Рив рассмеялся, прижимая меня к себе и позволяя отдышаться.
– Дети, – ответил он, и в аметистовых глазах плясали смешинки. – Люблю, когда ты забываешься и мыслишь вслух.
Интересно, как много я успела сказать?
– Когда снова придешь, мы продолжим, – вкрадчивым голосом искусителя прошептал Рив.
Я подняла голову с его плеча, замахнулась (а нечего меня дразнить!) и…
– Эва, да сколько можно! – застонал Рей, перехватывая мою руку. – Вы что там, никак разобраться не в силах?
Я ойкнула. Мало того что приземлилась прямо на названого братца, так еще и не заметила. С противоположной от меня стороны вдруг застонал Лель. Хм… Понятно, мешок с провизией у домового.
Сели, переглянулись и стали распаковывать еду.
– Мне определенно нравится твой суженый, – заметил домовой, уплетая за обе щеки пирог с мясом. – Скажи ему спасибо.
Рей хмыкнул. Он знал, что еду сотворила я, а не Рив, но промолчал.
– Смотрю, суженый тебя еще и вылечил, – сказал речной бог, когда мы выглянули наружу и убедились, что ни магов, ни чистого неба там нет.
Я загадочно улыбнулась в ответ.
Мы накинули плащи, раскидали оставшуюся еду по сумкам и нырнули в дождь. Еда придала сил, и бежать в этот раз было гораздо легче.
Дождь, который и не думал останавливаться, словно небо решило вылить на нас все, что накопилось за год, как ни странно, сыграл на руку. Он не просто смывал следы, а позволял нам стать буквально невидимками. Разведка боевых магов сокращалась до пятнадцати минут, и мы могли продвигаться дальше.
Время снова слилось в какую-то вязкую бесконечность. Бежать, бежать и бежать, чтобы успеть. Считать дни я опять перестала. Вернее, сбилась на четвертом.
– Эва, мы почти на границе, – шепотом сказал Рей, когда мы сделали очередную передышку, прячась за кустами ежевики.
В это время боевые маги привычно шерстили лес, пролетая над макушками деревьев и изредка спускаясь.
Дело на этот раз было хуже. Дождь прекратился.
– Какой сегодня день? – спросила я.
– Восьмой. Если повезет, за сутки проскочим земли герцога Оранского, а там уже – границы эльфов. Сможем спрятаться и подождать, пока ты вернешься от Рива, – ответил Рей так тихо, чтобы не услышал Лель.
– Может, стоит выждать, найти убежище? – предложила я.
– Нет, Эва. Маги тут пролетают чаще. Их может стать больше. Границу лучше пройти сегодняшней ночью, пока сгустился туман. Кроме того, почти закончилась еда.
Я понимала, что он прав.
Через час, слегка отдохнув, мы помчались к границе, стараясь слиться с тенями, которыми был наполнен лес. Но надолго нас не хватило. Боевых магов было слишком много. Хорошо, Рей вовремя притормозил, заставив нас нырнуть в кусты.
– Что будем делать? – спросил Лель, когда мы осознали, что нам не прорваться. Даже при помощи магии.
– Зови дриад, – прошептал Сеня.
Это он удачно, береза как раз под носом.
– Дриады, это Эва. Вы мне нужны, – сказала я, обнимая дерево и краем глаза замечая, что в глазах Леля застыл шок.
Ну да, нечисть с людьми не общается, а о своем близком знакомстве с ней я домовому не рассказывала.
– Привет, – тут же появилась Ивария.
Домовой вздрогнул от неожиданности.
– Здравствуй, Ивария. Поможешь?
Дриада оглянулась.
– Отвлечь внимание магов, пока вы пересекаете границу? – спокойно спросила она.
– Да.
– Приготовьтесь. Через две минуты бегите, – ответила Ивария, растворяясь в листве.
Лель все еще пялился на меня.
– А… Э… То есть… А как…
– Потом, – крикнул Рей, выскакивая из кустов. – Бежим!
Я так никогда и не узнаю, что дриада сделала с теми боевыми магами, у них своя магия. Но глаза неприятелей остекленели, смотрели в одну точку. Нас они даже не заметили.
– Быстрее! Наложенные чары долго не продержатся, – прошелестело одно из деревьев.
– Спасибо, – прокричали мы хором, ныряя в дубовую рощицу, от которой начинались владения герцога Оранского.
Дальше мы не останавливались. Даже когда ветки цеплялись за руки и за ноги, в очередной раз превращая плащи в лохмотья. За эти самые долгие и самые ужасные сутки в моей жизни, когда перед глазами все плыло и мельтешило, а стертые до крови ноги, казалось, с трудом двигались, мы практически миновали княжество герцога Оранского.
Как ни странно, стражи на границе с эльфами не было. Или это очередная ловушка? Я старалась отдышаться и спросить Рея с Лелем, но при этом не останавливалась. Понимала: если прижмусь хоть к чему-нибудь, или, не дай боги, сяду, то подняться уже не смогу. Сил практически не осталось, и я держалась на мысли о том, что будет, если попаду к Торнаху.
– Там никого нет, – сказал Сеня, безвольно повиснув на плече Леля.
– Пересекаем и ищем убежище. Солнце почти село, – предложил Рей.
Мы бросились вперед и выдохнули, оказавшись в безопасности.
Эльфийский лес был старым, покрытым мхом и лишайниками. Вековые деревья стояли молчаливыми великанами. А мне все еще не верилось, что мы добралась.
– Не стоит останавливаться. Неподалеку должен быть ручей, сделаем там привал, – сказал Лель, явно бывавший в этих местах.
Я еле сдержала стон.
– И ни один прихвостень Азара нас здесь не найдет.
– Почему? – спросила я заплетающимся языком.
– На территорию эльфов можно пройти только с хорошими намерениями. Наложена особая магия, – ответил Сенька вместо Леля.
И мы двинулись дальше.
Увидев удобную полянку, со всех сторон укрытую елями и березами, и мягкий мох, на котором можно отдохнуть, бросилась следом за ребятами. Зацепилась рукавом за кустарник, врезавшись с размаху в кого-то из друзей.
Меня подхватили на руки и куда-то понесли. Наверное, Рей решил, что так будет лучше. Я судорожно хватала ртом воздух, надеясь, что смогу отдышаться.
А когда открыла глаза… И что же мне так не везет-то! Снова переместилась, даже не заметив.
– Рив!
Он выглядел озадаченным и рассматривал меня так, словно я свалилась с луны. Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как в груди все болит от быстрого бега, уткнулась в могучую и широкую грудь дракона и разрыдалась. То ли усталость и напряжение сказались, то ли просто силы закончились, и все тревоги вырвались наружу.
Рив испугался. Со мной в обычном состоянии он знал, что делать, а с плачущей дело имел впервые. Правда, этой его растерянности хватило ненадолго. Поняв, что сейчас бессмысленно задавать вопросы, дракон прижал меня к себе. Горячие руки гладили меня по спине и спутанным волосам, губы шептали что-то успокаивающее.
