Какая бредятина!
– Ага, теперь я точно считаю, что мы подруги навсегда.
– Ну да, подруги, – сарказмом на сарказм отвечает Катька. – Признайся, что просто хотела пожить у меня на халяву.
Я задыхаюсь от злых и обидных слов, которые будто проводят между нами черту. Жирную, как линия в метро, черту, за которую нельзя заступать, если не хочешь случайно оказаться под колесами электропоезда. Но, кажется, я уже внизу и слышу вой сигнала приближающейся многотонной махины, которая вот-вот меня раздавит.
– Если бы ты хоть раз намекнула, что не рада меня видеть, я бы не приехала, – цежу я, подхватывая свой рюкзак с тумбы в коридорчике. Хорошо хоть не стала чемоданище разбирать, даже чехол не сняла. Хотя, нет, тогда бы раньше узнала, что мне здесь не место!
– Вета, я не это хотела сказать, – виновато шепчет Катька мне в спину, пока я пытаюсь справиться с заклинивший у чемодана выдвижной ручкой.
Вскидываю голову и смотрю на нее, в глазах злые слезы, но я быстро смаргиваю их.
– Но сказала это.
За дверью оказывается высокий загорелый бас-гитарист с пакетами из Ашана. На его лице легкая степень офигения, а я с трудом справляюсь с желанием проехаться увесистым чемоданом по его ноге.
– Котенок, ты не говорила, что у нас гости…
У нас?! Ну конечно!
– Привет, Толя, – через силу улыбаюсь я. – Я бывшая лучшая подруга Кати. Дуравета. И пока, Толя.
Не знаю, на что я надеюсь. Ну хотя бы на то, что Катя выбежит за мной, но она не выходит. Не выглядывает даже. Шагаю в кабину, которую видимо «подогнал» Толя, и приваливаюсь спиной к зеркалу, когда створки лифта закрываются.
Отрезая меня от Кати и от воспоминаний, в которых мы лучшие подруги – навсегда.
Если бы это был фильм, то сейчас бы пошел дождь, но на улице светит яркое солнце, поют птицы, а с детской площадки доносится заливистый тонкий смех. От всего этого радушия настроение скатывается на самое дно. Я бы сказала, днище. И даже мысли о сладком цитрусовом рафе не позволяет ему хоть немного подняться. Потому что плечо оттягивает рюкзак, а руки и спина болят от таскания чемодана. Чтобы успеть на рейс, я встала в четыре утра! Чтобы узнать, что нашей с Емцевой дружбе – конец!
Чтобы перестать злиться и не скатиться в саможалость, я устраиваюсь в ближайшей кофейне, заказываю самую большую порцию кофе и самый большой кусок торта и достаю телефон.
На нем куча пропущенных от мамы и отчима. И ни одного от Катьки. От этого еще больше хочется бросить в нее куском бисквита со сливками. В нее и в Толика! Звонков с неизвестных номеров не наблюдается, а значит, Никита перед нашей встречей тоже не звонил. Наверное, решил взять внезапностью. Ну в общем у него получилось, только своего решения я не собираюсь менять.
Кафе милое, в стиле домино, со статуэтками балерин и арлекинов и белоснежными абажурами на светильниках, но у меня даже не тянется рука к камере. А это значит, что в моем мире наступила абсолютная жопа. Я пью кофе, запихиваю в себя торт, вкуса которого даже не чувствую, и делаю то, что должна была сделать еще дома, желательно пару недель назад – ищу квартиру. Но сложность в том, что я рассчитывала найти собственное жилье постепенно, а не впопыхах. Вообще ненавижу делать что-то наскоком, работа в стрессовых ситуация это не мое.
На самом деле я не хотела долго надоедать Катьке, месяц максимум – чтобы подобрать именно то, что нужно мне. И точно не собиралась жить у нее бесплатно! Благодаря мне она могла бы обзавестись фотоконтентом для своего блога на полгода вперед. Или я бы могла заплатить ей, когда нашла бы первых моделей, или хотя бы взять на себя оплату коммуналки.
Телефон мягко вибрирует в ладонях, на этот раз звонок с неизвестного номера, и я принимаю вызов. Если это Ник, то я готова повторить свои слова, а если все-таки Емцева, то послать ее лесом. Потому что подруги так не поступают! Потому что…
– Елизавета? Меня зовут Татьяна. Я администратор школы Георгия Розза.
– Здравствуйте, – бормочу я, едва не выронив старенький «самсунг» из мигом вспотевших ладоней.
Как хорошо, что именно этот звонок я не пропустила!
– Хочу напомнить, что послезавтра начинаются занятия, и до их начала вам нужно внести оставшуюся за обучение сумму. Иначе мы не сможем гарантировать место на курсе.
– Да, конечно, – быстро-быстро киваю я, пусть даже моя собеседница меня не видит. – Прямо сейчас все переведу. Я буду. Точно.
– Тогда ждем вас в понедельник, – «улыбается» Татьяна. – Всего хорошего.
– И вам!
Стоит повесить трубку, как я тут же захожу в «Сбербанк он-лайн» и зависаю, буравя взглядом цифры. Потому что оставшаяся сумма, которую нужно оплатить – внушительная. И это со скидкой! Сумма, над которой я горбатилась весь год. На нее я могу спокойно снять нормальную квартиру на ближайшие три-четыре месяца. Потом освоиться, устроиться на работу… И похоронить свои мечты. Потому что это единственный курс в Москве. Единственный курс, который будет вести сам Розз, и на который не так просто попасть.
Быстро оплачиваю курс, пока страх не перевесил, и прижимаю телефон к груди.
Вот, теперь квартира мне не светит. Как и возвращение домой. Придется искать койко-место в хостеле.
Зато я стала на шаг ближе к мечте.
Глава 2. Вета
Когда я лишь раздумывала о переезде в столицу, я прекрасно понимала, что Москва – дорогой город, но только оказавшись здесь, осознала, насколько. Начиная с продуктов и проезда и заканчивая жильем. Особенно им.
Я нашла неплохой хостел неподалеку от учебного центра, что-то вроде аналога студенческого общежития, но в первую ночь поняла, что надолго меня просто не хватит. Даже если привыкну к эффекту купе в поезде (двухэтажные кровати действительно ассоциировались у меня с поездами), когда приходиться делить комнату со случайными попутчиками, на домашний уют рассчитывать не стоит. А значит, мне нужна квартира или хотя бы собственная комната, как это было бы у Катьки.
Все воскресенье вместо того, чтобы гулять, наслаждаться свободой и изучать город, я сначала сидела на сайтах, а потом бегала, как ужаленная в попу злой осой. Повезло, что Москва никогда не спит и на выходные не закрывается, поэтому можно было посмотреть подходящие варианты. Приличных из которых, к сожалению, оставалось не так много из-за высокого сезона. Конец августа, начало учебного года, а еще выставок…
В общем, позитивный момент у этой беготни все-таки был: это позволяло не думать о подлянке Катьки, маминых звонках и встрече с Омельчиным. О последнем особенно, потому что столкновения с ним всегда заканчивались для меня не очень. Он был тем самым пресловутым знаком, черным котом, перебегающим дорогу и всякий раз переворачивающим мою жизнь. То есть при встрече с ним я сворачивала со своего пути и ломилась через кусты, только чтобы его обойти. Но не в этот раз.
