«Я предполагаю, что гетеросексуальные мужчины точно так же, как гомосексуальные мужчины, предпочли бы заниматься сексом с незнакомыми людьми, участвовать в анонимных оргиях в общественных банях и останавливаться по пути домой с работы в общественном туалете для пятиминутной фелляции, если бы женщины были во всем этом заинтересованы. Однако женщин это не интересует»
[542].
Если в среде гетеросексуалов мужчины хотят большего разнообразия, чем женщины, понять, что будет дальше, несложно, если вы знакомы со школьным курсом экономики. Совокупление должно рассматриваться как женская услуга, которую женщина может предоставить или не предоставить мужчине. Существуют десятки метафор, представляющих секс с женщиной как ценный товар – будь то с точки зрения женщины (беречь себя для мужа; отдаться; чувствовать, что тебя используют) или с точки зрения мужчины (поиметь; взять; сексуальные услуги). И сексуальные сделки часто подчиняются принципам рынка, как издавна утверждали циники всех мастей. Теоретик феминизма Андреа Дворкин писала: «Мужчине нужно то, что есть у женщины – секс. Он может похитить его (изнасилование), убедить ее отдать его (соблазнение), взять его в аренду (проституция), взять его в аренду на длительный срок (брак в США) или приобрести его в прямую собственность (брак в большинстве стран)». Во всех странах именно мужчины (по большей части или исключительно) ухаживают, делают предложение, соблазняют, охмуряют, задаривают в обмен на секс, платят выкуп за невесту, нанимают проституток и насилуют
[543].
Экономика секса, конечно, также зависит от желанности отдельных индивидов, а не только от усредненного желания представителей обоих полов. Человек «платит» за секс – наличными, исполнением обязательств, услугами, – когда речь идет о более желанном партнере, чем он сам. Поскольку женщины разборчивее мужчин, средний мужчина будет платить за секс со средней женщиной. Средний мужчина может привлечь жену более высокой категории, чем партнерша для случайного секса (если исходить из того, что обязательства, связанные с браком, – это разновидность платы), в то время как женщина может привлечь партнера для случайного секса более высокой категории (который ничем ей не отплатит), чем муж. Самые лучшие мужчины теоретически получают большее количество женщин, готовых заняться с ними сексом. Карикатура Дэна Вассермана изображает пару, выходящую из кинотеатра после фильма «Непристойное предложение». Муж говорит: «Аты бы переспала с Робертом Редфордом за миллион долларов?» Она отвечает: «Да, но если бы мне дали время, чтобы собрать такую сумму».
Юмор карикатуриста, однако, основан на нашем восприятии неожиданных поворотов. Мы не ожидаем, что в жизни все может быть так. Мужчины, которых женщины находят наиболее привлекательными, не нанимаются в качестве проституток за деньги; они могут даже сами нанять проституток. В 1995 году актер Хью Грант – по некоторым данным, самый привлекательный мужчина в мире – был арестован за оральный секс с проституткой на переднем сиденье его машины. Здесь бессилен простой экономический анализ, потому что деньги и секс не вполне равноценны. Как мы увидим далее, привлекательность мужчины отчасти зависит от его состояния, поэтому самым привлекательным мужчинам деньги не нужны. А «плата», на которую рассчитывает большинство женщин, – это не деньги, а долгосрочные отношения, которые являются дефицитным ресурсом даже для самых красивых и богатых мужчин. Экономическую основу истории с Хью Грантом хорошо выражает диалог из другого фильма, основанного на истории голливудской «мадам» Хайди Фляйсс. Девушка по вызову спрашивает у своей подруги, почему ее красивые клиенты должны платить за секс. «Они платят тебе не за секс, – объясняет подруга. – Они платят за то, чтобы ты после него уходила».
Возможно ли, что мужчины научаются хотеть разнообразия в сексуальной жизни? Может быть, это средство достижения какой-то цели, а именно – положения в обществе? Донжуаном все восхищаются: он – удалой красавец, а красотка в его объятьях – его трофей. Естественно, все желанное и редкое может быть символом социального статуса. Но это не значит, что всего, что желанно, люди хотят добиться потому, что это престижно. Полагаю, что если бы мужчинам предоставили гипотетический выбор между возможностью тайно заниматься сексом со многими красивыми женщинами и репутацией человека, который занимается сексом со многими красивыми женщинами, но без самого секса, они бы выбрали первое. Не потому, что секс сам по себе уже является достаточным стимулом, но потому, что репутация, заслуженная активной сексуальной жизнью, – это негативный стимул. Донжуаны не вызывают восхищения, особенно у женщин, хотя мужчинам они могут внушать зависть – а это совершенно другая, причем не всегда желанная реакция. Саймонс отмечает:
Мужчины, по-видимому, так устроены, что сопротивляются приобретению навыка не желать разнообразия, вопреки таким препятствиям, как христианство и его доктрина греха; иудаизм и его доктрина менш; социология и ее доктрины подавленной гомосексуальности и психосексуальной незрелости; теории эволюции и образования моногамных пар; культурные и законодательные традиции, которые поддерживают и прославляют моногамию; тот факт, что стремление к разнообразию практически невозможно удовлетворить; время и энергия, а также бесчисленные риски (как физические, так и эмоциональные), связанные с поисками разнообразия; очевидные потенциальные выгоды от приобретения навыка довольствоваться в сексуальном плане одной женщиной
[544].
Склонность к волокитству (независимо от того, может ли она приобретаться в процессе обучения) – не единственная особенность мужского мышления. Хотя желание нередко влияет на поведение, часто ситуация бывает и обратной, потому что другие желания оказываются сильнее из-за применения тактики самоконтроля (см. главу 6). Сексуальные желания мужчин регулируются, исходя из привлекательности самого мужчины, доступности партнерш и его оценки издержек на тот или иной роман
[545].
Мужья и жены
С точки зрения теории эволюции, мужчина, вступающий в краткосрочную связь, делает ставку на то, что его незаконнорожденный ребенок выживет без его поддержки, или рассчитывает на то, что одураченный муж воспитает ребенка как своего собственного. Для мужчины, который может себе это позволить, более надежный способ максимизировать количество потомства – это найти несколько жен и инвестировать во всех их детей. Мужчина должен хотеть, чтобы у него было много жен, а не просто много половых партнерш. На самом деле, мужчины, обладающие властью, более чем в 80 % человеческих культур делали легальным многоженство. У евреев оно практиковалось вплоть до времен христианства и было запрещено только в X веке. У мормонов оно поощрялось до конца XIX века, когда было запрещено правительством США, хотя даже в наше время в Юте и других западных штатах заключаются десятки тысяч тайных полигинных браков. Там, где многоженство разрешено, мужчины стараются найти дополнительных жен и средства для их привлечения. У богатых и влиятельных мужчин бывает больше одной жены; у неудачников – ни одной. Обычно мужчина, который женат в течение некоторого времени, ищет более молодую жену. Старшая жена остается его наперсницей и партнершей и главенствует в доме, а младшая становится объектом его сексуального интереса.
