– Да благословит Всевышний этот брак! Герцог Орлеанский, я вам благодарен за приглашение, прошу вас, – сказал кардинал, обращаясь к отцу и сел на место.
– Господа, – вставая, начал отец, – сегодня я хочу поднять бокалы и выпить за здоровье моей дочери, за будущее прибавление в семействе. Спасибо всем, кто разделяет с нами эту радость! – все взяли бокалы и глотнули приятную горечь виноградной лозы. Мы с Франческо поцеловались. Только радость жила в моём сердце.
Потом мы танцевали с Франческо вольту, музыканты играли, все веселились. Для меня существовал только жених, мне хотелось ощутить тепло его тела на моём и никогда не отпускать. Хотелось почувствовать его крепкие руки на груди, а опьянённые и нежные поцелуи – на шее. Хотелось, чтобы мы стали единым целым, почувствовать его частичку в себе, соединить наши души и полностью отдаться любви.
Вечер прошёл быстро, а нас с Франческо ожидало испытание любви. Гости ещё веселились, мы же ушли. Оливия поднялась со мной в опочивальню. Я незаметно убрала в шкатулку бутылёк с кровью. Оливия сняла с меня платье, сделала омовения, надела платье ночное, сняла заколки и расчесала волосы. Потом смазала приятными эфирными маслами.
– Оставь меня, я сама подойду, – попросила её.
– Хорошо, миледи. Комната приготовлена, она будет третьей по счёту после вашей. В самом конце, – сообщила Оливия.
Я достала из шкатулки бутылёк и вновь спрятала на груди. Побаивалась, гнала мысли, что там будет отец. Набравшись мужества и посмотрев в зеркало, вышла. Перед входом в комнату стояло трое: отец, незваная тётя и кардинал; вход в комнату был занавешен капроном из гипюра. Отец с кардиналом сели за стол перед входом и начали играть в шахматы. Капрон отделял вход как дверь. Тётя прошла со мной, Франческо уже стоял возле кровати, ожидая. Я заволновалась. Тётя зашла за стену, где находилась ванна, именно она должна была показать простынь, чтобы все могли убедиться в моей невинности.
– Не бойся, смотри только на меня, – сказал Франческо, взяв за руки, я его послушалась. Он снял ночную рубаху, потом с меня – ночное платье, взяв пузырёк себе. Мы стали целоваться, его левая рука прикоснулась к моей груди, я глотала его сладкие губы, закрыв глаза, и я уже позабыла о том, что кто-то на нас смотрит. Он аккуратно положил меня на кровать, я ощущала, как прижались его большие плечи, возбуждаясь, трепетала, пока он целовал грудь. Ладонь прошлась по животу, оставляя лёгкую дрожь, рука устремилась к моему цветнику, а рядышком он пролил пузырек на постель, скинул его аккуратно с кровати на пол. Принялся целовать шею, и я покрылась дрожью, словно бутон открылась и почувствовала его в себе. Тело напряглось, я выгнула поясницу и снова была на седьмом небе, издавая писк. Отголоски моего забвения были слышны наблюдающим.
После писка тётушка выбежала из-за двери, мы же были ещё нагими. Встали с постели, а она взяла простыню с якобы моей кровью и понесла кардиналу. Убедившись в моей невинности, все покинули комнату, и мы с Франческо остались вдвоём.
– Ещё раз? – прошептал Франческо, будто читал мои мысли, я улыбнулась в ответ. – Поворачивайся, – я, не задумываясь, послушалась.
Встала на четвереньки, он ударил по мягким и подтянутым ягодицам, и снова ощутила дрожь по своей коже.
Словно ручная собачка, я дёргалась из стороны в сторону, он был немного груб. Вначале стало слегка больно, я держала руки перед собой, чтобы не съезжать с кровати, но потом было приятно, и теперь были слышны не мои стоны, а стоны Франческо. Последний акт закончился одышкой и быстрым дыханием, потом Франческо второпях надел длинную рубаху. Я тоже, встав с кровати, натянула ночную рубаху и хотела его поцеловать на ночь, но он ушёл, не взглянув на меня, тем самым немного озадачив. Я забрала бутылёк и тоже направилась в свою комнату.
Дело было сделано, теперь я могу жить с Франческо дальше спокойно. Зайдя к себе, услышала шаги, направляющиеся в сторону моей комнаты, открылась дверь.
«Неужели это мой любимый Франческо?» – подумала.
Затаила дыхание и была уверенна, что это он, но то была Оливия, я ей точно не обрадовалась.
– Миледи, прошу прощения, вам нужна моя помощь? – спросила Оливия, наклонив голову вниз, будто это была она пристыжена перед отцом.
– Нет, иди спать, – сказала я, уже не так обходительно, как я говорила с ней раньше.
Настроение резко изменилось. Я надеялась, что сегодня ко мне придёт Франческо, что мы заснем с ним вместе, обнимаясь, и проснемся с первым лучом солнца, который проронит солнечные зайчики на наши лица. А проснувшись, первым делом увижу его, поцелую, и предадимся любовным утехам снова и снова. Но этого не будет, завтра рано утром уезжаем в поместье Франческо, в мой новый дом, который находился за городом. Знаю только, что оно в глуши, поместье вроде большое, завтра и поглядим.
Легла на кровать, накрылась шёлковыми простынями и закрыла глаза, нотки эйфории и воспоминания о ласках ещё щебетали в груди, засыпая, я вспоминала Франческо раз за разом. Всё прошло быстро, мои волнения исчезли, я не чувствовала стыда. Словно невинная девушка, которая выпачкала свою перину, я вошла в брак целомудренной. И эта ложь для моего отца лучше, чем горькая правда о том, что когда-то я была с конюхом и что отдалась своему будущему мужу при первом же знакомстве. Отец мне не простил бы таких поступков, и Франческо бы не простил, если узнал бы, что моим любовником был простой слуга, совсем не знатных кровей, без титула.
Где тогда была моя голова, но конюх был мне нужен, он стал утешением, моим первым наслаждением, первой влюблённостью, хоть и недолгой. Он спасал от плохих мыслей, от всего гнетущего, что сердце и душа напророчили, от грусти и тоски по матери. Думаю, что с Франческо я совсем забуду о заботах. Меня ждёт новая жизнь, новые впечатления, новые ласки, забвение в любви, чтобы упиваться, как свежей лозой по вечерам.
Часть 2. Жизнь в заточении
1. Новый дом
Раннее утро, я ещё спала. Оливия разбудила, аккуратно стуча в дверь.
– Ваша светлость, пора просыпаться, – сказала Оливия.
– Да, – незамедлительно ответила, поднимая вверх руки и растянув их вдоль тела.
– Ваша светлость, вас уже ожидают на завтрак.
– А почему так рано?
– Ваша светлость, я к вам уже не первый раз стучусь.
– Чёрт, Оливия. Надо было зайти и разбудить, – сказала рассерженно, вставая с постели.
– Извините. Я как раз так и сделала, – тихо произнесла Оливия.
– Надо было раньше так сделать, – ответила я, – не стой, давай быстрее одеваться.
– Хорошо, ваша светлость.
Я присела на стул, Оливия смочила полотенце в кувшине с водой, стоящем недалеко от кровати, и сделала омовение лица. Потом принесла тёмно-синее платье.
– Это подарок от вашего мужа, – сообщила Оливия, внося платье.
