9.4.41
Бюджет практически затмил в новостях Балканскую кампанию. Повсюду я слышу, как люди обсуждают первое, а не второе
{453}.
Новости нынче вечером выглядят очень скверно. Греческий генштаб сделал заявление, что сербы отступили и оставили неприкрытым его левый фланг. Суть в том, что обычно такие вещи официально не говорят, если только дела не совсем плохи, ведь практически это заявление о том, что сербы бросили греков.
Ополчение получило теперь автоматы Томпсона, по крайней мере два на роту. Далеко ушли от того момента, когда нас собирались вооружать карабинами, только и карабинов не было, и на мой вопрос, можно ли надеяться хоть на несколько автоматов, ответили смехом, словно на нелепость.
11.4.41
Во вчерашних газетах сообщалось, что Британия собирается одолжить Испании £2 500 000 – в награду за захват Танжера, я полагаю. Это очень дурной симптом. Во всей этой войне так всегда бывало, когда мы оказывались в особенно отчаянном положении, что мы начинали делать уступки меньшим тоталитарным режимам.
12.4.41
Идею, что немецкие войска в Ливии или часть их попали туда на французских кораблях и с территории Французской Африки, с готовностью принимает каждый, кому ее ни выскажешь, однако в прессе ни слова о подобной возможности. Вероятно, их по-прежнему инструктируют приглушать критику против вишистской Франции.
Позавчера видел в рыбной лавке пресноводную рыбу (окуня). Год назад англичане, т. е. городское население, к такому и не притронулись бы.
13.4.41
Никаких реальных новостей ни о Греции, ни о Ливии…. Из двух газет, какие удалось сегодня добыть, «Санди пикториал», яростно пораженческая, и «Санди экспресс» не намного ей в этом уступает. Вчерашняя «Ивнинг стандард» разместила статью от «нашего военного корреспондента…», которая даже еще более пораженческая. Все это указывает на то, что газеты получают дурные вести, которые им не разрешено сообщать…. Богу ведомо, какое все это адское варево. Одно лишь, пожалуй, ободряет: все военные эксперты убеждены, что наше вторжение в Грецию – катастрофа, а военные эксперты всегда ошибаются.
Когда кампания на Ближнем Востоке разрешится так или иначе и ситуация отчасти стабилизируется, я прекращу вести этот дневник. Он охватывает период между весенними кампаниями Гитлера 1940 и 1941 годов. Где-то через месяц или два начнется новая военная и политическая фаза. Первые шесть месяцев этого дневника описывают квазиреволюционный период, последовавший после катастрофы во Франции. Теперь нас всех очевидно ожидает новый период катастроф, но иного типа – менее понятных обычным людям, и нет безусловной уверенности, что он приведет к соответствующим политическим улучшениям. Оглядываясь на ранние страницы этого дневника, я вижу, как мои политические предсказания оказались ошибочными, и все же, пожалуй, революционные перемены, которых я ожидал, совершаются, хотя и замедленно. Я сделал запись, как я вижу, предполагая, что частные объявления в течение года исчезнут со стен. Они, разумеется, не исчезли, та отвратительная реклама сиропа от кашля Фамела по-прежнему наклеена повсюду, как и «Он вдвойне мужчина» в Уортингтоне и «Чья-то мама не пользуется Персилом», но их стало намного меньше, а правительственных плакатов – намного больше. Коннолли однажды сказал, что интеллектуалы обычно бывают правы насчет вектора событий, но не насчет их темпа, и это очень верно
{454}.
Регистрировался в субботу с группой 38-летних и был поражен тем, как жалко они выглядят. Когда видишь такую группу людей, подобранную просто по дате рождения, в глаза бросается, насколько быстрее стареют представители рабочего класса. Это не значит, что они живут не так долго (разве что на несколько лет меньше), как средний класс, но у них невероятно долгий средний возраст, простирающийся от тридцати до шестидесяти.
14.4.41
Новости сегодня чудовищные. Немцы у границы Египта, и британские силы в Тобруке, по-видимому, вот-вот будут отрезаны, хотя из Каира это отрицают
{455}. Мнения разделились относительно того, действительно ли у немцев имеются в Ливии превосходящие силы, или же они располагают лишь сравнительно небольшой армией, в то время как у нас нет практически ничего, большая часть людей и боевых машин была переброшена на другие фронты, как только мы взяли Бенгази. По моему мнению, последнее более правдоподобно и также есть вероятность, что мы послали в Грецию только европейские войска, а в Египте оставили по большей части индийцев и негров. Д., опираясь на свое знание Южной Африки, полагает, что после взятия Бенгази армия была перемещена не столько для использования в Греции, сколько для завершения Абиссинской кампании и что мотив этого решения был политический – предоставить южноафриканцам, которые относятся к нам более или менее враждебно, победу, чтобы они пребывали в хорошем настроении. Если нам удастся удержать Египет, вся эта затея окупится, Красное море очистится и откроется путь для американских кораблей. Но необходимое дополнение к этому – французские порты в Западной Африке, которые мы могли захватить год назад практически без борьбы.
Пакт о ненападении между Россией и Японией, его опубликованные условия до крайности расплывчаты. Но, очевидно, должен быть секретный пункт, по которому Россия соглашается оставить Китай, несомненно постепенно и не признавая происходящее, как было в Испании. Иначе трудно понять, каков смысл этого пакта.
Из Греции никаких реальных новостей. Одна глупая история о том, как бронированный автомобиль британского патруля застал врасплох группу немцев, повторяется уже третий день подряд.
15.4.41
Прошлым вечером пошел в паб послушать 9-часовые новости и, опоздав на несколько минут, спросил хозяйку, какие были новости. «О, мы никогда их не включаем. Никто их не слушает, понимаете. А в том зале играло пианино, и они не хотели останавливаться ради новостей». Это в тот момент, когда Суэцкий канал в смертельной опасности. Ср. худший момент Дюнкерской кампании, когда официантка не собиралась включать новости, пока я ее не попросил…
{456} Ср. также момент в 1936-м, когда немцы заняли Рейнскую область. Я был тогда в Барсли. Я вошел в паб сразу после того, как пришли эти известия, и сказал в воздух: «Немецкая армия перешла через Рейн». С видом человека, смутно что-то припоминающего, кто-то пробормотал: “Parley-voo”
{457}. Вот и весь ответ… И так в любой критический момент начиная с 1931-го и далее. Каждый раз чувствуешь, будто бьешься о непроницаемую стену глупости. Но конечно, временами глупость могла сослужить хорошую службу. Любая европейская нация, оказавшись на нашем месте, давно бы уже взмолилась о мире.
