Рекс встал и пошел по направлению к дому.
— Я не знаю, — произнес он, когда Полли присоединилась к нему. Он посмотрел на дом. — Не уверен, что твоя мама поверит. По какой-то причине ты единственная, кто может меня видеть. Я до сих пор не понимаю, как так вышло и почему, но я все равно этому рад. Я чувствую себя таким живым, каким не чувствовал на протяжении многих лет. И не только я ожил, между прочим. Оживают и другие собаки… Кстати, если хочешь разбудить кого-то еще, будет проще это сделать с теми, кто уже просыпался. Ты видела таких?
Полли задумчиво произнесла:
— Я точно не уверена. Мне кажется, я что-то такое замечала краем глаза. Особенно ночью, когда тайком спускалась к тебе. Полагаю, в лунном свете лучше видно… — Она запнулась, не зная, как их назвать. Ей не хотелось называть Рекса призраком. Это слово ему точно не подходит. Он был слишком реальным, теплым, живым, забавным. А призраки обычно страшные, пугающие. — …Неясное, то, что не увидишь в другое время. Иногда мне даже кажется, что собаки виляют хвостами. Совсем чуть-чуть.
— Точно. — Рекс выглядел довольным собой. — Я же тебе говорил, что все больше псов Пенхэллоу-холла просыпается.
— Вчера в Китайской гостиной мне показалось, что фарфоровая собачка вот-вот со мной заговорит. — И Полли улыбнулась при воспоминании о забавной сплющенной мордочке собачки. Когда бы она ни входила в гостиную, фарфоровая собачка первой бросалась ей в глаза. То же было и с посетителями: они улыбались необычной маленькой синей статуэтке, протягивали руки, чтобы коснуться ее, но затем вдруг вспоминали, что это бесценный антиквариат, который запрещается трогать, и прятали руки в карманы.
— Пойдем разбудим его? Или ее. Мне почему-то кажется, что это она, — предложила Полли, но затем покачала головой. — Нет, сейчас в Красной гостиной будет полно народу. Все красивые безделушки, которые Пенхэллоу привезли из Китая, выставлены там. И мама тоже там. В этой комнате много семейных портретов, примерно одной и той же эпохи. И мама пытается выяснить, кто из членов семьи начал коллекционировать все эти вещи. Она хочет устроить отдельную выставку и назвать ее «Сокровища Китая».
Рекс повернулся к Полли:
— А мы не можем забрать оттуда фарфоровую собачку?
Полли захихикала:
— Можешь представить, что скажет мама, если я попрошу у нее эту статуэтку на пару минут…
Рекс обиженно запыхтел:
— Не могу. Я до сих пор не привык ко всем этим посетителям в моем доме. — Пес с раздражением посмотрел на двух пожилых леди, которые шли мимо, любуясь розами. Одна из них обернулась и подмигнула Полли. Но вдруг смутилась, отвернулась и продолжила идти по дорожке.
— Она тебя видела! — зашептала Полли Рексу. — Как ты думаешь? На мгновение?
— Нет… — Рекс мотнул головой. — Думаю, она просто почувствовала мой гнев. Мне надо быть осторожнее.
Полли вздрогнула. Она и забыла, каким странным бывает ее друг. Даже если она и не хотела называть его призраком, он тем не менее не был обычным псом. Пенхэллоу оказался буквально наводнен ожившими предметами истории — предметами, которые ходят, разговаривают и иногда виляют хвостами. Правда, пока она встретила только Рекса, Магнуса и Уильяма.
История Уильяма чрезвычайно грустная. Он погиб во время Первой мировой войны, сражаясь где-то в Бельгии. Тогда ему было лишь шестнадцать. Перед смертью он успел повидать столько ужасов, что его призрак решил вернуться в Пенхэллоу, туда, где он провел свои детские годы, где был счастлив и любим.
Если верить словам Рекса, в Пенхэллоу было много призраков — или воспоминаний. Но что, если не все из них такие дружелюбные? Впрочем, это не останавливало Полли. Она по-прежнему страстно хотела найти и разбудить новую собаку.
— Давай подождем, пока не наступит ночь, — предложила она шепотом. — Дом сейчас битком набит людьми. Я поставлю будильник на четыре утра. В это время уже светает, но еще слишком рано, чтобы нам могли помешать работники поместья. Поднимись наверх и перекуси со мной, — сказала Полли.
Рекс принюхался.
— Я бы с удовольствием. А у тебя есть чипсы? Они так вкусно пахнут.
— Ой! Извини. — Полли потерла ухо. — Я и забыла, что ты не можешь есть.
— Я бы смог, наверно, если бы попробовал, — задумчиво пробормотал Рекс. — Нет… Лучше не надо. Я, пожалуй, вернусь в статую и вздремну, раз мы собираемся гулять сегодня ночью. Тебе бы тоже не мешало. — Он коснулся своим влажным носом щеки девочки. — До встречи!
* * *
После обеда Полли собиралась лечь поспать. Они с мамой занимали небольшую квартирку в одной из башен поместья. Эта квартира была одним из плюсов проживания в Пенхэллоу. Квартира полностью принадлежала им, но тем не менее являлась частью этого роскошного старого особняка. Полли пришла в восторг от неправильной формы спальни и круглого окошка.
Но сейчас Полли не могла уснуть. Она была слишком взбудоражена предстоящим ночным приключением. В конце концов она сдалась и спустилась в Красную гостиную, чтобы снова взглянуть на фарфоровую собачку.
— Привет, мам! — Полли прошла мимо семейства, рассматривающего изящный деревянный комод, покрытый глянцевым красным лаком.
Мама оторвалась от записей, которые она делала, и просияла:
— Полли! Тебе что-нибудь нужно, милая?
— Нет, я просто заглянула сюда. Это он? — Полли кивнула на портрет мужчины с серьезным, задумчивым лицом, возле которого ее мама делала заметки. — Тот, о ком ты мне говорила?
— Да, Лоуренс Пенхэллоу. — Мама вздохнула. — Бедняга. Полагаю, портрет был написан после его возвращения из Китая. Для него это путешествие стало кошмаром. В Китай он поехал с дипломатической миссией, и она завершилась не слишком успешно. Тогда, в восемнадцатом веке отношения между Британией и Китаем были довольно напряженные. Ему, вероятно, нравилось путешествовать, он находил это увлекательным, но как, должно быть, он скучал по своей семье… — Мамин голос дрогнул, и Полли прижалась к ней, чтобы ободрить. Для них обеих говорить о чем-то, что могло вызвать воспоминания об отце, было до сих пор трудно. Прошел год с тех пор, как отец Полли погиб. Он ехал на велосипеде, когда его сбил грузовик.
— Спорим, он очень скучал, — шепотом согласилась Полли.
— Хм. Он оформил эту комнату в китайском стиле, — пояснила мама. — Привез из путешествий украшения и мебель. А еще разбил китайский сад, ты знала об этом?
Полли удивленно посмотрела на маму.
— Нет… Никогда его не видела. И Стефан мне о нем тоже не рассказывал.
Стефан, главный садовник, обещал ей показать часть сада, которая закрыта для публики, но так и не нашел на это время. Он был таким же занятым, как и ее мама.
