Двести солдат египетского наместника в Судане махдисты легко истребили. Перебили и отряд в 400 человек губернатора города Фашода Решид-бея. Тут многие пришли в ажиотаж. Далеко не все вливались в армию махди, но племенные ополчения повсюду стали нападать на малочисленные гарнизоны египтян.
Шли за махди в основном нищие фанатики, почему в Англии восстание махди часто называют войной дервишей.
Египетских солдат трудно заподозрить в героизме. Даже 4000 солдат Юсеф-паши, посланных против дервишей, повстанцы разбили легко. Теперь и знать шла под знамена Мухаммада, а на востоке Судана еще один работорговец Осман Дигна (Бородатый) собрал 15 тысяч дервишей с копями и камнями. Этого Дигну (1836–1926) часто называют племенным вождем, но это неправда – он француз. После ранней смерти отца, поселившегося в Александрии французского торговца, его сын Жорж Низбе принял ислам и стал торговать рабами. Когда Гордон конфисковал его корабли, на которых перевозили невольников, Жорж-Осман начал войну с англичанами.
В начале ноября 1882 года махди захватил Эль-Обейд, захватил все военное имущество египетского гарнизона и сделал Эль-Обейд своей столицей.
Казалось бы, Судан для Египта потерян… Но тут вмешалась другая сила: в том же 1882 году в Египте высадились англичане. Идти сами на Хартум они не хотели, командовали египетской армией. Неизвестно, плакал ли генерал Уильям Хик при виде своей армии, но известно, что часть египетских солдат в Хартуме он заковал в кандалы – чтоб не сбежали.
Треть армии все равно бежала, треть ушла к противнику. Попытка штурмовать Эль-Обейд захлебнулась, 500 солдат смогли вернуться в Хартум – это были те солдаты, которые не бежали и не сдавались, а стояли в каре и стреляли. Только трое европейцев из 80 сумели спастись. Среди них был повар Хика, который и поведал о судьбе генерала. По его словам, Уильям Хик был убит копьем, когда перезаряжал револьвер. После смерти генерала египтяне панически побежали.
О зверствах махдистов говорить не хочется.
Есть давно переведенная и никогда больше не переиздававшаяся на русский язык, а потому и мало известная книга Генриха Сенкевича… Называется «В пустыне и в пуще»
[337]. Колорит ее очень тяжелый, хотя это книга для подростков. Сюжет прост: детей инженеров на Суэцком канале, 14-летнего Стася Тарковского и его подругу, восьмилетнюю Нели Роулайсон, незадолго до взятия Хартума похищают махдисты: надеются обменять детей на семью Фатьмы – арестованной в Египте двоюродной сестры махди. Это политически некорректная, но очень хорошая книга. Махдисты описаны в ней не как «революционные защитники своей земли от ужасов колониализма», а обычнейшими первобытными людьми, жестокими и малокультурными.
Бредни писателя? Но известно, что голову и половые органы Хика победители преподнесли махди в подарочек. Что англичан резали по частям – живых и мертвых – тоже факт. Весь Судан захлестнули беснующиеся толпы дикарей. Лондон принял решение – предоставить Судан своей судьбе. Но сначала – выручить англичан и вообще всех европейцев, оставшихся в Хартуме. Командиром операции эвакуации назначили генерала Чарльза Гордона.
Гордон понял, что с египетской армией он не сможет добиться победы. Бежать? Гордон был не из тех, кто быстро бегает, – разве что преследуя врага. Он сел на верблюда и один поехал в лагерь махди. Восемнадцатого февраля 1884 года он предложил махди признать его правителем Кордофана, разрешить работорговлю и установить с ним торговые сношения, махди заявил, что Гордон должен принять ислам и стать его офицером. Гордон очень смеялся. Тогда махди предложил Гордону уйти одному – его не тронут. Гордон в ответ пожал плечами. После чего поехал в Хартум – уже понимая, что погибнет.
Началась осада Хартума, продолжавшаяся 371 день. С севера Хартум отрезали бандиты француза-ренегата Жоржа-Османа Бородатого. Все сообщения с Египтом по Нилу и по суше были прерваны, телефонные провода перерезаны. Сам махди во главе 50-тысячной банды осадил город.
До сих пор парламент (не забудем – это был уже деградировавший «демократический» парламент) отказывался послать английские войска в Судан. Теперь «отцы народа» соизволили разрешить попытаться спасти своих подданных.
Генерал Гернет Уолсли вел с собой… 1100 человек. Войско двигалось на верблюдах, отбивая нападения кочевников, с трудом перевозя через пустыни продовольствие и боеприпасы.
Семнадцатого января 1885 года у колодцев Абу-Кли путь англичанам преградило войско махдистов, 12 тысяч человекоподобных. Решающую роль сыграла ненадежность тогдашней техники: пулемет на жаре захлебнулся, замолчал. Дикари прорвались внутрь плотного строя, каре. Ворвавшихся рубила в лапшу и прогнала прочь верблюжья конница, дикарей перебили больше 1100 голов. Но и половина англичан ранена, убито 65 солдат и 89 офицеров.
Расчистив дорогу на Хартум, раненых оставили в спешно возведенном укреплении. Отряд медленно двигался, почти непрерывно отстреливаясь от дервишей. Уже виден Хартум… Но оказалось – город уже пал.
В Хартуме Гордон удерживал город силами семи тысяч египетских солдат, половина которых свалилась с холерой, и 200 европейских ополченцев, против 50 тысяч, потом и 60 тысяч дикарей.
Зная, что 15 тысяч «солдат» Жоржа-Османа бежали, а 500 или 600 англичан могут вскоре подойти к городу, в ночь с 25 на 26 января 1885 года махди пошел на штурм.
Все вооруженные мужчины-европейцы погибли сразу. После чего дикари вырезали все европейское население города, включая беременных женщин и младенцев на руках матерей.
Глава гарнизона, генерал Чарльз Гордон, в парадной форме вышел к дикарям на крыльцо своей резиденции. Порой Гордона изображают гибнущим с оружием в руках, хватающим за горло или бьющего саблей нападающих. Подробностей мы не знаем – Гордон был один-одинешенек в свой смертный час. О его битве с ворвавшимися в резиденцию дикарями мало что известно. Разве что – первый удар генералу нанесли сзади, пока он выстрелами из револьвера клал ниггеров, лезущих на высокое крыльцо.
Сбив с ног Генерала, в него втыкали ножи и копья до тех пор, пока тело Гордона не превратилось в бесформенную окровавленную массу. Голову отрезали и послали «пророку». Благодаря африканским барабанам, известие об этом славном торжестве героических борцов за свободу Африки над зверьми-колонизаторами достигло Западной Африки всего через сутки.
Смерть национального героя, человека рыцарской чести, произвела шокирующее впечатление на англичан. Правительство Гладстона обвиняли в неспособности спасти генерала и чуть ли не в измене. Гордону поставили памятник в Лондоне. Личность Гордона отражена во множестве стихов, песен, литературных произведений, картин. В комнате Ватсона на Бейкер-стрит тоже висел портрет Гордона
[338].
Осаждая Хартум, махди стоял на другом берегу Нила, в деревушке Омдурман. Теперь он провозгласил ее столицей и несколько изменил традиционную исламскую формулу «нет Бога, кроме Аллаха, и Мохаммед – пророк его». Теперь в его «государстве» полагалось сообщать: «Нет Бога, кроме Аллаха, а Мохаммед и махди – пророки его»!
