.
— Почему мэтры не могут прогнать духа? — проворчал Шем. — Они же сильные маги.
— Значит, дух сильнее, — сделал неутешительный вывод Лиан.
Из нас четверых он один не воспринимал угрозу всерьез. Конечно, мальчишка не радовался перспективе окунуться в новый ночной кошмар. Но в целом относился к происходящему, как приключению. Опасному, но увлекательному. С другой стороны, чего ему бояться? Лиан, в отличие от нас, не видел взбешенную помощницу духа.
— Ты думаешь, что летающая нечисть — леди Сесиль? — спросил Шем шепотом, хотя закричи он в голос, вряд ли кто услышал бы. Гомон в аудитории стоял невообразимый.
— Не знаю.
— Агния уверена.
— Это не доказательство.
Пока я лежала в целительском блоке, огневичка старательно приглядывалась к вредной воспитательнице и ее пострадавшей ладони. Но когда леди Сесиль, наконец, сняла повязку, на коже не осталось и следа от травмы. Был ли это ожог, мы не знали. Однако подозрения Агнии лишь крепли. Сами по себе.
— Но если воспитательница опять явится? — не унимался Шем.
— Кто-то точно явится. Смирись.
Я злилась. Нытье Шема мешало думать. Впрочем, я и так только и делала, что думала. Об ордене полной луны. О старинном свитке, который мне не дали прочесть дальше первой строчки. О реакции полноценных на моё очередное умение. Участники треклятого ордена подозревали, что свиток способен мне открыться, но, когда сие случилось, напомнили заблудившихся в лесу детей — растерянных и бестолковых. Стояли и пялились на меня, как на неведомую зверушку, попавшуюся навстречу.
А потом они очнулись и поругались. Юмми твердила, что меня надо привлечь к некому обряду — в следующем месяце, в этом поздно. Элиас нервничал, мол, его родственникам крайне не понравится вовлечение меня в орден. Рашель качала головой, заверяя, что Тео, скорее, удавится, чем допустит полуцвета к обряду. Один Ульрих молчал, что нервировало меня сильнее криков остальных. В зелени глаз плясали странные искорки. Гнев? Одобрение? Демоны знают…
— Урок окончен, все свободны! — объявила Дитрих, хмуро взирая на раскрасневшиеся от стыда щеки Нильса Бернарду. Мальчишка вновь отличился. Отбил заряд чужой магии в преподавательницу. К счастью, магиня владела защитой отменно, успела погасить огненный шар.
Мы вчетвером покинули аудиторию последними, чтобы не идти по замку рядом с ватагой полноценных. Снаружи, прислонившись к стене, поджидал Эмилио Ван-се-Росса. Мэтр мягко улыбнулся мне, справился о самочувствии и посетовал на невозможность тренировок из-за неокрепшего после ожогов здоровья. Я напряглась, заподозрив неладное. Ему-то что от меня надо? Но, оказалось, средний герцог явился не по мою душу.
— Леди Летисия, — обратился он к бывшей возлюбленной, выходящей в коридор со стопкой домашних работ в руках. — Можно на пару слов?
Хорошо, что у Дитрих реакция хорошая. Листы с сочинениями дружно дрогнули, но на волю не вырвались. Растерянность на лице магини быстро сменилась безразличием.
— Конечно, мэтр Ван-се-Росса.
Никакой заинтересованности. Лишь холодная вежливость. И не скажешь, что до сих пор страдает по красавцу-брюнету.
Эмилио с несостоявшейся супругой неспешно отправились в одну сторону, мы с друзьями-полуцветами в другую. Для стороннего наблюдателя ничего из ряда вон не произошло. Обычное общение двух педагогов. Но я-то знала, что эту парочку способно свести вместе лишь нечто грандиозное. Не покидало ощущение, что дело в ночи духа или ордене. Эх, сейчас бы мне не помешала способность Урсула «греть» синие уши.
Вечер в особом секторе прошел нервно. Я скрылась от бесконечных разговоров о предстоящем ночном «веселье» в спальне. Полистала «Непопулярные легенды», но не обнаружила ничего нового. Вторая спрятанная на страницах тайна осталась недосягаемой. Тогда я переключилась на «Историю Гвендарлин», но высокопарный слог быстро вогнал в тоску. Пришлось позаимствовать очередной женский роман у Агнии и с ним коротать бесконечное время.
Я, как и все вокруг, страшилась надвигающейся ночи. Опасалась помощницы духа. Хорошо, что кукла со мной. Она убережет от транса и прогулок по коридорам на зов. Но не от кошмаров, являющихся в новолуние — о прошлом Гвендарлин и пожаре, поглотившем половину замка. При одной мысли о пламени, вырывающемся из окон, спина покрывалась липким потом. Слишком свежи воспоминания об огненном шторме и мучительном лечении.
Свет в спальне погас сам собой.
— Вот напасть, — захныкала в темноте Агния.
Я не ответила, повернулась к стене, стискивая куклу. Будь, что будет.
Не знаю, сколько прошло времени. Я не заметила, как перешагнула грань. Над головой пронесся огненный всполох, и я повалилась на колени, прикрываясь руками. Поздно. Пламя бушевало везде: пожирало ковры на полу и портьеры на окнах, жадно лизало древние камни стен и потолков. Бесновалось и ликовало, празднуя победу.
Мне тоже полагалось гореть, корчась безумным зверем от всепоглощающей боли. Задыхаться в ядовитом дыму. Но нет. Мы с древним пожаром оказались в разных измерениях. Я сидела прямо в огне, но он не причинял вреда. Языки пламени, словно пальцы, перебирали фальшивые волосы, гладили кожу, касались одежды. Но я не чувствовала и намека на жар. Ничего не чувствовала. Только горечь и обиду за искалеченный замок.
— Не получается. Я не успеваю завершить обряд, Дарлин
Я увидела их со стороны — супругов Ван-се-Рмун. Белокурая Гвенда, сжалась у стены, словно птичка зимой, и творила некую магию. Разглядеть движение рук мешало пламя. Дарлин стоял ко мне спиной, закрывая собой жену. Огонь подобрался слишком близко, белая рубашка тлела, покрывалась дырами. А кожа…
Меня чуть не вывернуло наизнанку. Я слишком хорошо помнила, какую боль причиняли эти ожоги — с прошлого раза, когда смотрела на Гвенду глазами мужа. Но еще лучше я запомнила собственную боль из-за нападения первогодок и тошнотворный запах горелого мяса.
— Поторопись! — взмолился Дарлин. — Мы не можем сдаться!
Но огненная стихия тоже не планировала отступать. Не в ее характере. Она — хищник. Погнавшись за добычей, не дает той шанса избежать страшной участи. Стена пламени накрыла основателей, а ее сестра-близнец ударила в меня. Дважды перевернувшись в воздухе, я рухнула плашмя, отбив живот, колени и подбородок.
