- Не волнуйся, - прошу бледного мудреца, - ты привита от вируса, обнаруженного у Гнея. Так что острое респираторное тебе не грозит.
- Даже если грозит, ничего страшного.
Диана сутулится в кресле для посетителей, зажав ладони коленями. Проклятая маска скрывает лицо, а по глазам я близость истерики определять не умею. Что же её так сильно расстроило?
- Гней напугал тебя? Сказал что-то грубое?
На лейтенанта это не похоже. Замкнут, тих, всегда подчеркнуто вежлив. Даже когда в бреду метался и разговаривал с пустотой, я себя чувствовал как на ужине в честь Совета генералов.
- Нет, совсем нет, - поспешно мотает головой Диана, - все хорошо.
Я по ней вижу, что как угодно, но только не хорошо. Тьер. Транквилизатор ей надо ставить, но я во второй раз за день плевать хотел на Инструкции. Раз задумал прогулку, то нужно довести начатое до конца. У меня по-прежнему отгул, анализы можно и завтра сделать, разгон охрана за утреннее происшествие получила, техники работают.
Хорошее оборудование, резервные источники питания, а короткое замыкание случилось, и перезапуститься система видеонаблюдения не смогла. Без электричества все замки открылись, пациенты разбрелись по коридорам. Пока дежурный санитар их успокаивал, и возвращал обратно, охрана бегала вокруг оборудования. В итоге упустили из виду задыхающегося Гнея, который не знал, куда идти и тыкался во все кабинеты подряд, молчал и мужественно терпел. К дарлибам его на базар в смрад и шум! Вот где надо мужественно терпеть, а не ждать, пока отек закроет просвет зева.
Диана тоже мучается, на лбу от напряжения глубокие морщины, на висках проступают капли пота, хотя у меня в кабинете холодно, как в операционной. В последний раз обдумываю принятое решение и вешаю гарнитуру на ухо.
- Ваше Превосходство?
- Слушаю.
Даже по короткому ответу слышу, что раздражен Наилий. Значит, буду краток.
- Если мудрецы больше не военная тайна, то хотя бы в город нам можно выйти?
Судя по молчанию, генерал явно занят чем-то более важным. Сейчас брякнет: «нет», чтобы отвязаться и мне придется вести Диану обратно в квартиру.
- Можно, только в камеры на улицах не улыбайтесь, обходите издалека, - неожиданно ровно отвечает Наилий, - у тебя всё?
- Да, спасибо.
- Отбой, - заканчивает разговор полководец.
Бледная Диана перестает дрожать и смотрит на меня круглыми глазами. Сам удивлен ничуть не меньше. Придумать прогулку успел, хорошо. Осталось решить, куда можно отвести мудреца, чтобы ей не было скучно.
- Я хоть и не заперт, а Равэнну не видел давно, - говорю Диане, - пойдешь со мной?
Она обескуражено хлопает ресницами и склоняет голову на бок. А мне не покорность в этом жесте видится, а уязвимость. Почти чувствую, как играют гормоны и просыпаются древние инстинкты. С бластером хочется броситься на всех её обидчиков. На тех, кто ставил неверный диагноз, кто накачивал препаратами и доказывал, что она опасна для себя и окружающих. Когда мы перестали видеть за Инструкциями и предписаниями живых цзы'дарийцев? Психиатры - знатоки душ? Куда они смотрели?
- Мне кажется, я не узнаю Равэнну. Она вот здесь в воспоминаниях, - мудрец кладет руку на грудь, - совсем другая. Знаешь, когда ты молод и воздух слаще и светило ярче. Пусть такой и остается.
Замысловатый отказ, но я профессионально возражаю на любые отговорки. Особенно когда уверен, что сделаю лучше.
- Даже Тарс меняет русло, но все равно несет свои воды в океан, - говорю и понимаю, куда её отведу, - новая Равэнна может оказаться лучше прежней, а ты не узнаешь, сидя здесь. Дай городу шанс.
И мне заодно. Не только Диана с головой нырнула в прошлое, я тоже надышался пылью времени. Боялся ходить по парку, чтобы не видеть в каждой женщине Флору, что увижу сейчас? Наверное, правильно, что Диана так сильно на неё не похожа. За её легкостью на самом деле глубина, за молчанием умение слушать, а в улыбке столько теплоты, что хватит на два светила.
- Хорошо, пойдем, - кивает мудрец и снимает маску. Халат оставляет в моем кабинете, и я украдкой любуюсь точеной фигурой в голубом платье, пока мудрец идет до лифта. Прятать такую красоту под уродливой одеждой пациента - преступление. Стоит нам выйти на улицу, как весенний ветер подхватывает россыпь пшеничных кудрей Дианы. Она подставляет лицо потокам воздуха и жмурится от яркого полуденного света, а я переживаю за Равэнну. Понравится ли? Город пахнет цветущей акацией, кутается в брызги от фонтанов и слепит яркими бликами от стеклянных фасадов. В нем столько детского восторга и озорства, что хочется рисовать синеву неба и пышную зелень клумб акварельными пятнами, а контрастом выводить черной тушью строгие линии домов и улиц. И посреди праздника красок хрупкую и невесомую Диану, парящую над мостовой, раскинув руки.
- Ты прав, сейчас намного лучше, - улыбается она и подходит ближе. Весенняя листва отражается в зелени глаз, светило путается лучами в тугих кудряшках, смотрю на нежные, красиво очерченные губы и забываю о времени, толпе прохожих, гудках автомобилей. Мир за пределами её улыбки исчезает, а я преодолеваю последний шаг, разделяющий нас. Тонкий стан в моих руках и дурманящая сладость поцелуя. Будто мы вечность вместе и не расставались никогда даже на мгновение. Она тянется ко мне и обнимает за шею. Теплая, доверчивая. Забываюсь и прижимаю к себе сильнее, настойчиво проникая языком сквозь сжатые губы. Чувствую, как раскрывается навстречу, пылко отвечает на ласку. Надо остановиться. Мы посреди городской площади, у дверей главного медицинского центра и я целую у всех на глазах самую прекрасную женщину. Диана отстраняется и смущенно прячет лицо у меня на плече, а я оглядываюсь. Толпа прохожих течет мимо спокойной равнинной рекой, и никому нет до нас дела. Замечательно.
- Куда пойдем гулять? - шепчет мудрец и поднимает на меня глаза.
- Поедем, - поправляю её, - на набережную. Садись в машину.
Служебный автомобиль для меня почти бесполезен. Утром на службу спускаюсь в лифте и в нем же вечером поднимаюсь домой. До генерального штаба пешком, по городу на автобусе и только на космодром на машине. Я бы вовсе от неё отказался, но капитан. Положено.
До набережной добираемся быстро, в полдень движения по улицам почти нет. Рабочий день, все трудолюбивые цзы'дарицы на службе, значит, речной трамвай будет полупустым. Оставляю машину на подземной парковке у речного вокзала. Когда десять циклов назад построили это здание, оно казалось мне слишком вычурным. Две наклонные полусферы, касающиеся друг друга вершинами, на фоне простой застройки пригорода смотрелись неуместно. Но со стороны реки стоящий на возвышении вокзал первым притягивал взгляд.
- Жемчужина Равэнны, - восхищенно выдыхает Диана и тянет меня за руку к входу, - интересно, а трамвай еще ходит?
- Да, - смеюсь я, - догадалась?
- Мой курс в академии пропадал на Тарсе, - вспоминает мудрец, - билет такой дешевый, что хоть весь день катайся. С собой фляжка Шуи, корзина яблок из сада у главного корпуса и разговоры, разговоры. Как мозоли на языках не натирались?
