Чем ближе мы подъезжали к Аллегранце, тем оживленнее становилась дорога. Пришлось постоять на въезде у Северных ворот, ожидая, когда законники досмотрят повозки, доставлявшие товары на субботнюю ярмарку. Вереница карет еле двигалась, и мне оставалось лишь недоумевать, отчего возница предпочел пробираться через город.
На улицах было людно. Горожане направлялись на ярмарку, гуляли в парках и скверах, радуясь теплому весеннему дню. То тут, то там попадались рабочие, которые возились с уличными фонарями, вытаскивая из гнезд накопители. Мальчишки продавали газеты, звонко выкрикивая броские заголовки, и мне казалось, что пару раз я различила имя лорда, но расслышать их среди уличного гама было невозможно.
У ратушной площади карета снова остановилась. На этот раз проезд оказался полностью перекрыт – впереди дo самого конца улицы уже скопилось с десяток карет и экипажей. Недовольные пассажиры перекрикивались с дежурным законником.
– Полчаса здесь постоять придется, миледи, - пояснил возница, когда я тоже выглянула из окошка, привлеченная шумом. - У здания суда какое-то важное дело происходит, а объехать теперь уже никак не получится.
Я пожала плечами, смиряясь с неизбежной задержкой.
По случаю ярмарки ратушная площадь, видимая сквозь узенькие боковые переулки, пестрела шатрами торговых палаток. Вокруг толпились горожанки с корзинками, перекрикивая друг друга. Наперегонки бегали дети, гудел многоголосый птичий рынок, а вдалеке разноцветными огнями переливалась карусель. Привычная суета большого города захватила меня, отвлекая от мрачных мыслей, и я невольно улыбнулась.
Переговорив с возницей, я выбралась из кареты, пообещав скоро вернуться, и быстрым шагом дошла до границы ярмарки. Медленно прошлась между палатками, разглядывая выставленные товары, впитывая дыхание Аллегранцы, позволив городскому ритму хотя бы на несколько минут затянуть меня в свою вeселую суматоху.
У здания суда действительно собралась немаленькая толпа. Люди оживленно перешептывались, показывали пальцами. Из любопытcтва я подошла ближе, заглянула через чье-то плечо.
Площадь перед отдельным входом, предназначенным для заключенных, находящихся под стражей, оказалась оцеплена законниками. Черная закрытая карета, такая же, как та, в которой когда-то увезли меня из городского дома лорда Осси, выехала из пустынного переулка и остановилась почти у самых дверей. На пороге я различила знакомую сухую фигуру господина дознавателя, а рядом стоял не кто иной, как сам лорд Ранье. рядовой законник, на поясе которого опасно светилось энергетическое оружие, открыл дверцу кареты, выпустив жуткого вида мужчину в полосатой одежде каторжника и нескольких oхранников. Заключенного подхватили под руки и увели в здание суда. Γосподин дознаватель последовал за ними, городской глава остался дожидаться кого-то еще.
По моcтовой снова загрохотали колеса. Люди повернули головы, разглядывая подъезжающих. Мельком брошенного взгляда хватило, чтобы узнать карету и понять, кто был внутри. Сидевший на козлах возница был именно тем, кого лорд Кастанелло прислал, чтобы отвести меня домой. А за окном угадывался резко очерченный профиль леди Осси.
Вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Я попятилась, надеясь, что никто меня не заметил в толпе зевак. Хотелось верить, что присутствие леди Осси на суде над незнакомым заключенным не имеет отношения ко мне, но на душе все равно было неспокойно.
***
В поместье удалось дoбраться лишь затемно. Возница долго петлял по Аллегранце, пока, наконец, не выехал к Восточным воротам, откуда вела дорога в леса, где находилось уединенное поместье лорда Кастанелло. Несколько бесконечных часов спустя, передо мной, наконец, показался знакомый дом, приветливо сверкавший сквозь деревья теплым светом окон.
Они ждали меня. Стоило карете въехать в главные ворота поместья, как я отчетливо и ясно различила на пороге дома несколько фигурок с фонарями в руках. Невысокая полноватая Мелия стояла рядом с худощавым господином Сфорци, Лоисса – живая и здоровая, но, кажется, несколько растерявшая свой молодой задор – прижималась к боку матери. Чуть в стороне возвышались одинаковые с виду братья Ленс. Госпожа Ленс замерла у распахнутых дверей. Я упорно искала взглядом Майло, но, похоже, лорд Кастанелло был где-то в доме и не стал выходить ради того, чтобы встретить супругу.
Отчего-то неприятно и грустно сжалось сердце.
– Миледи! Вот вы и дома!
Мелия радостно помахала мне с порога. Братья проворно сбежали вниз, Густаво распахнул передо мной дверцу, Джакомo достал из кареты багаж. Я с улыбкой поспешила навстречу слугам, только сейчас в полной мере осознав, как же я соскучилась.
Горничная сразу же заключила меня в крепкие объятия.
– Ох, и сколько же тут всего произошло, пока вас не было, миледи, - бойко затараторила она, увлекая меня в дом. - Лоисса моя совсем поправилась и уже вернулась на кухню. Да ещё и мудреные заморские блюда выучила, пока в городе оставалась, так что теперь, ежели захотите, и рис, и мясо, и кофе трех видов можно. А госпожа Марта вот уходить надумала, ждет теперь, пока милорд согласие даст и подберет нам новую экономку. Вы уж поговорите с ней, миледи, может, убедите ещё остаться. А то милорду сейчас не до нас. Забот у него… – Мелия неопределенно махнула в сторону комнат лорда.
– Милорд Кастанелло… как он? - запинаясь, спросила я.
Горничная фыркнула.
– Весь в делах, как и всегда. Лекарь раза три приезжал, уговаривал милорда хотя бы недельку отдохнуть, но куда там. С утра до вечера лорд Майло в разъездах, ночами работает, зелья пить отказывается, а лекаря и вовсе велел на порог не пускать, чтоб не отвлекал. Что-то с работой неладное творится, ну да мы не сильнo вникаем в это, миледи, – она хитро глянула на меня и тут же добавила. - Но вы не подумайте, он вас ждал сегодня. Просто карета ваша припозднилась, вот он и ушел к себе. Сказал, что спустится к ужину, а вам зато будет время привести себя в порядок с дороги.
Мелия проводила меня внутрь. Поместье неуловимо изменилось. Темное мореное дерево и мрамор облицовки сменили неброские шелковые обои, лестница сверкала отполированными ступенями. На смену тяжелым портьерам пришли атласные шторы, и коридор, всегда казавшийся погруженным в мрачный полумрак, стал как будто светлее, хoтя вместо удобных плафонов с кристаллами-накопителями на стенах были закреплены старые светильники. Сгоревшие парадные портреты рода Себастьяни сменили иллирийские пейзажи. У окон стояли крупные кадки с цветами. Дом словно пробудился из многолетней спячки, наполнившись жизнью и едва ощутимым предвкушением возможного счастья.
Я невольно бросила взгляд в сторону хозяйского крыла, где, должно быть, был cейчас лорд, и почувствовала, что неудержимо краснею.
– Нравится вам наша обстановка? – Мелия довольно улыбнулась. – Это мы с госпожой Мартой устроили. Старались для вас с милордом, как могли. Жаль, вас, миледи, не было, чтобы совета спрашивать, ну да милорд Кастанелло сказал, что ежели вам чего не понравится, все переделаем по вашему вкусу.
