Ох, она же выбросила чип связи! Без него планшет хоть под ножку стула подкладывай, чтобы он не шатался, к остальному непригоден.
- Некуда звонить, - призналась Куна и схватилась за шапку на голове. Забыла утром предупредить Наилия, а теперь где взять новый чип?
- Что и проводной телефон не работает? - прищурилась хозяйка снегохода. - Спутник нас иногда не пробивает через облака, но провода-то никуда не делись. Ладно, отвезу твоего мужика на аэродром, посмотрим, что со связью. Я, конечно и Аттии могу позвонить, раз уж она за тобой приглядывать остается, но с детства проводам привыкла верить больше, чем спутникам. Они надежнее.
Глория тарахтела старой стиральной машиной, а Куна едва успевала запоминать новости. Генерал тоже забыл предупредить, что матушка будет жить с ней в одном доме. Приставил все-таки няньку, но на этот раз злиться расхотелось. Заброшенный аэродром занесло снегом по окна первых этажей. С вершины холма здания казались пирожными, слишком густо политыми белой глазурью. Снег шапкой сползал с крыш, мягкими волнами лежал во дворе и бугрился отвалами возле расчищенной взлетной площадки. Случись что - и Куна не дойдет по глубоким сугробам даже до аэродрома, не то, что до Нарта. Без связи никак. А уж через спутник, по проводам или на крыльях птиц - без разницы.
- Твой идет, - ткнула Глория пальцем за спину Куны, - целоваться на морозе не советую. Губы треснут и будут шелушиться. Да и обниматься с пузом неудобно.
Хозяйка снегохода бубнила над ухом, Аттия вышла проводить Наилия, а Куна чуть не стонала от досады. Тишины, пожалуйста, одиночества! Хоть на несколько фраз. Но генерал будто радовался посторонним. Держал матушку под руку и что-то не спеша ей рассказывал, заглядывая в глаза.
На что Куна надеялась? Что они с Дарионом заменят Наилию сорок циклов жизни? Службу, друзей, родных. Пока она яростно охраняла свою самостоятельность, не заметила, что генерал перестал с ней сражаться. Отпустил, вычеркнул из жизни и не оставил шанса снова привлечь внимание. Будет кормить, одевать и заботиться как прежде, но двери в спальню закрыл и проходил мимо, не оборачиваясь.
- Дарисса Глория, еще раз спасибо за помощь. Аванс за топливо для снегохода уже перечислили, если понадобится ремонт - позвоните Рэму, он все устроит. Я надеюсь вернуться через два месяца, но могу задержаться.
- Да поняла я, - отмахнулась Глория, - лети в свой космос и ни о чем не волнуйся. Приглядим за ними за обоими. Надо будет - роды примем. А что? Я умею. У нас по зиме как буран пройдет, так и сидим в деревне, медицинской помощью не обласканные. Дело-то не хитрое. Тужься себе и тужься, остальное природа сама сделает, только ребеночка обмыть да спеленать.
- К родам я успею, - с нажимом ответил Наилий, - одну Куну не оставлю.
- Рядом что ли стоять собрался? За руку держать? Вот дурной! Нечего тебе там делать. Взяли моду к роженицам пристраиваться. Да ей не до тебя будет. Я своего вообще убить хотела за то, что обрюхатил, а я мучилась. Увидела бы - в башку швырнула чего потяжелее.
Глория от избытка чувств руками показала, как именно собиралась швырнуть. Её грубый голос камнепадом катился с гор и бил по голове. Аттия стыдливо отворачивалась, Куна теряла терпение, а генерал спокойно ждал паузу в речи.
- Нет, дарисса, присутствовать на родах я не собирался. Нервы, конечно, крепкие, но не настолько. Вы готовы ехать? Хорошо. Пару мгновений, я с Куной попрощаюсь.
Озноб заставил дернуть плечами. Куна послушно отошла в сторону за генералом, напрочь забыв все, что хотела сказать. Почему несколько мгновений? Так мало и бесполезно. Лучше бы промолчал, чем сейчас снова сухо пообещает вернуться и попросит беречь себя и Дариона.
- Все еще злишься на меня? - тихо спросил Наилий, поймав за локоть. - Почему, Куна? Я же стараюсь ради вас и никак не могу угодить. Маленький дом, как тебе нравится, кулинарные курсы, охраны нет, виликусов, офицеров. Что теперь не так?
Все утро жадно искала его взгляд, а сейчас жалела, что внимательно смотрит. Не осталось у генерала к ней тепла, одно раздражение. Обузой повисла на шее и тянула вниз.
- Нет, все хорошо, - дрогнув, ответила Куна, чувствуя, как мороз заколол мокрые глаза, - Дом замечательный, такой уютный. Аттия добра и приветлива. Глория хоть и резковата, но зла от неё нет. Спасибо, что привез сюда. Здесь, правда, лучше, чем в особняке. Знаешь, я вчера чип связи выбросила, не буду звонить матери и сестре. Если что - от Аттии дозвонюсь генетикам или капитану Рэму. Ты лети спокойно, не переживай за нас. Главное, чтобы на службе все получилось, а мы тебя дождемся...
Наилий все-таки обнял, и последние слова Куна бормотала уже в его куртку, пропахшую дымом от горящих в котле дров. Цеплялась за рукава и не хотела отпускать. Столько ошибок сделала, глупостей наговорила, что теперь трусливо надеялась на время и его же боялась. Кто вернется к ней через два месяца? Наилий или Его Превосходство? Забудет обиду или больше не простит?
- Я рад, что привез тебя домой, - сказал генерал, - не в пустую резиденцию, чужой даже мне особняк, а домой. В горы, где я вырос. К настоящей матери, что меня воспитала. Здесь все будет по-другому, я обещаю. Только помни, я никогда не брошу вас с Дарионом. Два месяца пролетят быстро. Отдохни, выспись, надышись горным воздухом. Я вернусь, возьму все отгулы, которые накопил и будет у нас тихая, спокойная жизнь.
Куна кивала и обнимала крепче, пока не пошел снег. Он укутывал их пушистым покрывалом и роднил с землей, на которой стояли.
Она полюбит горы. Обязательно. И тогда в их с Наилием вселенной станет на одну общую планету больше.
***
Генерал улетел, и замолчало эхо в пустых комнатах дома. Облака закрыли небо, светило погасло на ночь, и только фонарь над крыльцом все так же раскрашивал золотыми искрами густой снегопад. Тихая зима. Сонная. С ароматом корицы и холодным привкусом мятных леденцов. Зима, шепчущая вьюгой из каждого угла: «Разочарование». Протяжным сквозняком, колкими льдинками под кожей медленно и по слогам: «Ра-зо-ча-ро-ва-ни-е». Семь глифов на заиндевевшем стекле деревянными пальцами. По одному на каждую потерю: дом, мать, сестра, работа, друзья, будущее, любовь.
Хотелось записать два месяца на видео и перемотать вперед, чтобы промелькнули незамеченными поездки в Нарт на зачеты, осмотры у генетиков, ежедневная возня с отоплением и продуктами на кухне. Дарион рос в животе, настойчиво пинаясь и напоминая о себе. Маленький, беззащитный, единственный ни в чем не виноватый. Если больше не нужно жить для себя, то стоит жить для него. Куна говорила себе это, уставившись в потускневшее зеркало в коридоре. Живот торчал из-под короткой кофты, как не натягивай её, а скоро ведь станет еще больше. А потом исчезнет. И, наверное, ощущение маленькой жизни внутри него больше не повторится. За девятнадцать циклов всего несколько месяцев, когда она действительно не одна. И нужна по-настоящему.
- Пойдем есть, Дарион, - вздохнула Куна и погладила живот, - ты, наверное, голодный. Сейчас посмотрим, что нам папа оставил. Любишь сладкое? Возьмем джем, намажем на галету и запьем горячим отваром. Добрый доктор Назо рассказывал что-то скучное про аминокислоты, которыми ты питаешься прямо из моей крови, но разве какие-то кислоты заменят джем?
