Кстати, и став взрослыми, Элси Райт и Франсис Гриффите не изменили показаний, рассказывая о встрече с феями. На них всю жизнь оказывалось огромное давление. В 1982 году Элси даже сделала полупризнание – они вырезали фей из бумаги, а не хотели сознаваться, чтобы не разочаровывать любимого писателя Дойля.
Правда, на многих негативах видно, что фигурки фей – объемные… И позже Элси говорила, что в 1982 году ее вынудили признаться в обмане, которого не было. Конечно, каждый может верить тем показаниям, каким ему больше хочется верить.
Какие бывают феи?
У многих людей фотографии 1917–1920 годов вызывают подозрения именно потому, что на них феи изображены такими, какими их делает молва: крохотными человечками с крылышками. Такими и правда видели фей многие дети… В разные времена. Но феи совершенно не обязательно таковы, и фольклор сообщает о совершенно других созданиях.
Зеленые дети внешне ничем не отличались от детенышей человеческих, кроме странного цвета кожи. Похищали человеческих детей явно не такие вот крохотули с крылышками.
Но ведь вообще представления о фее как о крохотной девушке с крылышками возникло только во второй половине XIX века. «Причесывая» и приукрашая народный фольклор, делая его все менее страшным, литераторы, во-первых, сделали фей красавицами. Во-вторых, сделали их миниатюрными. В-третьих, завели им крылышки. В-четвертых, неизвестно, куда девали фей мужского пола.
Феи в фольклоре Англии и Шотландии, а тем более в кельтском фольклоре, – во-первых, существа не крупные, но вполне сравнимые с людьми по размерам. Не говоря о том, что есть разные категории фей.
Гальфрид Монмутский (около 1100–1155) ввел в литературу цикл валлийских легенд про короля Артура, его предков и соратников, про волшебника и мудреца Миррдина, которого он назвал Мерлином. В этих легендах действует и фея Моргана – единокровная сестра и одновременно любовница короля Артура. В некоторых версиях легенды она – мама сына Артура, Мордреда, который в конце концов наносит отцу смертельную рану… Впрочем, в более ранних кельтских сказаниях Медраут назван не сыном, а племянником короля Артура.
Образ Морганы заставил назвать ее именем неприятное оптическое явление – мираж, возникающий над морем. Но ее первоначальное имя в кельтских языках – Моркант, что переводится как «круг моря». Морская ведьма, если угодно. Но это существо вполне человеческих размеров и облика.
Феи в фольклоре, как правило, некрасивы. Есть много сюжетов, в которых влюбленная фея отводит глаза человеку, чтобы он видел ее не настоящей, а сказочной красавицей.
Литературная героиня Гальфрида Монмутского, облик феи Морганы так же прекрасен, как внешность литературных фей «Волшебной страны Оз», фантазии Фрэнка Баума, Виллины и Стеллы. Но в народных предания они похожи скорее на уродливых злых колдуний Бастинду и Гингему – в любом случае внешне, а часто и по внутреннему содержанию.
В фольклоре феи бывают обоих полов. У них есть семьи, рождаются дети. Порой они влюбляются в людей и от них тоже рожают.
Феям, хотя и не всем, приписывалась способность к полету – но никаких крылышек! Феи летали сами по себе, и только в XIX веке им стали приписывать использование птиц или стебельков травы (вместо метлы).
В общем, фольклор не знает добрых красавиц из детских сказок, которые творят похвальные дела, защищая хороших девочек, становятся крестными принцев и принцесс, неизменно одаривая при крещении какими-нибудь волшебными дарами или способностями. Нет у них и волшебных палочек. И вообще феи – существа скорее опасные.
Странности некоторых собак
Вот что умеют фольклорные феи – это принимать облик животных, особенно собак или волков. Иногда феи страшно воют, и не очень понятно – уже превратившись в волкоподобных монстров или им для этого не нужно ни в кого превращаться.
Еще два слова о феях
Кельты не знали никаких фей. Они говорили об эльфах и еще примерно о 30 разных породах малого народца холмов. Слово «фея», фейри, а более позднее – «фее», пришло с материка, из старофранцузского – «faerie», «фейри». В старофранцузский язык слово попало из латинского – fata, дух-хранитель. От этого же слова происходит современное итальянское fata и испанское hada. Римляне полагали, что у каждого человека есть некий божественный страж его судьбы. Он появляется над колыбелью новорожденного и охраняет его всю оставшуюся жизнь.
Это очень древнее слово… Пути предков европейцев и азиатских ариев разошлись пять – шесть тысяч лет назад, а в древнеперсидском языке есть слово «парика», на современном фарси – пери. Это и правда персидский вариант фей.
И в древней, и в современной исламской культуре живут представления о джиннах – духах, которые очень напоминают фей-эльфов и других существ с разными названиями. Слово происходит от арабского слова джанна, что значит – скрытый. Аллах сотворил джиннов из чистого пламени. Джины были на Земле до человека. Они невидимы, если хотят, стремительно перемещаются; они параллельно с нами живут на Земле, могут помогать и вредить людям.
Джинны – материальные существа. Они нуждаются в пище и воде, женятся, имеют детей, иногда влюбляются в людей. Они живут намного дольше нас, но в конце концов и они умирают. Мусульмане верят, что Аллах посылал джиннам пророков, часть их уверовала в Него. Как и людей, джиннов будут судить за их деяния, и праведные джинны попадут в рай.
Джинны могут принимать облик животных и даже растений. Если джинн хочет помочь человеку, влюбляется в женщину или хочет напакостить, он может принять облик человека.
В доисламские времена джинам поклонялись как части языческого пантеона. Джиннаями назывались некие «хорошие» боги у древних арамеев. У некоторых соседей мусульман представления о джиннах намного ярче, чем о самой мусульманской вере. Во время взаимной резни народностей хуту и тутси в Руанде в 1994 году и те и другие не трогали мусульман и не входили в мечети: язычники верили, что они находятся под защитой джиннов и что если джинны разгневаются, то жестоко накажут погромщиков.
Конечно, эти представления не имеют ничего общего ни с исламом, ни с представлениями о джиннах у семитских народов.
Не следует судить о джиннах по сказкам «Тысячи и одной ночи» – это позднее литературное произведение, аналогичное средневековым европейским хроникам.
Тем более старик Хоттабыч Лажечникова или ифриты из романа «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких имеют не больше общего с персонажами народных легенд, чем фейри средневековой Англии с Виллиной и Стеллой из книг Волкова «Волшебник изумрудного города». Тем более симпатичнейший джинн из советского фильма 1966 года, «Волшебной лампы Алладина», предельно далек от народного облика джиннов – даже внешнего. Джинны не крупнее человека.
И пери древних персов, и джинны семитоязычных народов в том числе современных мусульман – это некие «другие», живущие на земле параллельно с нами… Почти совсем тайно от нас.
