С Филиппом было проще всего: я ему подлила в чай столь мощное успокоительное, что того можно было бы отправить на горбатую гору - ничего у него не екнуло бы даже.
Арману помочь тоже оказалось не сложно. Я пришла к многострадальным покоям, на дверях которых уже были неприличные надписи, оттеснила злющего фон Бурана и заявила, что ок, они победили. И раз так не довольны, то могут брать флаг и отбор в свои руки - то есть делать то, что хотят. Устраивать любые конкурсы, проверки, да и вообще пусть сами решают, кто тут самый умный и красивый, чтобы выйти замуж за ректора.
Глупые девицы переглянулись и победно заулыбались.
- Лик, ты уверена? - опасливо прошептал мне ведущий. Я же подхватила его под локоток и повела прочь.
- Ну вот скажи, если дать бабскому коллективу один ценный приз и сказать, что он достанется лучшей - что будет?
Позади раздался звук удара и первые истеричные вопли.
Гаденько подхихикивая, мы удалились на безопасное расстояние - Арман решил прогуляться и понюхать цветочки, пока суть да дело.
Ну а у меня было следующая жертва обстоятельств, которому, если что, полагалось радоваться, что скоро у него в кровати буду одна только я, а не возмущаться.
Прошла в его кабинет и уверенно села напротив.
- Чего тебе? - буркнул бука.
Уу-у, он когда надутый такой, то очень хорошенький. Надо запомнить, что воздержание ему крайне вредно.
- Посоветоваться, - я грустно вздохнула. - Я получил письмо… Понимаешь, у меня с другом случилась неприятность. А я не знаю как и поступить… В общем, его жена застукала его с любовницей, и, поскольку оказалась женщиной вспыльчивой, почти полностью оторвала то, чем он любовницу… любил.
Ох, будь здесь фотоаппарат, я бы запечатлела эти глаза.
Летающие тарелки и те поменьше будут.
- Ч-что оторвала? - отмер немного ректор.
- Любилку…
- К-к-как оторвала?!
- Почти полностью, - любезно повторила я. - Но суть не в этом…
- Да как не в этом!
- Да так. Надо было ему раньше думать, на что способна обманутая женщина, - я лишь махнула рукой. - Вот только теперь он просит меня употребить свое влияние и договориться о лечении у столичных магов. В нашей-то провинции и целители провинциальные - только ржать и могут. А я…А я против измен и любовниц, - так сурово посмотрела на Алика, что тот сглотнул и поправил ставший вдруг тесным воротник. - И у меня теперь сложная дилемма - поступить по-дружески или следовать своим принципам.
- Да какие принципы, когда такое… такое!
- Может ты и прав. Мужская солидарность тоже чего-то да должна стоить… - протянула, отмечая, что ректор о чем-то задумался, но уже не так и мрачно. Понял, видимо, что по сравнению с моим другом дела у него очень даже ничего. - И вообще, не понимаю, зачем нужна вся эта куча девок? Содержать дорого, болезней, опять же, скандалов и упреков в разы больше. Еще начнут травить друг друга от безделья или ревности. А одну жену любить это и не опасно и выгодно, что с моральной, что с материальной стороны…
Ректор задумчиво потер подбородок:
- Хм, я как-то не смотрел с этой точки зрения…
Ну-ну.
Я на всякий случай перестала продавливать свою концепцию и скромно потупилась, исподлобья наблюдая как блондинчик светлеет ликом. А потом он вздохнул и даже расслабился:
- Знаешь, мне нравится твой разумный подход к жизни. И вообще…многое нравится. - он запнулся, будто испугался своих же слов. И дополнил с широкой улыбкой, чтобы я не напридумывала себе чего лишнего. - Вот если бы ты был женщиной…
- Не волнуйся, - я тоже широко улыбнулась.
- Что?
- Ничего.
Филипп принес чай и спас тем самым Алика от неловкости после признаний.
Настроение было петь и танцевать в Болливуде.
Но пришлось сидеть, пить чай и думать, что мне делать еще и с Камиллом. Хотя, по -хорошему, не следовало ничего с ним делать. Ведь если вспомнить свои ощущения в те мгновения, когда я считала себя обесчещенной, то становилось понятно - горюшка я по этому поводу не испытывала.
В кабинет постучался Филипп.
- К вам тут…невесты.
- На тартарары мне невесты? -недовольно скривился ректор. Я с ним была согласна.
- Ну… они даже больше к Анжу.
Глянула на часы. Быстро они разобрались.
В кабинет осторожненько пробрались две весьма помятые блондинки, и с щенячим восторгом глянув на нахмурившегося ректора, повернулись ко мне.
- Ну? - ускорила я процесс.
- Мы согласны.
- На что? - ядовито уточнила я.
- На всё, - побежденно уточнили девицы сквозь зубы.
- Все согласны? - не унималась я.
- Кроме одной. Но она уже выбыла…
Вздохнула.
- Коридор теперь убирать от выбывшей, да?
- Вроде нет… - смущенно буркнула правая блондинка. - На своих ушла.
Я кивнула и заявила, что вечером будет общий сбор. И невесты отправились прочь.
- Я что-то не знаю? - недоуменно вздернул бровь ректор.
Я лишь отмахнулась и снова взяла чашку.
И снова нас прервал какой-то шум из приемной и стук в дверь.
Заглянувший Филипп выглядел слегка удивленно.
- Там это…мама.
- Мама? - нахмурился Алик. - Она же недавно была…
- Да не ваша мама, - покачал головой первый секретарь и повернулся ко мне.
А я совсем удивилась.
Мама?
Откуда?
Неужели я что-то не знаю про свою ближайшую родственницу и она полезла за дитятком в канализационный люк?
Тут из кабинета донесся тоненький голосок:
- Анж, дорогуша, где ты? Я писала тебе и ни слова не получила в ответ - вот и приехала проверить, как там мой мальчик…
- Мать вашу! - вырвалось у меня.
- Ну да, я ж сказал тебе, - кивнул Филипп.
И я поняла, от кого было то письмо.
И поняла, что пришел полный пипец - потому как ректор мне, конечно, почти признался в любви и свадьбе, но еще не совсем. Не хватило каких-то жалких нескольких деньков! А я ведь всего в шаге от цели!
И цель уже недоуменно поднимает брови на мою реакцию.
А к двери кабинета подходит кто-то в рюшах…
Глава 25. Мамы разные нужны...
Наверное впервые в жизни со мной случился такой ступор. Когда ноженька рученька ни-ни. Попа тоже. А уж про упавшую на пол неподвижную челюсть и говорить нечего
