Борьба между полами – это не просто стычка в войне не связанных между собой индивидов; эта борьба разворачивается на совершенно иной арене; причины этого впервые объяснил Дональд Саймонс. «Если говорить о человеческой сексуальности, – писал он, – существует женская человеческая натура и мужская человеческая натура, и эти две натуры чрезвычайно различаются… Мужчины и женщины различаются своей сексуальной натурой потому, что в ходе невероятно долгой фазы охотничества и собирательства в истории эволюции человека сексуальные желания и расположения, которые были адаптивными для того или другого пола, для противоположного пола были билетами в репродуктивное забвение»
[525].
Многие люди отрицают, что между полами существует много интересных различий. В моем университете студентам, выбравшим курс гендерной психологии, говорили на лекциях, что единственное достоверно установленное различие между мужчинами и женщинами заключается в том, что мужчинам нравятся женщины, а женщинам нравятся мужчины. Две человеческие натуры Саймонса при этом списываются со счетов как «гендерные стереотипы», словно это доказывает, что его теория ложна. Убеждение, что пауки плетут паутину, а свиньи этого не делают, – тоже стереотип, но это не делает его ложным. Как мы увидим далее, некоторые стереотипы, касающиеся сексуальных чувств, доказаны вне всякого разумного сомнения. Более того, исследователи половых различий обнаружили, что многие гендерные стереотипы основаны как раз на недооценивании документально подтвержденных различий между полами
[526].
* * *
Зачем вообще нам секс? Лорд Честерфилд, говоря о сексе, отмечал: «поза нелепая, удовольствие минутное, а расходы огромные». С биологической точки зрения, расходы действительно ужасны, так почему же почти все сложные организмы размножаются половым путем? Почему женщины не рождают путем непорочного зачатия дочерей, которые будут клонами их самих, вместо того чтобы тратить половину своих беременностей на сыновей, у которых нет нужных органов для производства внуков и которые не годятся ни на что кроме того, чтобы служить донорами спермы? Почему люди и другие организмы обменивают половину своих генов на гены другого представителя своего вида, увеличивая разнообразие потомства ради самого разнообразия? Они делают это не для того, чтобы ускорить эволюцию, ведь отбор организмов происходит по признаку приспособленности в настоящем. И не для того, чтобы адаптироваться к изменениям среды, потому что произвольные изменения в уже адаптированном организме могут с большей степенью вероятности оказаться изменениями к худшему, чем к лучшему, – ведь вариантов неудачных адаптаций значительно больше, чем удачных. Лучшая теория, предложенная Джоном Туби, Уильямом Гамильтоном и другими учеными и теперь подтвержденная несколькими видами доказательств, заключается в том, что секс – это защита от паразитов и патогенных (болезнетворных) микроорганизмов.
С точки зрения микроба, вы – большой вкусный пирожок, который так и хочется съесть. У вашего тела совсем другое мнение: у него сформировалась целая батарея оборонных средств (от кожи до иммунной системы), цель которых – не впустить микробов или уничтожить их. Между паразитами и питающими их хозяевами идет гонка вооружений, хотя гораздо более удачным будет сравнение с противостоянием между слесарем, изготавливающим замки, и вором-домушником. Микробы очень малы, и они разрабатывают всевозможные дьявольские хитрости для того, чтобы проникнуть в организм и захватить механизмы клеток, использовать их сырье и выдать себя за собственные ткани тела, тем самым не дав себя обнаружить иммунной системе. Тело реагирует формированием более надежной системы защиты, однако у микробов заведомо есть преимущество: их значительно больше, и они могут размножаться в миллионы раз быстрее, благодаря чему они быстрее эволюционируют. Они могут значительно эволюционировать даже за время жизни организма-хозяина. Какие бы молекулярные замки ни сформировало тело, патогенные микробы могут сформировать ключи, позволяющие их открыть.
Так вот, если организм размножается бесполым путем, как только патогенные микроорганизмы вскрывают сейф его тела, можно считать, что они вскрыли и сейфы его детей и братьев. Половое размножение – это способ один раз в поколение сменить замки. Обменяв половину генов на другую половину, организм дает своему потомству преимущество в гонке против распространенных вокруг микроорганизмов. У него будут молекулярные замки с другой комбинацией штифтов, и микробам придется заново подбирать к ним ключи. Болезнетворный микроорганизм – это единственное создание в мире, которое приветствует изменения ради самих изменений
[527].
Есть еще одна загадка, связанная с сексом. Почему люди бывают двух полов? Почему у нас образуется одна большая яйцеклетка и множество крохотных сперматозоидов, а не две одинаковые капельки, которые бы сливались, как ртуть? Да потому, что клетка, из которой в дальнейшем разовьется ребенок, не может представлять собой просто мешок с генами; ей необходимы метаболические механизмы, характерные для любой другой клетки. Часть этого механизма – митохондрия – имеет собственные гены, знаменитую митохондриальную ДНК, которая оказалась столь полезной ученым в датировании эволюционных «развилок». Как и все гены, гены в митохондрии проходят безжалостный отбор за право реплицировать себя. Именно поэтому клетку, образующуюся путем слияния двух одинаковых клеток, ждут большие трудности. Митохондрия одного из родителей и митохондрия другого вступают внутри этой клетки в яростную битву за выживание. Митохондрия каждого из родителей стремится уничтожить митохондрии другого, в результате чего получившаяся клетка оказывается опасно ослабленной. Гены остальной части клетки (в ее ядре) несут ущерб от того, что клетка ослаблена, поэтому они разрабатывают способ предотвратить междоусобную войну. Из двоих родителей один «соглашается» на одностороннее разоружение. Он ограничивает свой вклад клеткой без метаболических механизмов, в ней просто голая ДНК для нового ядра. Репродукция биологического вида происходит путем слияния большой клетки, содержащей половину набора генов плюс необходимые механизмы, с маленькой клеткой, которая содержит только половину набора генов и больше ничего. Большая клетка называется яйцеклеткой, а маленькая – сперматозоидом.
Если организм сделал этот первый шаг, далее специализация половых клеток может только углубляться. Сперматозоид маленький и обходится организму дешево, поэтому их можно выработать множество, снабдив при этом бортовым мотором, чтобы быстро добираться до яйцеклетки, и создав орган, с помощью которого их можно будет отправить в путь. Яйцеклетка – большая клетка, которая дорого обходится организму, поэтому организм дает ей преимущество, снабдив ее питательными веществами и защитной оболочкой. Это еще больше увеличивает ценность яйцеклетки, и для того, чтобы защитить свои вложения, организм формирует органы, которые позволяют оплодотворенной яйцеклетке расти внутри тела и поглощать еще больше питательных веществ, и выпускают потомство наружу только тогда, когда оно становится достаточно большим, чтобы выжить. Эти структуры называются мужскими и женскими органами размножения
[528]. Некоторые животные – гермафродиты, у них оба типа органов имеются у каждой особи, однако большинство животных специализированы еще больше: они разделяются на два типа, у каждого из которых все репродуктивные ткани уходят на формирование либо одного типа репродуктивных органов, либо другого. Они называются мужскими и женскими особями
[529].
