А потом из травы к нам стали пробираться остальные.
– Теперь их всех придется кормить! – хихикнул домовой, принимая участие в забаве.
– Они это вполне заслужили, – миролюбиво ответил Рей, протягивая сразу пятерым покрошенное яблоко.
На то, чтобы накормить шаорсов и наесться самим, у нас ушел почти час. А когда с этим было покончено, скатерть исчезла. Зато появились пледы и подушки.
– И кто на этот раз подумал о сне? – спросил, смеясь, Рей.
– Нам всем не мешало бы отдохнуть, – сказала я, поглаживая шаорса по мягкой шерстке одной рукой, а второй теребя ухо Сени, отчего оба зверя довольно щурились, закатывали глаза и мурлыкали себе под нос.
– Я могу подежурить первым, – предложил Гилл.
– Теперь моя очередь, – спокойно заметила я.
– Думаю, на этот раз обойдемся, – сказал Рей. – Тут мы в безопасности.
Шаорсы дружно запищали, подтверждая эти слова. И мы, устроившись поудобнее, закрыли глаза.
Глава 18
Не знаю, сколько времени прошло, но очнулись мы разом, оглянулись и замерли. Вокруг нас прыгали… разноцветные шарики.
– Вы тоже это видите? – спросил Гилл.
– Если ты о том, что наши шаорсы превратились в разноцветных, то да, – ответил Рей.
– И почему они такими стали? – поинтересовался Лель, вглядываясь в море синих, салатовых, желтых и голубых шаорсов.
– Без понятия, – отозвался эльф и уставился перед собой.
– Что за…
Закончить Рей не смог, потому что рядом с каждым из нас лежали походные сумки и оружие. Я первой закричала от восторга. Уж и не думала, что наши вещи найдутся.
– Спасибо огромное, – вымолвил эльф, обращаясь к шаорсам.
Я погладила ярко-лиловый шарик, что оказался рядом.
– Малыш, вы такие чудесные, – улыбнулась я. – Еще бы умыться…
Шарик пискнул. В двух метрах от меня оказался водопад с маленьким озерком, дно которого покрывала белая галька.
– Уму непостижимо! Да они умеют творить волшебство! – вымолвил Лель.
– Сдается, я знаю, кто их создал, – улыбнулась я. – Феи!
Рассмеялась, подхватила свои вещи.
– Чур, я первая купаться!
Луг огласил дружный мужской смех, но возражений не последовало.
Стянув одежду, я зашла в воду. Какое же это блаженство – снова стать чистой! Я вымылась, постирала вещи, разложив их сушиться на камнях, понежилась в теплой воде и отправилась к своим спутникам. Пока они купались, тихо переговариваясь, я немного поиграла с шаорсами.
– Почти сутки прошли, – заметил Лель, отдавая мою одежду, высушенную им же.
– Спасибо. Нужно двигаться дальше. Зов Эрвиниля тут едва слышен, а значит, мы отклонились от курса и стали к дракону не ближе, а дальше.
Друзья закивали. Мы быстро перекусили, покормили яблоками шаорсов, взяли с собой еды.
– Проводите нас? – поинтересовалась я у пушистиков.
Те нетерпеливо запрыгали, едва мы поднялись. Правда, потянули нас почему-то не в сторону выхода, а к плакучим ивам, которые росли на дальней стороне луга. Мы замешкались, а потом решили последовать за шаорсами. Я отодвинула ветки дерева и нерешительно замерла.
Передо мной была маленькая пещера. Через щели на потолке едва проникал свет. На огромном камне, похожем на алтарь, лежала… эльфийка! Бледное красивое лицо, длинные светлые волосы, переплетенные жемчужными нитями, чуть розоватые губы. Руки женщины были сложены на груди. Красивое голубое платье ниспадало на пол. Казалось, она прилегла на минутку отдохнуть.
– Мама, – прошептал Гилл.
Я оглянулась на друзей, стоящих за спиной. Бледный принц эльфов смотрел на женщину, не сводя глаз.
В пещеру хлынули шаорсы, и мы, все еще не придя в себя, медленно подошли к Аривель.
– Она дышит, – потрясенно сказал Гилл.
– Погоди, я не понимаю. Ты же говорил, что Аривель умерла.
– Так сказал отец, – ответил бледный Гилл.
– М-да…
Даже ехидный Лель не нашелся, что сказать, потрясенный произошедшим.
Гилл прикоснулся к руке матери, что-то прошептал.
– Похоже, наложено сильное заклятие, – сказал Сеня, запрыгивая на камень и принюхиваясь.
– Правда? – удивился Гилл.
– Да. Скорее всего, ей сможет помочь только твой отец, владыка Датерей. Я так чувствую…
Эльф замер.
– Сначала мы должны добраться до дракона, – тихо ответил Гилл, и я представила, с каким трудом ему дались эти слова. – Потом сможем вернуться и ее забрать.
Если выживем. Если нас не найдет некромант. Если мы…
Пушистики зашумели, прерывая мои мысли, снова стали выстраиваться в определенный порядок.
«Поздно. Семь дней».
– Через неделю Аривель умрет, – заключил Лель. – Кому-то из нас нужно забрать ее и выбраться из пещеры, чтобы успеть.
– Думаю, Гилл, ты справишься. Позовешь у выхода из гор отца…
– Нет, – ответил эльф.
– Почему? – удивился Лель.
– Мама не желала бы, чтобы я покинул вас, спасая ее.
Мы переглянулись.
– Интересно, почему она здесь осталась, а отец всем солгал?
Пушистики снова зашумели.
«Выйти мог только один».
– Хм… Это уже занятнее, – заметил Рей. – Значит, твоя мать пожертвовала жизнью ради отца.
– Так что решаем? – спросил Сеня, и маги дружно уставились на меня.
– Кто-то один возьмет Аривель и пойдет к выходу. Поможете его найти? – спросила шаорсов.
Те дружно запищали, подпрыгивая.
– И чтобы было безопасно, – попросила я.
Лиловый шарик подпрыгнул выше всех, явно давая понять, что знает дорогу.
– Хорошо, – улыбнулась, поглаживая его по шерстке. – И кто пойдет?
Обо мне речь, естественно, не шла. Эрвиниль ждет. Да и Аривель я не унесу. Сеня тоже отпадает.
Я вздохнула.
– Жребий? – улыбаясь, спросил Рей.
Мы дружно хихикнули. Ситуации нелепее этой и представить было нельзя. Люди стремятся выбраться из пещеры, а мы – остаться.
Я зажала в руке три палочки – две подлиннее, одну покороче.
Маги переглянулись, подошли ближе. Первым рискнул Рей, которому достался длинный стебелек, вторым потянулся Гилл. Выдохнул, осознав, что в моей руке осталась короткая палочка, предназначенная для домового.
– Лель, – произнес Гилл. – Пойдешь?
