Я снова целую его.
На этот раз по-другому. Нежно, вкладывая в этот поцелуй все свое тепло. Всю благодарность. Потому что камера сделала меня счастливой, но, как оказалось, новая камера ерунда по сравнению с тем, что он сделал для меня на самом деле.
Глава 16. Вета
Мое появление в понедельник было почти триумфальным. По крайней мере, все во мне торжествовало, когда я видела вытянувшиеся лица Влада и Кристины. Даже комментарий последней о том, что я известным путем добыла у своего парня новую «сони» и оптику, не омрачил моего настроения. Конечно, фраза была в стиле Кристины, но общий смысл был именно такой. Я ответила, что если завидно, то пусть завидует молча, ей такие не светят. Ни фотокамера, ни парень. Пусть наслаждается общением с Владом! Они просто созданы друг для друга.
Владу я показала видео, и сказала, что пусть ждет вызова в суд. Надо было слушать, как он матерился. Потом правда весь день бегал за мной и просил уладить «по-тихому». Естественно, я на это не повелась, адвокат Омельчина проконсультировала меня, как себя вести, и я не собиралась отступаться. И ни капельки не грузилась по этому поводу. Я вообще словно летала на крыльях.
Если можно было влюбиться в Ника Омельчина еще больше, то я это сделала. Когда я, наконец, признала в себе это чувство, меня накрыло таким всепоглощающим счастьем, что мне казалось, что я свечусь, как лампочка. Очень счастливая лампочка. И Ник тоже светился рядом со мной.
Внезапно куда-то подевалась его суровость: он часто улыбался, подшучивал надо мной, дурачился и всегда угадывал даже мелочи, которые могли меня порадовать. Иногда мне казалось, что мы читаем мысли друг друга. Я не отставала и потихоньку узнавала, что нравится ему.
Единственное, что омрачило радостную эйфорию прошедших дней – это новость, что Арт все-таки покинул курс.
– Я не хочу учиться у человека, которому плевать на остальных людей, – сказал он, когда мы с ним пересеклись.
Слова Джорджа задели и меня. Я бы и хотела относиться к нему, как прежде, но у меня не получалось. Но и бросать курс я тоже не собираюсь.
– Я хочу побороться за Нью-Йорк, – говорю я.
– У тебя получится, – подмигивает Артем. – И если суд стрясет с этого придурка слишком мало, то я всегда могу выложить ролик на своем канале.
Да, Арту я тоже показала то видео.
– Ну нет! Не нужно ему черный пиар устраивает.
– Только это меня и останавливает.
Но это было неделю назад, а сегодня снова пятница, и я тороплюсь домой. Улыбаюсь мысли, что пентхаус в Москва-сити действительно стал мне домом, а Ник – самым дорогим человеком. Моим единственным мужчиной. Моим любимым.
Ник обещал мне сюрприз, поэтому мы договорились встретиться уже дома, и я добираюсь на метро. С московскими пробками это все равно быстрее, чем на такси. Уже на выходе из ближайшей станции звонит телефон. У меня на всех стандартная мелодия, так что это может быть как Ник, так и мама, которая в последнее время вспоминает обо мне все чаще. Но оказывается, я не угадала.
Это Катя.
Хотела добавить бывшую подругу в черный список, но руки не дошли. Потом я просто про нее забыла, как сама Катя в свое время забыла обо мне. Так что ей сейчас нужно?
Пока раздумываю, Катька набирает меня несколько раз, и я не выдерживаю, принимаю вызов в прямом и переносном смысле.
– Что надо? – Может, грубо, но как есть.
– Вета, привет. – Голос у Емцевой тихий и подавленный.
– Ну привет.
– Мы можем поговорить?
– Говори.
Расстались мы, мягко говоря, не очень, и я не собираюсь ей помогать и делать вид, что между нами по-прежнему большая дружба. Катя шмыгает носом, будто старается сдержать слезы или только что плакала.
– Кое-что случилось, и мне не к кому обратится. Некому рассказать. А ты моя лучшая подруга.
– Была ею, – напоминаю я.
– Нет, у меня никого ближе тебя нет.
– А как же Толик?
– Он меня бросил, – теперь явно всхлипывает Емцева. – Сказал, что не готов к серьезным отношениям. Что мы поспешили съехаться. И ушел.
Я бы хотела позлорадствовать, но как-то не хочется. Я для этого слишком счастлива. Но и забыть Катькину подставу не получается.
– Что ж, сочувствую, – говорю. – Это все, что ты хотела?
– Нет! – выкрикивает бывшая подруга, будто боится, что я брошу трубку. – Я не очень хорошо с тобой поступила. Должна была сразу все рассказать, предупредить заранее. Да, блин, это ты должна была остаться жить у меня, потому что я тебя приглашала, а не этот…
– Но остался «этот», – напоминаю я.
– Прости меня за это, – совершенно искренне извиняется Емцева. – Я бы хотела все изменить. Поговорить с тобой. Может, встретимся? Ты в Москве?
– Я в Москве, но, честно, не готова с тобой встречаться.
– Что я могу сделать, чтобы мы снова стали друзьями?
– Не представляю.
Я действительно не представляю, поэтому нажимаю «отбой».
Ее звонок поднимает старую обиду, и уже не получается вернуть себе то легкое настроение, с которым я ждала встречу с Ником. В общем, я гружусь, и именно поэтому мне нужно побыстрее его увидеть, а лучше – поцеловать. Поцеловаться так, как умеем только мы.
Но первая, кого я вижу, войдя в квартиру – это незнакомая девушка. Она сидит на нашем диване, по-хозяйски закинув ноги в кроссовках на журнальный столик. Меня это бесит, потому что несмотря на то, что в квартире убирается горничная, ходить в гостях в обуви – это «фу». Но еще больше меня выводит из себя самоуверенный взгляд незнакомки и ее фраза:
– Привет! Ты, наверное, сестренка Ника?
Хорошая новость – кем бы ни была незнакомка, Омельчин ей обо мне рассказывал. Плохая – как о сестре. Меня дергает от этой мысли. И от того, как раскованно она ведет себя в его квартире.
– Я его девушка.
– Девушка? – Незнакомка вскидывает густые, зачесанные наверх брови, и я понимаю, что мне знакомо ее лицо. Откуда? У меня в Москве не так много знакомых. Особенно таких: она стильная и ухоженная. Я бы ее запомнила. – Ник говорил, что живет с сестрой.
– Мы сводные. У нас разные биологические родители.
– Интересно.
Девица, по крайней мере, убирает ноги со столика. И как Ник такое пропустил? Он же помешан на чистоте!
Она грациозно поднимается с дивана, поправляет темно-синее платье-рубашку и протягивает мне ладонь:
– Я – Алена.
Тут я вспоминаю, где ее видела. Это же Алена Булавина. Булава! Фитнес-звезда Инстаграма. Правда в жизни она более блеклая что ли. Ну ладно, она мне просто не нравится, потому что сидит в гостиной Ника.
