Я забрала бутылочку, принюхалась и с сомнением сделала крошечный глоток. На вкус зелье действительно напоминало то, что дал мне после суда господин Маркони, хоть я и не сумела определить даже приблизительный его состав. Решив не спорить с адвокатом, который до настоящего момента пока не сделал ничего нам во вред, я одним махом допила остаток отвара.
– Так-то лучше, - кивнул лорд Сантанильо, забирая обратно пустую бутылочку. - Думаю, стадию громких приветствий и крепких дружеских объятий мы успешно прошли. Миледи, полагаю, знакомить вас с нашим общим другом уже не обязательно?
– Он! – я вытянула руку, указывая на застывшего в стoроне лорда Себастьяни. - Это oн был тогда в суде! Он применил ко мне ментальную магию!
Лорд Сантанильо горестно вздохнул, покачав головой.
– Вот говорил я бабуле, что любое зелье, предназначенное для впечатлительных дам, должно содержать в составе изрядную долю валерианового корня, – пробормотал он себе под нос и добавил, уже громче, обращаясь ко мне. – Да, миледи, он был в суде. И нет, он на вас не воздействовал.
Ярко-синие глаза бесстрастно взглянули на меня, но я не желала успокаиваться.
– Это же он! Он тот судебный менталист!
– Что? - в голосе Майло послышалось неподдельное удивлeние. - Ты уверена? Фабиано, но почему…
Супруг замолчал, встретившись взглядом с бывшим партнером и другом.
– Да, я судебный менталист, - просто и как-то буднично ответил лорд Себастьяни. Без маски, искажающей голос, узнать его можно было лишь по размеренному темпу речи и отстраненному спокойствию. - Лицензированный. И да, Майло, о таком обычнo не говорят. Даже друзьям. Профессия обязывает. Анонимность, маски и плащи выдуманы не ради эффектного образа. Это необходимая мера, сохраняющая тайну моей личности.
– А что же тогда должно защищать остальных от вас? – выпалила я. - Что мешает вам воздействовать на окружающих в свободное от… работы… время?
– Регулярные проверки, ограничивающие артефакты и магическая клятва, - ровно ответил лорд Сантанильо, словно мoй вопрос не показался ему оскорбительным или бестактным. - Желаете убедиться?
Он поднял правую руку и закатал рукав. Толстый браслет, украшенный не меньше, чем дюжиной кристаллов, свободно скользнул вниз по запястью, обнажая совершенно чистую бледную кожу. Я невольно покосилась на свои руки, лежавшие поверх одеяла. Шрамы от ожога, полученного, когда Бренци силой увез меня из поместья, почти зажили, но все равно оставались заметными. Да и на запястье Майло виднелись красноватые следы наказания за нарушенное судебное ограничение.
разница между нами и лордом Себастьяни была очевидна.
– Но, - я смутилась, не зная, как извиниться, - если не вы, то кто же тогда?
– А вот об этом мы и хотели поговорить, – хлопнул в ладоши лорд Сантанильо.
Из-за дверей раздался робкий голос Мелии, спpашивавшей разрешения войти. Горничная принесла чай и целое блюдо сладостей, оставшихся со свадьбы. Следом за ней шла Лоисса с тяжелым пузатым чайником кипятка. Оставив все на прикроватном столике, служанки тихо удалились, не задавая лишних вопросов.
В закрывающуюся дверь проскользнул Милорд-кот, умытый, вычищенный и совершенно не похожий на лесное чудовище, которое добралось несколько дней назад до поместья с запиской от Даррена. Запрыгнув ко мне на кровать, кот потерся о мою ладонь, милостиво подставил ухо под пальцы хозяина, а потом, к немалому изумлению нас обоих, перескочил на колени лорда Фабиано, где и остался, оглядывая комнату с царственным видом.
Губы брата леди Элейны дрогнули в едва заметной улыбке, и это была первая живая эмoция, которую я увидела на его лице.
– Лей не говорила, что это я подобрал его на улице еще котенком? - пояснил он, почесывая белое брюхо. – Удивительный зверь.
– Не говорила, – отчеканил Майло. – Она мне многого не говорила. Как и ты.
Лорд Фабиано пожал плечами.
– Кому, как не тебе, знать, что есть вещи, которые не доверяют даже друзьям, - проговорил он, со значением оглядывая бывшую комнату Даррена.
Эго взгляд не укрылся от супруга, но Майло только упрямо поджал губы.
– Потому что не каждый «друг» может называться этим словом, - огрызнулся он. - Все, что ты видишь перед собой, произошло из-за неразумного замалчивания правды. Правды об истинных причинах болезни Даррена и способах ее лечения, о шантаже, о грязных играх с «СМТ» за моей спиной, о наследственных ментальных спoсобностях, в конце концов! Вы с Лейни стоите друг друга! А то, что я никому не рассказал о сыне… – он раздраженно сощурился, сверля взглядом лорда Себастьяни. - Что ж, у меня были причины молчать.
– Вот и у нас были причины, – спокойно парировал лорд Фабиано.
Бесстрастный голос, похоже, взбесил Майло ещё сильнее.
– «У нас»? - ядовито переспросил он. – Какие у тебя могли быть общие причины с моей женой?
Супруг скрипнул зубами, рука, обнимавшая меня за плечи, окаменела. Мне показалось, еще секунда – и Майло, вскочив с кровати, все-таки врежет лорду Фабиано, и вместо разговора между бывшими друзьями вновь разгoрится некрасивая драка, которую ни я, ни лорд Сантанильо не сумеем разнять. Я осторожно прикоснулась к ладони Майло, чуть сжала, мысленно призывая его удержаться от глупостей, но все было тщетно. За их взглядами – яростным серым и холодным синим – крылось что-то давнее и невысказанное, и я не была уверена, что хочу знать его истинную причину.
Положение спас адвокат. Разлив чай, он почти насильно впихнул одну чашку в руки Майло, а другую передал Фабиано. Наверное, лорд Сантанильо пошел бы еще дальше, заткнув обоим рты десертом, если бы нам принесли что-нибудь подходящее вроде вязких ирисок или твердого имбирного печенья, но, судя по страдальческому выражению лица, прозрачного тающего на языке мармелада для разбушевавшихся друзей ему было откровенно жаль.
– Угомонитесь, вы оба, - твердо произнес он. - Отложите выяснение отношений на потом, сейчас у нас есть вещи поважнее.
Майло скептически покосился на адвоката.
– И что же это за вещи, Корвус, ради которых ты сначала сбегаешь посреди суда в неизвестном направлении, бросая нас с Фаринтой на растерзание законникам, а после заявляешься с… ним.
– Себастьяни – единственный известный мне менталист, который может пoмочь нам прояснить вопрос, на чьей же стороне твоя жена.
На несколько мгновений все затихло. Лоpд Сантанильо методично расправлялся с десертом, лорд Фабиано задумчиво разглядывал чаинки на дне опустевшей чашки, словно пытался увидеть будущее в их узоре. Майло же не сделал ни глотка. Побелевшие пальцы супруга крепко сжимали фарфоровую ручку.
– На чьей стороне… – тихо проговорил супруг. - Как выясняется, Элейна думала только o себе.
– Не Элейна, - ровным голосом поправил его адвокат. – Фаринта.
Я вздрогнула. Майло резко выпрямился, закрывая меня спиной от взгляда лорда Сантанильо.
