Всякий раз, как я приближалась к стенду, мой взгляд соскальзывал к снимкам Милы и Маси, и становилось немножечко светлее на душе. И даже чуточку меньше хотелось убить придурка Влада, который всех настроил против меня. В основном девчонок, потому что на каждом перерыве они тусовались возле него и очень сильно сочувствовали, спрашивая, не болит ли у него нос. В определенный момент я даже не выдержала и поинтересовалась не болит ли у него член. После удара коленкой-то!
Надо было видеть их лица!
Зато парни перестали коситься, а вот Влад конечно же рассмеялся, но наградил меня таким злобным взглядом, что настроение стремительно поползло вверх. Ровно до того момента, когда я направилась к стенду и натолкнулась на пустое окошко ровно посередине. Последнего кадра моей истории не было.
Он исчез.
Как он мог исчезнуть?
Я смотрю на пол, но там его нет. Такого просто не может быть! Куда-то же он подевался? Пульс шумит в ушах, а ладони мигом потеют. Да я вся будто покрываюсь ледяной корочкой от осознания, что третья часть истории просто пропала. Но это невозможно!
Я точно помню, что вывесила все три снимка, поэтому он не мог пропасть. Оглядываюсь, но фотографии не замечаю. Зато замечаю адресованный мне насмешливый взгляд Кристины.
Вот гадина!
И самое ужасное – Джордж начинает разбор именно с моих работ. Как обычно, сначала он рассказывает о технических недочетах, и только после переходит к обсуждению самой истории.
– Идея сносная, но не хватает завершенности, – говорит именитый фотограф. – Я не вижу связи между ними. Разве я не говорил, что нужно три кадра, а не два?
– Их было три, – делаю шаг вперед и указываю на пустое место на стенде. Мой голос подрагивает. – Кто-то просто снял снимок. Он точно был здесь. Клянусь!
Джордж смотрит на меня как на сумасшедшую, за спиной раздаются смешки. Ну и в задницу их! В смысле смешки и смеющихся, преподаватель тут точно не при чем.
– Зачем кому-то брать ваш снимок? – интересуется он.
– Не знаю, – лгу я с надеждой, что мой взгляд выглядит достаточно умоляюще.
Не знаю, но догадываюсь!
Мерзкая блогерша. Чтобы тебя всю прыщи покрыли так, что поправить ситуацию нельзя было даже с помощью фотошопа!
Догадываюсь, но сказать не могу. Потому что у меня нет доказательств, что это сделала она.
– Вы знаете, где принтер, – говорит Джордж. – Если успеете до того, как я закончу, то я зачту вашу работу.
– Уже бегу!
Джордж замечательный! Самый лучший!
Срываюсь с места и несусь сначала за сумкой, а потом в компьютерный класс на первом этаже, где уже сегодня распечатывала фотографии. Пока загружается принтер, пока он печатает и пока бегу обратно, ругаюсь матом и придумываю новые и новые неприятности, которые устрою Владу и Ко.
Если я не успею, то ударом в то самое он не отделается!
Если не успею, то дам этой стерве в глаз!
Если Джордж не засчитает мое задание…
Когда вбегаю, то паника захлестывает меня с головой, потому что Джорджа в аудитории нет, а народ уже расходится.
– Что? – выдыхаю я. – Почему?
Не успела. Не успела. Не…
У меня болит в боку, упираюсь ладонями в колени и пытаюсь отдышаться. Отдышаться не получается, потому что слезы от такой несправедливости подкатывают к горлу. Я сжимаю в руке чертов снимок, хотя готова смять его в кулак.
– Классный снимок, – доносится сверху, и я резко выпрямляюсь. Передо мной стоит Артем. Я жду какого-то подвоха, но он внезапно сообщает: – Джордж куда-то срочно уехал, поэтому посмотрел не всех. Перенес на завтра.
Фух!
Я перевожу дыхание и киваю:
– Хорошо.
Повезло, что Джордж задал домашнее задание раньше, сразу после лекции, потому что спрашивать его у кого-то просто бессмысленно. Я же не знаю, кто из студентов поддерживает Влада, а кому просто нет до меня дела.
Я снимаю свои фотографии со стенда и аккуратно складываю их в рюкзак. Влада и Кристины нигде не видно, и это тоже хорошо. Для них. Потому что после всего, что я сегодня испытала, хочется их работы сжечь нафиг! Нет, я этого так не оставлю. Сделаю все, чтобы эти придурки утерлись. Например, поеду с Джорджем в Нью-Йорк. Точно поеду!
Меня отвлекает вибрация телефона в кармане джинсов. Это может быть только мама, она постоянно мне названивает, но я не беру, потому что шпионить за мной через Омельчина у нее получается лучше, чем общаться с дочерью. Вот пусть и шпионит! Но когда проверяю экран выясняется, что звонок был от Ника.
Ему-то я зачем понадобилась?
Помимо звонков я нахожу недавнее смс от него же.
Во сколько ты заканчиваешь?
Очевидно, сообщение пришло, когда я носилась в компьютерный класс, а значит, у него не было шансов быть прочитанным. Я не ответила, и, видимо, Ник решил перезвонить. Только зачем?
Зависаю, таращась на экран, пока меня не выводит из ступора новый звонок.
– Да?
– Во сколько у тебя заканчиваются занятия? – спрашивает он без вступления.
– Э-э-э… Обычно в шесть, – отвечаю я, – но сегодня я уже освободилась.
– Ты еще в Школе?
– Да.
– Тогда выходи минут через пятнадцать. Буду ждать тебя.
Он отключается раньше, чем я успеваю поинтересоваться, что он вообще забыл в этом районе.
Кажется, не нужно было надевать футболку с той надписью. Очевидно же, что она проклята и со мной начали твориться очень странные вещи. Влад оказывается мудаком, я всерьез раздумываю повыдергивать волосы Кристине, а Омельчин забирает меня после учебы.
Офигеть, какая у меня насыщенная жизнь!
Так как у меня еще есть время, то я особо не тороплюсь, и выхожу из аудитории последней, чтобы натолкнуться на Арта, не иначе как дежурящего на лестничном пролете. Он набирает что-то на телефоне, но при виде меня подбирается, прячет смартфон в карман и преграждает мне путь, когда я пытаюсь пройти.
– Это правда? – спрашивает он.
Все это дурно пахнет. У меня болит горло, я хочу есть и домой, на диванчик в своей бильярдной, и я честно задолбалась что-либо кому-либо доказывать.
– Что правда?
– Что твой парень сломал нос Владу.
– Это сделал мой сводный брат, – говорю. – И тебе что-нибудь сломает, если не пропустишь.
Арт присвистывает и поднимает руки:
– Спокойно! Я твой друг.
– Влад тоже до недавнего времени был мне другом, – хмыкаю я.
– Да ладно, Вета? Этот мешок дерьма? По нему же сразу было видно, что позер и мудак редкостный. Но почему-то девчонки сразу на таких западают и вешаются.
