Тут дверь снова распахнулась.
И в проеме появился всклокоченный и чуть дымящийся Арман. Дымящийся в прямом смысле слова.
Понятное дело, выяснить, что с Арманом, было интереснее чем выяснять отношения. А с Арманом все было совсем плохо. Точнее, с хозяйками, о чем нам было рассказано во всех подробностях. Они даже на стол накрыть не смогли - а уж от кухни, по словам фон Бурана, мало что осталось.
- Это провал!! - орал распорядитель.
Филипп пожал плечами и кивнул - он вообще был не слишком высокого мнения о местных девушках, теперь понятно, что справедливо.
- Анж, что делать? - обратился ко мне мужчина. Но я тоже пожала плечами - это же отбор, соревнование - будем выбирать из лучших.
- Там ни одно-ой... - простонал Арман и пошел ва-банк. - Раз они все провалятся, придется начинать отбор заново.
Тут уж дрогнули все присутствующие, с ужасом вообразив, как это будет. Я вздохнула - аргумент подействовал на меня самым действенным образом.
- Пошли уж, мы поможем.
И двинулась к двери. А потом обернулась и сурово посмотрела на оставшихся стоять мужчин.
- Все поможем, - сказала жестко, как я умею.
- М-может слуги? - предложил несчастный Филипп.
- Чтобы они донесли королю? Ну нет, - я отрицательно помотала головой.
- Я же жених! - попытался увильнуть ректор.
- Вот именно - для тебя и стараемся, - со значением сказала я.
- Тебе не кажется, что твой второй помощник ведет себя слишком вольно? - перевел тему Камилл, надеясь избежать позорной участи быть замешанным в кухонных разборках.
- Ты вообще с ним целовался, - не остался в долгу мой находчивый блондинчик.
- Я не умею готовить, - почти с ненавистью заявил брюнет, - Я королевский палач и инквизитор и...
- Значит, умеешь обращаться с ножами и огнем, - припечатала я, переходя на «ты». - И вообще - ответственен за отбор - с тебя же первого спросят.
И возразить-то нечего.
В общем, единым фронтом мы выступили в сторону поля боя.
А там... обнять и плакать кровавыми слезами.
Неброские сочетания цветов всех родов в гостиной: договориться кандидатки, конечно, не смогли, не приняв во внимание, что смесь цвета неожиданности, ярко-голубого и далее по радуге не будет способствовать аппетиту. Расколотый бесценный фарфор и хрусталь - донести-то его было не так-то просто. Наполовину выжженная кухня с испорченными продуктами, которые мы с такой любовью выбирали - вот и правда наполовину выжженных красавиц к ним не стоило подпускать. Что-то резать и готовить могли, похоже, лишь несколько самых блеклых девиц, из разряда «учись варить борщ, а то никто замуж не возьмет».
Мы вздохнули и засучили рукава.
Большая часть заплаканных кандидаток вооружились тряпочками, мылом и вениками; Арман с Филиппом отправились в столовую - срывать тряпки и сервировать стол; ну а счастливчики-братья под моим чутким руководством резали, кромсали - и даже не невест - складывали, пока я жарила, парила и варила. И жаркое там было из самых аппетитных кусочков, и рыба на гриле, и салаты трех видов - в том числе оливье с домашним майонезом, на который ректор смотрели сначала как на какую-то дичь, а инквизитор и вовсе пробормотал что-то про «рыгню кита», но когда я дала попробовать, округлили глаза до размеров, как у котика из Шрека, и разве что ластами не били, чтобы угостила еще.
В общем, мы успели вовремя.
И даже девицам не забыли рыкнуть, чтобы переоделись и причесались. Так что когда королевская семья в количестве шести штук - все опять в желто-болезненном - прибыли в академию, в небольшой уютной зале украшенной живыми цветами их ждал богатый стол, сверкающий стаканами и бокалами, спешно забранными по моей наводке из комнат студентов. Вкусно пахнущие блюда и ярко краснеющие на восторженные комплименты невесты.
- Даже не знаю, кого ты выберешь, - довольная маменька потрепала Алика по мужественной щеке, а я мысленно хмыкнула.
- Да уж, - ректор хмыкнул не мысленно, - тут и правда не знаешь кого - глаза разбегаются.
Его глаза, на самом деле, вместо того, чтобы разбегаться, остановились на мне и потеплели. Я аж забыла как дышать - только глупо улыбалась.
Но когда сытая и веселая королевская семья скрылась с глаз, посуровела челом. Впрочем, остальные не отставали.
Мы выстроили семнадцать понурившихся невест в ряд. Была мысль покидать в них дротики - а я что, это Арман предложил - но обошлись выговорами от Алика и Камилла.
Думаю, дротики они бы перенесли гораздо легче.
Двум самым криворуким блондин сказал собирать вещи; оставшиеся вроде бы даже вздохнули с облегчением и собрались прочь. Но были остановлены уже мной. Потому что я не могла не сообщить им радостную весть, что хозяйству будущая жена станет обучаться под моим чутким руководством - и чтобы добраться по карьерной лестнице до почетного звания хозяйки дома, в лучших традициях ей придется начать с низов, вроде уборки нужников - чтобы знать, как и кто что должен делать. А иначе как управлять?
Пошептавшись, еще две блондинки бочком-бочком выскочили за дверь.
Дышать как-то сразу легче стало.
- Всего тринадцать осталось… - задумчиво произнес ректор.
- Мое любимое число, - широко улыбнулась я.
Любимое число быстренько свалило в ночь - хотя какая ночь, вечер только начинался.
- А мы… не торопимся? - грустно произнес ректор. Алик не выглядел таким уж осчастливленным скорым счастьем, и я его понимала - но не могла же предупредить, чтобы не волновался о своем будущем.
- В самый раз, - покачала я головой. - Теперь рассмотрим самых стойких со всех сторон, - в голове уже роились всякие мысли, какие стороны я хочу ему показать.
- Анж, нам надо поговорить, - сказал вдруг мрачнеющий с каждой секундой Камилл. Блин, вот не мог он продолжать стоять, молчать и производить хорошее впечатление?
- О чем это поговорить? - ректор нахмурился.
- Тебя это не касается, - хм, а ведь инквизитор хмурится гораздо эффектнее.
- Еще как касается - он мой помощник! - возмутился блондинчик.
- Вот именно - так что не забывай об этом!
Ути-пути, какие же они сладкие!
Я широко зевнула.
- Давайте все потом - допросы, пытки, психоанализ? - попросила жалостливо - Ужасно устал за сегодняшний день. И вообще у меня не было выходного я не помню сколько…
Я и правда на ногах не держалась; и тени под глазами залегли так глубоко, что я их на щеках чувствовала.
Оба мужчины смягчились
- Я провожу, - сказали одновременно и снова посмотрели друг на друга с ненавистью.
