– Ну, он же решил тебе помочь. Его Эрвиниль уговорил, – хмыкнул Гилл. – Кстати, а почему ты не сказала, что знакома с Ривладом?
– Поняла, что Рив и Ривлад – это одно лицо, только сегодня, – призналась честно. – И я не смогу сказать ему правду. Там все так запутано!
– И не говори, не стоит, Эва. Только про то, что поняла, кто он. Это скрывать нельзя. Надо все-таки убедиться, что это действительно Рив. Чтобы быть уверенными наверняка. К тому же, как я понял, ты намерена после встречи с Эрвинилем отправиться искать Ривлада, – заключил мой друг. – Тогда все и объяснишь. И можешь показать мне свой оберег?
Я молча стянула рукав платья. Гилл уставился на дракончика, удивленно охнул.
– Ты хоть понимаешь, что это за оберег? – неожиданно спокойно спросил он, даже не пытаясь дотронуться до моего плеча.
– Рей объяснил. Защита, принадлежность к роду и все такое, – сказала я.
Гилл сначала сдержанно засмеялся, а потом сорвался на хохот.
– Если бы не увидел своими глазами, ни за что бы не поверил, что Рив… что он…
– Что? – спросила.
– Ревнует, – выпалил эльф, весело улыбаясь и нюхая цветок розы, который оказался прямо перед его носом.
– Глупости! Рив же знает, что я ему верна.
– Как же! Но теперь, когда на тебе его защита, если кто-то рискнет проявлять к тебе склонность, он почувствует, – сказал Гилл, всматриваясь в мое покрасневшее лицо.
Я как раз вспомнила ту злополучную ночь, когда лежала с простудой, закутанная в плащ Рея. Значит, дракон не поверил. Решил, что у меня есть возлюбленный. Или просто беспокоился?
Я снова вздохнула.
– Эва, ты должна его понять. Ривладу много лет. Он гораздо старше тебя.
И голос такой серьезный, нравоучительный.
– Я обязан предупредить, что… Он может так развлекаться от скуки!
– Что?
– Хотя… На него это не похоже. Но я знаю как минимум сотню девиц, которым он разбил сердце. И я бы не хотел, чтобы он ранил тебя. Ты – мой друг, – скомкано закончил эльф.
– Я тоже думала, что он играет, и Риву нужны только мои способности. И…
– Какие способности? – выпалил эльф, хмурясь.
– Давай я позже отвечу на этот вопрос?
Эльф кивнул, соглашаясь.
– Так с чего ты решила, что он с тобой не играет?
– В лесу я познакомилась с вирией.
О том, кто такие вирии, эльфийский принц тоже явно знал, и уже вдохнул, чтобы начать отповедь, но я прижала ладонь к его губам. Обойдусь на этот раз без нотаций.
– Я почти согласилась уйти с плясуньей, – сказала тихо. – Но в последний момент перенеслась к Риву. Он видел мое состояние, мне пришлось сказать ему, что случилось.
– И?
– Он меня поцеловал. А вирия, которая явилась на следующую ночь, сказала, что не имеет на меня прав, – закончила я.
Гилл глупо заморгал, прикрыл чудесные глаза, досчитал до двадцати, явно пытаясь успокоиться, а потом взял меня за подбородок.
– Эва, ты Рива любишь? – неожиданно спросил он.
– Не знаю, – прошептала я. – Иногда он просто невозможный и невыносимый. И порой кажется, что я готова его придушить. Правда, когда вижу, что он, такой благородный, мудрый и великодушный, сидит на цепи, хочется разрушить всю его пещеру. Это, наверное, жалость просыпается.
– Будь это жалость, охранная любовная магия на тебя не подействовала бы, – возразил Гилл, посматривая на аметистового дракончика на моем плече.
– Наверное. Знаешь, когда я в последний раз Рива увидела, мне хотелось…
Принц замер, ожидая продолжения.
– Я подумала, что решу свои дела, а потом найду Рива. И если не удастся его освободить, останусь в той пещере. Сколько ни пытаюсь, не могу представить, что его не будет рядом, – честно призналась я.
– И ты еще утверждаешь, что не испытываешь к нему любви? – по-доброму улыбаясь, спросил Гилл. – Знаешь, я бы, наверное, поверил, что ты способна сделать подобное из доброты, великодушия, самопожертвования, жалости… Да из-за чего угодно! Если бы сейчас ты не краснела, а глаза не сияли, как две звезды на ночном небе.
Я постаралась унять дрожь в пальцах.
– Гилл, ну не могла же я за несколько встреч взять и влюбиться?
Эльф рассмеялся.
– Любовь не всегда проявляется сразу, Эва. Иногда нужно время, чтобы осознать: это именно она. И еще ее можно легко и просто спутать с чем-то другим. С желанием. Страстью. Жалостью. Великодушием. Добротой, – добил Гилл. – Однако если ты готова остаться с Ривом там, в пещере, то это истинное чувство, Эва.
– Но у него…
– Эва, ты же сама рассказала, что его поцелуй спас тебя от вирии, – закончил эльф, смеясь и рассматривая мое растерянное лицо. – Кстати, что там с твоими способностями?
– Пообещай, что никому не расскажешь, – попросила я. – Рей и Сеня знают, Лель – нет. Я ему еще не настолько доверяю. Он меня немного пугает.
– Никому, – отозвался Гилл и тут же активировал заклинание истинной клятвы. Иначе говоря, умрет, но не скажет.
– Это явно было лишним, – улыбнулась я.
– Говори давай, – с озорством сказал эльф, отмахиваясь от жужжащей пчелы, подлетевшей к розе, которую Гилл время от времени нюхал, вдыхая аромат.
– Когда я переместилась к дракону в пещеру, смогла создать воду, – выпалила я.
Эльф замер.
– А в следующий раз – огонь и еду.
– Фея, – ошарашенно прошептал Гилл.
– Да, – призналась я. – Только неинициированная. Друзья считают, что я смогу сотворить чудо, только если полюблю.
Эльф от таких новостей часто моргал и дышал уже через рот.
– Ты не понимаешь, что это значит, Эва? – неожиданно спросил он.
– Возможно, когда чувства станут сильнее, я смогу освободить Рива.
Эльф посмотрел на меня каким-то странным взглядом.
– Давным-давно, примерно лет семьсот назад, мы с Ривладом отправились в горы к гномам, – начал Гилл.
– И? – спросила я, не понимая, какое отношение это имеет к тому, что я – фея.
– У короля гномов был праздник, родился наследник престола – Эрвиних Двенадцатый. Пир длился месяц, и мы с Ривом отправились, чтобы принести подарки от лица наших народов. Нам пришлось задержаться, потому что у гномов принято одаривать малыша в последний день празднований. Много людей, магов и гномов собралось там. А под конец, когда все дары были принесены, перед гномами появилась… ведьма. И Рив, который находился рядом с малышом, встал, собой заслоняя ребенка от колдуньи.
Так… Теперь я точно не понимаю, к чему эта история.
