– Этот Джалин – где он?
– Предместье. Маленький городок. Если хорошо крутить педали, за час доберемся, но проще взять такси…
– И без такси доедем, – заявил я, решив, что чем меньше людей узнает о нашей операции, тем лучше. – Ипат, ты чего заснул?
– Кто еще заснул… – прогудел он, как из бочки, да так завертел педали, что Илона пискнула и попросила его ехать потише. Если бы людей можно было компоновать в механизмы, как детали и агрегаты, я бы сразу назначил Ипата маршевым двигателем, а Ноя не взял бы совсем. Он не только жулик, но и наглец. Не люблю наглых деталей. Я все-таки думал, что он начнет свои аферы несколько дальше от столицы. Ошибался.
Мы с Илоной не очень-то утомлялись, потому что Ипат старался за троих. То ли он соскучился по мускульному труду, то ли хотел хоть как-то обратить на себя внимание Илоны – хотя, наверное, и то и другое. Были бы дороги на Даре такие же тряские, как у нас на Зяби, плохо бы кончилась наша поездка. Не знаю, как вы, а я не любитель катиться кубарем по мостовой, цепляясь за обломки развалившегося экипажа и пытаясь обогнать катящееся рядом колесо. Я уже пробовал и скажу прямо: нет в этом удовольствия.
Илона не соврала: не прошло и получаса, как мы выехали за пределы столицы, а еще минут через двадцать дорожный указатель возвестил, что мы въезжаем в Джалин. Следующий указатель, совсем новый, не успевший даже запылиться, гласил: «“Гарант” – сюда».
Мы поехали, куда указывала стрелка, и совсем скоро остановились перед особняком. Ничего себе был особняк, на Зяби я таких не видывал, да и тут он выделялся размерами и красотой. Правда, было видно, что долгое время он стоял без ремонта, и сейчас бригада штукатуров и маляров приводила в порядок фасад. От ворот к особняку вела мощенная плиткой дорожка, и на ней помещался хвост очереди желающих получить свои двести процентов годовых. Над входом был укреплен временный козырек из пластика, чтобы краска не капала на головы посетителей. Видно было, что заведение серьезное, солидное, просто чуть-чуть еще не обустроенное, но это ведь дело временное, верно?
Я толкнул Ипата. Надо было хоть как-то отвлечь его внимание от Илоны.
– Эй! Вот если бы у нас в Пупырях открылась такая фирма, ты бы отдал ей свои деньги?
– У меня и денег-то особых никогда не было, – прогудел он.
– Ну а если бы были? А?
– Тогда… ну да, отдал бы… отнес им… За двести-то процентов! – Он тихонько зарычал. Если бы не Илона – выругался бы, как ругаются деревенские, то есть без выдумки, но зато уж от души.
– Радуйся, что у нас никто до этого не додумался, – сказал я по-зябиански, чтобы Илона не поняла. – Такую штуку на Суррахе выдумали, пирамида называется. Мы теперь тоже в ней участвуем, только у нас звездная пирамида, а у Ноя – обыкновенная… Ну, пошли.
– Встанем в очередь? – спросил Ипат.
– Ты что, с ума сошел? Ты – гость с Зяби, тебя все знают. Пусть попробуют не пропустить! Айда.
Я нащупал в кармане то, чем снабдил меня «Топинамбур», и мы двинулись. Я шел впереди и, сделав наглую морду, покрикивал – дорогу, мол, инопланетному гостю. Никто не попытался нас остановить, очередь таращила глаза и шушукалась. Некоторые улыбались. Наверное, эти бедняги думали, что инопланетник тоже хочет вложить деньги в прибыльное и архинадежное – не станут же владельцы врать! – предприятие.
Внутри было не лучше: очередь продолжалась и в вестибюле, извиваясь змеей, и уходила в коридор. Навстречу нам протиснулся потный и счастливый дарианин, размахивая пачкой цветных бумажек, купленных за свои кровные. Ной уже успел отпечатать не то акции, не то какие-то билеты – быстро же он развернулся! Ипат засопел и устремился в тот коридор, куда уходила очередь, – насилу я поймал его за рукав.
– Ты куда?
– Как куда? Надаю по морде этому гаду!
– Стой! – К счастью, Ипат говорил на более привычном ему зябианском, я тоже, так что очередь не взволновалась. Не знаю, что сделали бы эти люди с Ноем, а заодно и с нами, пойми они, что это за «Гарант» такой. – С чего это ты взял, что он там?
– А где же? – Ипат начал было озираться, потом недоуменно уставился на меня.
– Станет тебе Ной продавать свои бумажки лично, как же! Спорю на что хочешь, у него там нанятый человек. Нам нужно искать директора этой конторы.
Сказать-то я так сказал, и правильно сказал, но тут и у меня мурашки по телу побежали. Что, если не только бумажки ничего не стоят, но и директор фальшивый? С Ноя станется нанять и директора, а сам он сейчас, может, уже укатил бог знает куда и смеется над дарианами, да и над нами.
Конечно, я ничего не сказал об этом Ипату.
В пустой части коридора мы не нашли ничего, кроме мамаши, трясущей погремушкой над коляской с орущим младенцем. Все двери были заперты. Тогда мы оставили Илону внизу, а сами поднялись на второй этаж.
Там было пусто, если не считать двух рабочих. Один возился с электропроводкой, а другой прикручивал к новенькой сверкающей двери табличку с надписью «Управляющий». Узнав Ипата, он растянул в улыбке рот до ушей, а только нам было не до любезностей. Ипат решительно отстранил рабочего и рванул дверь на себя. Будь она заперта, тут бы ей и распроститься с дверной ручкой.
Мы вошли, Ипат впереди, а я следом и дверь за собой закрыл, чтобы рабочий не увидел того, что должно было сейчас произойти.
Ной был на месте.
Причесанный, приглаженный, в костюме местного покроя, он сидел в кресле с высокой спинкой за письменным столом, сработанным уж не знаю из какого, но уж точно не дешевого дерева, и просматривал какие-то бумаги. От него веяло такой благопристойностью и одновременно властью, что куда там нашим архистарейшинам! Я так рот и разинул. Хорошо, что Ипата трудно было сразу остановить, сбив с толку чем-нибудь неожиданным. Однажды мне случилось угнать самодвижущуюся повозку, у которой тормоза действовали не сразу, а спустя секунду-другую после нажатия на педаль, так что пришлось мне потом выбираться из обломков и хромать, наверное, с неделю. Очень мне Ипат напоминал ту повозку.
Засучивая на ходу рукава, он двинулся к Ною без слов, да и о чем с ним было говорить? Зато Ной так не думал. Соображалка у него работала как надо – профессионал! Куда мне до него.
Увидев нас, он вскочил, всплеснул руками и просиял:
– Вот вы где! Наконец-то! Где же вы были, друзья?!
Ипат, приблизившийся уже настолько, чтобы приложить мошеннику по лбу, и даже начавший заносить кулак, опешил. А Ной кинулся его обнимать, и слова вылетали из него, как вода из хорошего фонтана, непрерывно и под знатным напором.
– Бросили меня, да? Бросили?.. Ну ладно, я не в обиде, мы же друзья и команда, можно сказать, семья, а в семье всякое бывает, но решается все равно по-родственному… Я же без вас тут весь извелся!.. Где, думаю, Ипат, командир наш и глава? Нет Ипата… Где Цезарь Спица? Нет Спицы… Бросили меня одного решать проблемы туземцев…
