Показывалось плохо.
Пятьдесят магичек тяжело дышали, а я с тоской вспоминала бронежилет, оставленный в собственном мире. Ну, если бы он у меня был.
Что ж, пора было начинать. Мы планировали быть честными и просмотреть абсолютно все кандидатуры, отметив особенности и недостатки - а потом выбрать лучших для первого представления ректору. И потрудиться требовалось не мало.
- Номер один, - объявил громко Еди и подтолкнул мне анкету.
Вперед вышла…
У-у, тварь. Красивая, высокая, стройная, декольтированная, голубоглазая, с роскошными платиновыми локонами тварь.
Я незаметно начала черкать в списке. Минус за минусом.
Потому как она не останется. И точка. И пофигу, что в анкете огромными буквами написано примечание, что девица и в самом деле номер один - самого знатного рода, приближенная к королю, знающая Алика чуть ли не с детства, с сильнейшим магическим даром, отличница и прочее, прочее, прочее…
Я ведь понимала, что даже в собственном обличье мне будет трудно тягаться с таким идеалом. И судя по тому, как грустно завозились звери, они тоже это понимали.
Значит что?
Не-прой-дет.
- И чем вы нас удивите? - получилось ядовито.
- А с чего это я должна чем-то удивлять? - удивилась девица.
- Высокомерная, пометьте, - с удовольствием объявила я на весь зал. Феникс, взявший на себя роль секретаря - я не собиралась давать повода усомниться в моей объективности - сделал запись.
- Э-э-а, - опешила девушка.
- Косноязычна, - сокрушенно посетовала.
- Боится выступать на публике, - покачал головой тоже вошедший во вкус Еди. - И больно тянула мне гриву, когда заплетала, - прошептал мне на ухо.
- И сиськи не настоящие! - резво включился Тигра и плотоядно посмотрел на ненастоящие сиськи.
- Не правда! - пришла в себя номер один.
- Вычеркните последний пункт, - смилостивилась я. А потом посмотрела демонстративно на часы на запястье. - Время для начала выступления вышло. Номер два, пожалуйста.
- Так вы же не сказали… Вы же не дали! - завизжала блондинка, и тут же отшатнулась, когда из тени вышел Чва-Чва. - Я буду жаловаться!
- Скандалистка и ябеда, - кивнул головой понявший принцип работы комиссии Феникс и сделал нужные пометки.
- Номер два вычеркивай, - с преувеличенно огорченным вздохом сказала я, и потрясающе красивая девица, занесшая было ногу в световой круг, замерла. - Надо же, не успеть явиться на просмотр… Значит, замужество ей и не нужно особенно.
После этого дело пошло очень резво.
Претендентки выскакивали вперед, стоило мне только назвать номер. И тут же начинали демонстрировать все свои прелести и умения.
А таких было не мало.
Прелестям доставалось, умения же, исходящие от особенно страшненьких девочек, мы принимали благосклонно. Истерик почти не наблюдалось - никому не хотелось уйти с пометкой «истеричка». И перечить мне никто больше не пытался. Правда, я заметила, что некоторые блондиночки кучкуются, о чем-то разговаривают и явно на меня посматривают - видеть я этого не могла точно, но чувствовала - но решила разбираться с проблемами по ходу дела. А пока отмечала наиболее симпатичных тремя крестами.
- Я проведу с тобою жи-и-изнь,
И мне не будет ничего-о-о.
Ты мой всегдашний лучший при-и-из
Не надо больше нико-го-о…
Завывала гадким голосом толстуха песню собственного сочинения, а я, не прерывая, благосклонно кивала.
- Я так понимаю, эту оставляем? - глубокомысленно шептал Еди.
- Ну конечно, - улыбалась я. - Ректору должен быть предоставлен достаточный выбор.
- Я умею петь и рисовать, - сообщала следующая претендентка, весьма привлекательная особа.
- Записывай - пьет и рисуется, - разочаровывалась я.
- Мне в наследство достанется огромный замок, - вопила великанша с короткой стрижкой.
- Везде плюсики, - умилялась я.
- Я подарю ему прекрасных сыновей, - настаивала хрупкий ангелочек.
- Раз уверены - значит проверяли, - сердилась я. - Записывай - невинность нарощена. - твердо сообщала Фениксу, игнорируя массовые обмороки.
В общем, день задался.
Ровно до того момента, как я не просмотрела последний на сегодня номер пятьдесят и не вышла прочь до следующего раза, и не добралась до приемной.
Где первый секретарь, улыбаясь, всадил мне в сердце нож.
То есть выдал список из десяти фамилий от ректора, которые обязательно должны были пройти первый этап. И если восемь из них мне были пока не знакомы, то две первые оказались номер один и номер два.
- П-п-почему? - начала я заикаться.
- Экономические причины, - объяснил Филипп.
- А как же непредвзятость и честный выбор?! - взвилась я.
- Там же где постройка нового корпуса Академии, - вздохнул Филипп.
У-у-у, - мысленно взвыла я.
Вот почему-то была уверена, что все десять из списка умницы и красавицы. И если я остальных выберу страшненьких и тупеньких, то это не я буду сиять на их фоне, а они!
Ы-ы-ы, - расстроилась совсем я.
Но потом взяла себя в руки.
Ладно, сделаем как Алик хочет - в конце концов, экономические причины вовсе не значат особого расположения. Он просто не хочет портить отношения с отцами девушек. Добавим к этим причинам еще немного удачливых и милых, разбавим совсем безнадежными, польем излишне приставучими и все равно в итоге избавимся от большей части соперниц.
Я собралась уже пойти найти друзей, чтобы рассказать им новые правила, и распахнула дверь, как со всего размаха впечаталась во что-то большое, твердое, темное и знакомо страшное. Впечаталась и отшатнулась в испуге назад, подскользнулась на свежепомытых плитках - вот не вовремя уборщица приходила, не вовремя - начала падать и не упала только за счет того, что королевский палач - а это был он - прыгнул и схватил меня за ворот камзольчика. Да только не учел, что наш двойной вес еще большее удовольствие для скользкой плитки. И теперь мы уже демонстрировали парное катание, пока не врезались в огромный аквариум с редкой рыбой-убойкой, подаренной троюродной бабушкой ректора, и не повалились навзничь. Да так, что я ударилась головой, распластанная под огромной тушей, а мой нос расплющился о его, в попытке остановить чужие губы от прикосновения к моим. Но хуже было то, что аквариум покачнулся, и волна, которая при этом покачивании поднялась, подкинула убойку вверх, шмякнув прямо на зад вселенского зла, отчего убойка распахнула огромную челюсть и, судя по воплю человека-горы, впилась в нежную мякоть.
Дальнейшего я уже не видела, потому как потеряла сознание.
