В исторической перспективе победили именно чопорные аристократические клубы, бравшие пример с Уайтс-клуба. Дух снобизма и осознания своей элитности был присущ и клубам людей более скромного общественного положения.
Аристократам стремились подражать все слои общества. Иногда члены какого-нибудь клуба лакеев начинали хоть в чем-то вести себя подобно графам и герцогам. В 1898 году произошел раскол в клубе газетных рисовальщиков. Часть клубменов потребовала, чтобы ужин подавался горячим, в то время как консервативное большинство настаивало на том, что ужин всегда был холодным и должен таким оставаться во веки веков. Раскольники покинули клуб, чтобы основать свой собственный.
Но конечно же, роль в политике играли не члены этих клубов. В аристократических клубах еда была значительно дешевле, чем в любом ресторане, – ведь в клубе никто здесь не стремился извлечь прибыль из ресторанной наценки. Член клуба мог получить ресторанный обед за пять шиллингов, а в ресторане с него взяли бы полтора фунта (в этот период рядовой англичанин редко зарабатывал больше пяти фунтов в месяц).
Алкоголь также был дешев, поскольку до начала XX века от клубов не требовали лицензию на виноторговлю. Во многих клубах можно было даже ночевать, что давало новые удобства.
Но главное – в клубах вырабатывалось общественное мнение, велось непринужденное общение. Члены правящего класса решали в них, что хорошо для всей Англии, всего Соединенного Королевства, всей Британской империи.
Даже на фронтах Первой мировой войны возникали новые клубы. Возник клуб «Батальон спортсменов», в который брали «имеющих опыт стрельбы и охоты…», причем исключительно «представителей высшего и среднего класса». Известен «Батальон коротышек», для людей ростом не выше 160 сантиметров, и как минимум три фронтовых футбольных клуба.
Только после Второй мировой войны число клубов стремительно сократилось со 120 в 1945 году до 40 в 1985-м. Но и сегодня говорят: «Нет ничего такого, что не могло бы быть решено в течение часа за бокалом шерри в Уайтс-клубе».
Кому же служил Майкрофт Холмс?!
Уже понятно: Майкрофт Холмс не мог работать вне клубной системы. Мало сказать, что Майкрофт Холмс служил своему государству. То есть государству он тоже служил, но государству очень уж своеобразному. Вероятно, для Майрофта Холмса (как, впрочем, и для Ватсона и Шерлока Холмса) «государством» была совокупность людей, имевших некий образовательный, культурный и экономический уровень. Тех, кто посещает клубы… И не клуб воров, разумеется. Тех, кто ездит в кебах, а не водит кебы. Кто покупает цветочки у уличных торговок, но не сами уличные торговки.
Чтобы понять это до конца, нам предстоит рассмотреть, как же было устроено английское общество. То общество, в которое входили Ватсон и Холмс.
Глава 3
Общество, к которому они принадлежали: верхушка
– Разве можно так обращаться с королевой?!
– С этой – можно.
Л. Кэролл
Общество, победившее государство
Начиная с XIII века английское общество одерживало над государством одну победу над другой. Конечно, государство вовсе не было уничтожено. Но государство было все более ограничено в своих действиях по отношению к частному человеку.
Ограничения были совершенно различными в зависимости от того, к какому классу принадлежит человек, – то есть в зависимости от того, сколько у него денег. Ограничения были слабыми в отношении нищих и бездомных, их государство порой жестоко тиранило. Намного меньше могли сделать чиновники и слуги королей в отношении богатых, особенно наследственных богачей.
Если англичанин совсем богат и знатен, то он как бы сам по себе – часть государства.
В эпоху Ватсона и Холмса англичанин жил в мире, где роль государства в повседневной жизни не так уж велика, а вот принадлежность к некому общественному рангу определяет почти все.
Общественная иерархия
Иерархия есть в любом обществе, вопрос – на чем именно она построена. Иерархия английского общества построена исключительно на деньгах.
Это трудно понять россиянину, да и вообще всякому континентальному европейцу: наша иерархия намного сложнее. Наша иерархия включает род занятий, ученость, образование, заслуги перед обществом и государством.
В Англии все это имеет значение только в том случае, если вы превращаете свои «другие достижения» в деньги. Более того – сама возможность иметь эти «другие достижения» прямо зависит от вашего богатства.
И еще одно… Важны даже не сами деньги. Важны наследственные деньги. Вы лично можете иметь какое угодно состояние. Но верхи английского общества оценят вас по тому, какое состояние имел и передал вам ваш отец, а еще лучше – дед. Верхи прекрасно знают, как легко лопаются и исчезают случайно полученные состояния. Изволь доказать свою устойчивость, наследственную принадлежность к богачам. Изволь приобрести поместье или хотя бы землю в городе. То есть изволь стать владельцем некой части инфраструктуры Англии.
Типичный путь в дворянство проделала семья изобретателя Ричарда Аркрайта. В 1785 году все его патенты были аннулированы судом, но в 1786 году он получил дворянство.
Сын начинателя промышленного способа производства, Роберт Аркрайт-младший (1755–1843) не известен решительно никакими достижениями. Разве что тем, что стал шерифом Дербишира, владельцем замка Уиллерсли. Джентльмен, живущий на ренту со своего поместья, и не более.
Известен он еще тем, что в 1790 году был изображен на портрете, сделанном одни из самых выдающихся живописцев XVIII столетия – Джозефом Райтом из Дерби (1734–1797).
Семейство Аркрайтов существует до сих пор. Они учатся в Оксфорде, занимают высокие должности… Словом, потомки купца и промышленника стали настоящими джентльменами. Таких буржуа, сделавших первые шаги во дворянство, и их потомков мы встретим немало в «Приключениях Шерлока Холмса».
Старательная классификация
Чаще всего в Англии применяют классификацию общественных слоев, введенную в 1940-е годы американским социологом Ллойдом Уильямом Уорнером (1898–1970). Но деление на девять имущественных классов существовало задолго до XX столетия.
По крайней мере, о «высшем среднем классе» и о «низшем высшем классе» рассуждали в газете «Таймс» еще в 1830-1850-е годы – за 100 лет до Ллойда Уоркера.
Как видно, Ллойд Уоркер принял и перенес на американскую почву то, что уже было, – только придал классификации большую систематичность. Впрочем, сам Уорнер определял социальный класс как «два или более слоя людей, в существование которых верят члены данного сообщества».
Преставления о том, каковы границы принадлежности к тому или иному классу, чем именно владеют и как себя ведут люди этих категорий, менялось от века к веку. Тем не менее англичане верят в такие классы и обычно могут легко указать, к какому классу относятся они сами, их знакомые, родственники и соседи. Обычно принадлежность к классу не надо специально определять: она очевидна в зависимости от того, где именно человек живет, каков его уровень и образ жизни. Так было и в XVIII веке, и в эпоху Ватсона и Холмса. Так и теперь.
