– У нас целых два часа в запасе, – довольно сообщил Кеннет, – все дела – потом. Нам вон туда.
И указал за пруд, на самую высокую из башен. У ее подножия угадывались людские фигуры и лестница, по размаху главная. Широкие мраморные ступени, обрамленное колоннами крыльцо размером с драконодром. Всего два часа… Мигом расхотелось думать о расследованиях, отключенной магии и обо всем прочем, пропади оно пропадом. Надо развлекаться, пока есть время!
Я просунула руку под его локоть, такой теплый и удобный, и сполна насладилась прогулкой вдоль прудика.
– А кто ты? – не удержалась я, когда мы вырулили на ведущую к башне дорожку. Взгляд на меня кинули весьма напряженный. – В смысле – костюм!
– А… – Он удивился. – Персонаж известной ладосской легенды.
– Я девушка неместная и не знаю, чем этот тип легендарен.
– А ты угадай, – прозвучало как вызов.
– Благородный разбойник? – вырвались на волю ассоциации. – Который притворялся обычным парнем, а сам тайно вешал люлей злодеям и что-нибудь раздавал бедным?
– Ну-у-у, – отчего-то развеселился Кеннет, – отчасти. Темный Инвер, маг-самоучка тех времен, когда сложным заклинаниям здесь обучали лишь придворных магов. Междумирья с университетом не было, рядовые маги прозябали, заряжая артефактные веники и чиня магопроводы.
– Расскажи, – попросила я, проникаясь грустной судьбой магов прошлого, – чем он прославился?
– Тем, что по ночам смертельно проклинал нечестных заказчиков, любящих обидеть его коллег или вовсе не заплатить.
– О! Эпично проклинал, при всех? В маске и крутой шляпе?..
– Нет, ритуалом из дома. Возможно, в халате. А этот образ позже нафантазировала… м-м-м… партия рабочих магов, дела которых пошли в гору, поскольку количество недобросовестных клиентов резко убавилось. Вычислить народного мстителя не могли пару лет, маглиция за его поимку целое состояние предлагала, даже владыка подключился и обещал титул тому, кто прекратит беспредел.
– Ой, – разволновалась я, – предвкушаю драматичный, впечатляющий финал! Инвера нашли?
– Ага, – Кеннет ухмыльнулся, – мертвым, в собственном подвале. С остаточным зеркальным следом от темной магии.
– Потому что его кто-то сдал?..
– Потому что идиот. Отдачу от смертельных проклятий не учел. А она есть. Однако в глазах общественности темный Инвер принес себя в жертву, чтобы отомстить за угнетенных и притесняемых магов. В общем, остался героем. Конец.
– М-да, – впечатлилась я. – Погоди, хочешь сказать, что темная магия убивает того, кто ее использует?!
– Конечно. Для мощных заклинаний демонов вызывают, отдачу на них направить, им-то хоть бы хны. Но Инвера этому не учили, а сам он не догадался, вот и помер, не дав охотникам за головами сорвать куш.
– Да уж, – пробормотала я. Сплошное разочарование. Одно дело – героически со шпагой на обидчиков бросаться, а совсем другое – втихаря из подвала проклинать. Пф-ф-ф… – По-моему, он тебе не особо нравится. Зачем же ты им оделся?
Кеннет с улыбкой кивнул на толпу у лестницы, к которой мы неотвратимо приближались. Присмотревшись, я заметила нескольких мужчин, одетых точь-в-точь. Лишь детали незначительно отличались вроде изгиба полей шляпы или ширины повязки. Мой Инвер симпатичнее, пожалуй! И эти широкие плечи, обтянутые черной рубашкой… М-м-м, да, все-таки ему гораздо больше идет.
– Поняла! Чтобы не привлекать внимания.
– Дико популярный персонаж в этом году, – скромно пояснил он, – из-за нового фильма. На маскарадах атака клонов. Примерно как у вас с Харли Квинн.
У меня отвисла челюсть. Так и замерла, не дойдя до лестницы. Кеннет тоже остановился, очевидно, чтобы меня на буксире дальше не тащить. Интересные вещи ему про «у нас» известны! Он подмигнул, явно довольный произведенным эффектом.
– Ты что, с Земли? – не выдержала я.
– Не бывал там никогда, – протянул Кеннет польщенно. Посмотрел как-то странно, даже серьезно, и добавил: – Мать с Земли.
Оу. Неожиданно.
– Ее когда-то в университет Междумирья зачислили? – почему-то обрадовалась я. – Как меня? То есть… не как меня, а по-настоящему. А потом она переехала в другой мир?
– У нее нет магического дара, – покачал он головой, – длинная история. Но о жизни на Земле мне больше из ваших фильмов известно. Была в общежитии традиция их вечерами смотреть. Они забавные, особенно про магию и, как там его… суперпавер, ага.
– О суровых буднях секретарш надо было смотреть! – фыркнула я. – Вот где для вас фантастика.
– Не согласен, это ужасы и хоррор… Я после такого не усну.
Поднялся ветер, сдув длинную челку мне на лицо. Кеннет протянул руку… Сердце подпрыгнуло и стукнулось о ребра. Его пальцы коснулись моей щеки, прочертили дорожку к виску. Поддев выбившуюся прядь, убрали ее за ухо. Я облизала пересохшие губы и спросила:
– Идем?..
Пошли. По мраморным ступеням наверх, на крыльцо. Черт, зачем я это сказала? Так хорошо на лестнице стояли!
Глава 19
Внутрь нас пустили без каких-либо вопросов, по тому самому приглашению из сувенирной лавки. Из-за маскарада все приглашения, не только наше, были анонимными, охрана смотрела лишь на подлинность печати, а всех подозрительных личностей проверяли еще за воротами поместья. Если бы не секретный тоннель, там бы меня и замели, с содержимым-то моего клатча… Не знаю, что хуже – запрещенный накопитель или запрещенный артефакт. За оплетенной орхидеями аркой входа охраны оказалось не меньше, чем перед ней. С виду безучастные к окружающим, безлико одетые мужчины почти сливались с интерьером, но за гостями следили пристально. Я крепче сжимала клатч, росло желание спихнуть его в пространственный карман Кеннету. Он же не нервничал совершенно и, не обращая ни малейшего внимания на охранников, повел меня в холл. Блестящий пол отражал сияние утыканных свечами люстр, сквозь огромные окна была видна терраса, на которой кишела толпа. Оттуда доносились звон бокалов, смех и музыка, какой я никогда прежде не слышала. Звон колокольчиков, журчание ручья и переливы птичьих трелей сплетались в странную мелодию, удивительно нежную. Экзотика! Перед выходом на террасу висела картина в толстой золотой раме. Запечатлены на ней были владыка с супругой, в молодости и во весь рост. В углу картины стояла размашистая подпись: Рейналд Даос-Гриц и его невеста Летария Терри-Эил. Полноватая блондинка с затянутой корсетом талией и столь мягкими чертами лица, что из нее вполне могла бы получиться… м-м-м… пироженка? Рядом с суровым женихом выглядела сущим ангелочком.
– Миленькая, – пробормотала я, припоминая, что с возрастом Летария стала гораздо стройнее и грустнее. Диетами себя изводила, наверное. – А она, получается, кто? Королева-владычица?..
– Никто, – шепнул Кеннет, – просто жена правителя. В вопросах власти тут махровый шовинизм.
